Ночью заиграла музыка.
Очень знакомая, печальная и слишком неуместная в два часа ночи, когда все уже спят.
Come to me,
Feel with me,
See with me:
This world has changed…
Чёрт! Я села на постели, стала оглядываться. Мелодия доносилась со столика, на котором лежал мой сотовый телефон. Точно. Это плеер включился вдруг сам собой, и заиграл «Diary of Dreams». Он всегда почему-то играет это первой мелодией, даже если выбрано случайное проигрывание.
Передёрнув плечами, я включила ночник, осторожно подошла к столику, взяла телефон. Задумчиво покрутила в руке. На ночь я его всегда выключаю, а он почему-то включился и заиграл. Чертовщина какая-то, которую проще списать на свою рассеянность.
Выключив телефон и свет, я легла спать. Но тревожность не давала мне даже задремать. Я лежала и прислушивалась к темноте и шорохам в ней. Темнота действительно шептала голосами сквозь телефонные помехи.
Я вскочила. Меня затрясло от страха.
Продолжение в комментариях.
история, муражки в конце пробежали, ток возник вопрос, чем все кончилось?
и кто это был за друг?
и кто это был за друг?
про треугольники...хм... не помню, похожую помню тока про то. как у одного мужика день был как ночь
давуай!
ты еще обещял выложить историю где человек побеждает в конце)))
ты еще обещял выложить историю где человек побеждает в конце)))
слушай, ну тут наверно долго придется ждать, эту история я сам пишу, и думал успеть быстренько с ней разобраться, но тут неожиданно наступила сессия, так что теперь не знаю когда закончу...
кстати, если не забуду, то выложу историю, там конечно довольно спорная, но все же победа человека
кстати, если не забуду, то выложу историю, там конечно довольно спорная, но все же победа человека
сейссия всегда начинается неожиданно)))
Ты хоть от шороха, а я сейчас дома один, ну как один еще есть кот. Так вот читаю эти истории, из всего освещения в квартире работает только настольная лампа и монитор, вся остальная честь находится в темноте. А мой стол расположен так, что я могу видеть коридор, в который выходит моя дверь, но к сожалению он ничем не освещается. И вот всякий раз когда я читаю эти истории, с левой стороны на меня, так сказать, давит эта тьма из коридора.
Все было хорошо, но вчера, когда я вновь принялся за чтение страшилок (было уже довольно поздно), мой кот решил поточить когти об обои в коридоре. И вот теперь представь, тишина, я сижу перед монитором, настольная лампа освещает только мой стол, создавая островок безопасности, вокруг меня тьма и тишина (было очень поздно) и вот в этой тишине резко раздаются скрежет когтей об стену....
Ууууууххххх. через 1 секунду моя комната была освещена всем чем можно, а в руке у меня был фонарик, ну так, на всякий случай =)
Все было хорошо, но вчера, когда я вновь принялся за чтение страшилок (было уже довольно поздно), мой кот решил поточить когти об обои в коридоре. И вот теперь представь, тишина, я сижу перед монитором, настольная лампа освещает только мой стол, создавая островок безопасности, вокруг меня тьма и тишина (было очень поздно) и вот в этой тишине резко раздаются скрежет когтей об стену....
Ууууууххххх. через 1 секунду моя комната была освещена всем чем можно, а в руке у меня был фонарик, ну так, на всякий случай =)
Чтобы написать коммент, необходимо залогиниться
Я протянула руку к трубке, приложила к уху. Там кто-то весело смеялся, разговаривал женским голосом, будто бы делился со мной сокровенным. По голосу я узнала Таню, мою кузину.
— Представляешь — не налезла! Видимо, голова у меня слишком большая.
Таня на той стороне жизнерадостно засмеялась, а потом обречённо произнесла:
— Так и осталась на лбу. Некрасиво, а что поделать.
В ужасе я нажала на отбой, кинула трубку на базу. Завернулась в одеяло, зажмурилась, страх подкатил к горлу комком. Спать не хотелось, но глаза слипались помимо моей воли…
Меня разбудил громкий стук в дверь. Так стучать могла только соседка, жившая напротив. Я кинула взгляд на часы. Четыре утра. Чего ей надо в такую рань?
Соседка угрюмо смотрела на меня исподлобья.
— Привет. У тебя нет соли? Я тут надумала суп варить, хватилась, а соли нет.
— Я не занимаю соль, — на автомате выпалила я. — Говорят, плохая примета.
— Не знала, что ты такая суеверная, ну извини, — буркнула соседка, повернулась и исчезла в темноте квартиры напротив, хлопнула дверью.
Не то чтобы я суеверная, просто идея занимать соль рано утром показалась мне странной, особенно после ночной телефонной эпопеи.
День прошёл спокойно. Вернулась из командировки мама, и я, наконец-то, была не одна в этой квартире.
Возвращаясь с работы, я думала о том, что одиночество действительно сводит с ума, пора бы найти того, кто грел постель и отпугивал призраков. Я усмехнулась своей мысли.
— Привет! — соседка, приходившая утром за солью, помахала рукой. Остановилась явно с намерением поболтать. И я не удержалась от вопроса:
— Привет. Ты чего это рано утром супы варишь?
Она удивленно посмотрела на меня.
— Рано утром? Ты шутишь? Ты же знаешь, какая я соня. Мой, наверное, был бы счастлив, если бы я подносила ему кофе в постель по утрам.
— Погоди… А за солью разве не ты утром сегодня приходила?
Соседка натянуто улыбнулась, и, кажется, отступила от меня подальше:
— Тебе приснилось. Ни к кому я не приходила, тем более за солью. Это ж плохая примета — соль занимать.
На том беседа закончилась, неловко, будто нить оборвали, да неудачно — порезались.
Может, это и впрямь был сон. Знаете, бывают такие сны-рекурсии, когда из одного кошмара просыпаешься в другой. Было бы здорово, если бы это был такой сон.
Мама тихо возилась на кухне, готовя еду на следующий день. Я читала книгу у себя в комнате. Всё было спокойно, уютно, расслаблено. Время близилось к полуночи, но я знала: пока мама не приготовит, что хотела, не успокоится.
В замке кто-то провернул ключ. Я вздрогнула. У нас сейчас все дома, и все ключи у нас. Кто бы это мог быть?
Дверь открылась, и в коридор вошла… мама. Буднично стряхнула с зонта дождевую воду.
— Привет, Аня, — кивнула она мне, стала разуваться.
Я вскрикнула:
— Ты же только что была на кухне! — и тут же другое. — И какого тебя носит по улице ночью?
Настало время удивиться маме:
— Ночью? Аня, проснись, уже день на дворе.
В панике я бросилась к окну. На улице было темно и пасмурно, но точно не ночь.
Мне хотелось кричать.
Я не хочу сойти с ума. Это сон. Всё сон. Так и есть.
Я повернулась к маме.
— Ты меня беспокоишь, — сказала она. — Ты часом не заболела?
Я заболела, да. Сошла с ума. Слышу и вижу то, чего никак не может быть. Мне хотелось выть, плакать, кричать. Я ничего не понимала. Что происходит, чёрт возьми?
В квартире было тихо. Я оглянулась.
— Мама? Где ты?
Пустота. Тишина. Только тиканье часов. Никого нет, кроме меня. С воем я опустилась на пол, зажала голову руками. Не помню, сколько я так просидела в беспамятстве, но когда вновь посмотрела в окно — было уже темно. И часы в зале пробили полночь. От этого привычного с детства звука, никогда меня не пугавшего, а только успокаивавшего, прошла дрожь по спине.
Безумие оживает в темноте.
Я заметалась по квартире, не зная, что делать. Песня «Diary of Dreams» навязчиво крутилась в голове.
Подойди ко мне,
Почувствуй со мной,
Посмотри со мной:
Этот мир изменился.
Да, этот мир изменился. И я боюсь, что проснусь однажды в палате, и узнаю, что безумие — это не сон.
Как кто-то говорил: человек смертен, но самое страшное, что смертен он внезапно. Вот что я вам скажу: самое страшное, это когда человек внезапно сойдёт с ума и даже не поймёт, что сошёл с ума. И что тому было причиной...
Я решила не паниковать. Если вся эта фигня происходит во тьме, то лучше включить свет. Дошло до Штирлица, ага.
И хоть раз можно побеспокоить друга среди ночи, на то он и друг. Я набрала знакомый номер.
— Алло? — заспанный недовольный голос. Мол, кого там черти несут среди ночи?
Я выдохнула. Если друг меня не узнает, пора самой сдаваться добрым врачам.
— Это я… Прости, что так поздно, но у меня тут кое-что случилось.
— Что случилось? — в голосе появилось беспокойство. — Давай рассказывай, не тяни.
Узнал! Я, захлёбываясь словами, рассказала всё, что случилось за это время. Друг внимательно выслушал, потом спросил:
— А что у тебя сейчас за окном?
— Ночь.
— Посмотри ещё раз.
Я подошла к окну, отодвинула шторку, вгляделась во тьму. Нет… Это была не ночная тьма. Это была мгла, серая непроглядная мгла, необычной структуры. Будто составленная из мелких квадратиков.
Честно обо всём рассказала другу.
— У меня за окном тоже туман… Знаешь, ложись-ка ты спать, дорогая. Утро вечера мудренее.
— Но что это такое? Что? Я спятила?
Он едва вздохнул в трубку.
— Ты всё равно не поверишь в мою версию.
— Скажи!
— Думаю, ты каким-то образом попадаешь в мир, который чуть отличается от нашего. В одном мире — мама готовит на кухне, в другом — приходит домой с прогулки. Утро и ночь, ночь и утро меняются местами. Ты случайно переходишь из одного мира в другой.
— А телефоны? А мгла?
— Я не знаю, правда… Давай я лучше к тебе приеду.
— В такой туман? Нет, спасибо.
Хоть я и боялась, но навязываться не хотела. Только не хватало ещё человека погубить, мы и не представляем, что происходит на самом деле.
Я последовала совету и завалилась спать, не выключая свет. Свет да расточит тьму! Нервное напряжение было слишком велико, так что я сразу отрубилась.
Проснулась ясным днём от запаха кофе, доносившегося с кухни. Мама гремела посудой на кухне. Отчего-то я была уверена — это она. Сон развеял туман и безумие, а на душе стало спокойнее.
На кухне действительно суетилась мама. Она печально взглянула на меня.
— Знаешь, сегодня ночью умерла Таня. Нелепо, как-то странно умерла. Её нашли с верёвкой, обвязанной вокруг головы, будто она хотела повеситься. — Мама помолчала. — Или её хотели повесить, но не получилось. Она просто умерла от разрыва сердца. Может, это был страх…
«Так и осталась на лбу. Некрасиво, а что поделать».
Я тихо застонала и сползла по стене.
— Аня, что с тобой? Аня?
Господи, верни меня обратно в мой мир, где все живы.
И где нет тьмы безумия.