Сначала не понял. А потом как понял!
Ты хотел сказать религия. Он же икону целует))
Не проставит теги политики-будет молиться вождю на разбан
Докинул теги. Можешь спросить у коки в дискорде джоя. Раздел "О проекте" там будет сверху дс
Да мы уже давно живем в воображении шизофренической обезьяны-постмодерниста. Если во время войны ГЕНЕРАЛИТЕТ хуесосят бывший боевик, воевавший против федеральных войск(с неуловимым легионом рос.гвардейцев тик-токеров) и повар пыни, бывший уголовник(с личной армией головорезов), то почему бы уже не устраивать гей-оргии в окопах армии которая пошла в крестовый поход на европейские ценности под визг "Гойда!" от Ваньки Охлобыстина?
Встает Батя первым. Приближает к себе Воска. Вставляет Воск в батину верзоху уд свой. Кряхтит Батя от удовольствия, скалит в темноте зубы белые. Обнимает Воска Шелет, вставляет ему смазанный рог свой. Ухает Воск утробно. Шелету Серый заправляет, Серому — Самося, Самосе — Балдохай, Балдохаю — Мокрый, Мокрому — Нечай, а уж Нечаю липкую сваю забить и мой черед настал. Обхватываю брата левокрылого левою рукою, а правой направляю уд свой ему в верзоху. Широка верзоха у Нечая. Вгоняю уд ему по самые ядра багровые. Нечай даже не крякает: привык, опричник коренной. Обхватываю его покрепче, прижимаю к себе, щекочу бородою. А уж ко мне Бубен пристраивается. Чую верзохой дрожащую булаву его. Увесиста она — без толчка не влезет. Торкается Бубен, вгоняет в меня толстоголовый уд свой. До самых кишок достает махина его, стон нутряной из меня выжимая. Стону в ухо Нечая. Бубен кряхтит в мое, руками молодецкими меня обхватывает. Не вижу того, кто вставляет ему, но по кряхтению разумею — уд достойный. Ну, да и нет среди нас недостойных — всем китайцы уды обновили, укрепили, обустроили. Есть чем и друг друга усладить, и врагов России наказать. Собирается, сопрягается гусеница опричная. Ухают и кряхтят позади меня. По закону братства левокрылые с правокрылыми чередуются, а уж потом молодежь пристраивается. Так у Бати заведено. И слава Богу…
По вскрикам и бормотанию чую — молодых черед пришел. Подбадривает Батя их:
— Не робей, зелень!
Стараются молодые, рвутся друг другу в верзохи тугие. Помогают им банщики темные, направляют, поддерживают. Вот предпоследний молодой вскрикнул, последний крякнул — и готова гусеница. Сложилась. Замираем.
— Гойда! — кричит Батя.
— Гойда-гойда! — гремим в ответ.
Шагнул Батя. И за ним, за головою гусеницы двигаемся все мы. Ведет Батя нас в купель. Просторна она, вместительна. Теплою водою наполняется, заместо ледяной.
— Гойда! Гойда! — кричим, обнявшись, ногами перебирая.
Идем за Батей. Идем. Идем. Идем гусеничным шагом. Светятся муде наши, вздрагивают уды в верзохах.
— Гойда! Гойда!
Входим в купель. Вскипает вода пузырями воздушными вокруг нас. По муде погружается Батя, по пояс, по грудь. Входит вся гусеница опричная в купель. И встает.
Теперь — помолчать время. Напряглись руки мускулистые, засопели ноздри молодецкие, закряхтели опричники. Сладкой работы время пришло. Окучиваем друг друга. Колышется вода вокруг нас, волнами ходит, из купели выплескивается. И вот уж подступило долгожданное, дрожь по всей гусенице прокатывается. И:
— Гойда-а-а-а-а-а-а-а!!!
Дрожит потолок сводчатый. А в купели — шторм девятибалльный.
— Гойда-а-а-а-а!!!
Реву в ухо Нечая, а Бубен в мое вопит:
— Гойда-а-а-а-а!!!
Господи, помоги нам не умереть…
По вскрикам и бормотанию чую — молодых черед пришел. Подбадривает Батя их:
— Не робей, зелень!
Стараются молодые, рвутся друг другу в верзохи тугие. Помогают им банщики темные, направляют, поддерживают. Вот предпоследний молодой вскрикнул, последний крякнул — и готова гусеница. Сложилась. Замираем.
— Гойда! — кричит Батя.
— Гойда-гойда! — гремим в ответ.
Шагнул Батя. И за ним, за головою гусеницы двигаемся все мы. Ведет Батя нас в купель. Просторна она, вместительна. Теплою водою наполняется, заместо ледяной.
— Гойда! Гойда! — кричим, обнявшись, ногами перебирая.
Идем за Батей. Идем. Идем. Идем гусеничным шагом. Светятся муде наши, вздрагивают уды в верзохах.
— Гойда! Гойда!
Входим в купель. Вскипает вода пузырями воздушными вокруг нас. По муде погружается Батя, по пояс, по грудь. Входит вся гусеница опричная в купель. И встает.
Теперь — помолчать время. Напряглись руки мускулистые, засопели ноздри молодецкие, закряхтели опричники. Сладкой работы время пришло. Окучиваем друг друга. Колышется вода вокруг нас, волнами ходит, из купели выплескивается. И вот уж подступило долгожданное, дрожь по всей гусенице прокатывается. И:
— Гойда-а-а-а-а-а-а-а!!!
Дрожит потолок сводчатый. А в купели — шторм девятибалльный.
— Гойда-а-а-а-а!!!
Реву в ухо Нечая, а Бубен в мое вопит:
— Гойда-а-а-а-а!!!
Господи, помоги нам не умереть…
Тебе бы очки поменять, в розовых плохо видно.
Может он очко уже и поменял на что-нибудь
Хорошо молятся
На Netflix с повесточными актерами и Спилбергом в режиссерском кресле.
Чтобы написать коммент, необходимо залогиниться
Хэй!
Собери квадрокоптер и сбрось мину на их головы!