 |
Нихрена себе кто ожил!
02.06.2019, 20:50
кто
А можно исходник? Больно уж неудобно смотреть
Еще гуллиман - это как надо ненавидеть своих легионеров, чтобы превратить их в эталонных пидорасов!
Кёрз.
Пертурабон вестимо
Да не, Пертрутумба децимацию провёл и вроде отпустило
А вот бедняжке Кёрзу нелегко давалось жить рядом со сборищем неуправляемых и крайне жестоких психопатов с бзиком на правосудие
А вот бедняжке Кёрзу нелегко давалось жить рядом со сборищем неуправляемых и крайне жестоких психопатов с бзиком на правосудие
Он любил своих детей. Просто по-своему. А вот Империум и Императора... Ненавидел лютой ненавистью. Другие сыновья, верные ему, поют его имя, вопя в развалинах. Они поют имя, которое дали ему рабовладельцы, когда он был Владыкой Красных Песков. Ангрон. Ангрон. Ангрон. Он не знает, как его намеревался назвать Император. Ему никогда не было до этого дела, а теперь возможности спросить уже никогда не представится.
– Повелитель, – произносит умирающий центурион.
Ангрон садится возле сына, не обращая внимания на ручеек крови, который течет по губам, пока Гвозди Мясника тикают, тикают и тикают в задней части мозга.
– Я здесь, Каурагар.
Пожиратель Миров делает судорожный вдох, явно один из последних. Единственный глаз выискивает лицо примарха.
– Рана у вас на горле, – слова Каурагара сопровождаются пузырящейся на губах кровью. – Это был я.
Ангрон касается собственной шеи. Пальцы ощущают влагу, и он улыбается впервые за много недель.
– Ты хорошо бился, – голос примарха низко грохочет, словно землетрясение. – Вы все хорошо бились.
– Недостаточно хорошо, – центурион скалит потемневшие от крови зубы в предсмертной ухмылке. – Ответь мне, отец. Почему ты примкнул к Архипредателю?
Улыбка Ангрона угасает, полностью уничтоженная невежеством сына. Никто из них так и не понял. Они всегда были так уверены в том, что получить власть над Легионом – честь для него, но он лишился избранной им жизни в тот день, когда Империум оторвал его от подлинных братьев и сестер.
– Я не за Гора, – выдыхает Ангрон. – Я против Императора. Понимаешь, Каурагар? Теперь я свободен. Ты можешь это понять? Почему вы все твердили мне последние десятилетия, что я должен считать жизнь раба честью, в то время как я был близок к тому, чтобы погибнуть свободным?
– Повелитель, – произносит умирающий центурион.
Ангрон садится возле сына, не обращая внимания на ручеек крови, который течет по губам, пока Гвозди Мясника тикают, тикают и тикают в задней части мозга.
– Я здесь, Каурагар.
Пожиратель Миров делает судорожный вдох, явно один из последних. Единственный глаз выискивает лицо примарха.
– Рана у вас на горле, – слова Каурагара сопровождаются пузырящейся на губах кровью. – Это был я.
Ангрон касается собственной шеи. Пальцы ощущают влагу, и он улыбается впервые за много недель.
– Ты хорошо бился, – голос примарха низко грохочет, словно землетрясение. – Вы все хорошо бились.
– Недостаточно хорошо, – центурион скалит потемневшие от крови зубы в предсмертной ухмылке. – Ответь мне, отец. Почему ты примкнул к Архипредателю?
Улыбка Ангрона угасает, полностью уничтоженная невежеством сына. Никто из них так и не понял. Они всегда были так уверены в том, что получить власть над Легионом – честь для него, но он лишился избранной им жизни в тот день, когда Империум оторвал его от подлинных братьев и сестер.
– Я не за Гора, – выдыхает Ангрон. – Я против Императора. Понимаешь, Каурагар? Теперь я свободен. Ты можешь это понять? Почему вы все твердили мне последние десятилетия, что я должен считать жизнь раба честью, в то время как я был близок к тому, чтобы погибнуть свободным?
Крыса с электродом в центре удовольствия мозга, и кнопкой активации под лапой, тоже умирает "свободной".
Ангроний ваще самый донный случай, примарх который не добился ничего, стал рабом поочередно у всех с кем встречался.
Но мамкиным каоситам нраица.
Но мамкиным каоситам нраица.
Чтобы написать коммент, необходимо залогиниться
