То чувство, когда ты собрался на обеденный перерыв в понедельник...
"...— Ты знаешь Карцера? — Он убийца. И подонок из подонков. И все остальное тоже. Хладнокровный гад. С мозгами, — сказал Ваймс. — И надо довести дело до конца? — Боюсь, иначе нельзя. Мы должны положить этому конец, Нед. Это наш единственный шанс. Все должно закончиться здесь и сейчас, иначе это не закончится никогда. Можешь представить, что он натворит, если подружится с Капкансом? — Честно говоря, могу, — кивнул Нед. — И кстати, сегодня вечером я совершенно свободен. Но ответь мне на один вопрос, сержант. Откуда ты все это знаешь? Ваймс помедлил с ответом. А впрочем, решил он, хуже уже не будет… — Я жил в этом городе, — сказал он. — Потом случилась дыра во времени или что-то такое. Ты правда хочешь знать? Я попал сюда из другого времени, Нед, и это чистая правда. Нед Тренч осмотрел его с головы до ног. Кровь покрывала доспехи Ваймса, текла по его пальцам, залила половину лица. И в руках он держал окровавленный меч. — И сколько веков назад ты жил? — спросил Нед."
"— Красивая кофта, — продолжал Дуббинс. — И знаешь, как с ней следует поступить?
Толстяк нахмурился.
— Снять немедленно и отдать троллю, — сказал Дуббинс.
— Ах ты, мелкий…
Толстяк схватил Дуббинса за кольчугу и дернул вверх.
Рука гнома мелькнула как молния.
Несколько секунд мужчина и гном представляли собой интересную и абсолютно неподвижную картинку.
Дуббинс был поднят почти до уровня лица толстяка и теперь с интересом наблюдал, как наполняются слезами его глаза.
— Опусти меня, — велел гном. — Медленно и ласково. Если я испугаюсь, то могу непроизвольно дернуть рукой.
Толстяк послушался.
— А теперь сними кофту… Хорошо… Передай… Спасибо.
— Топор… — просипел толстяк.
— Топор? Какой топор? А, мой топор? — Дуббинс опустил взгляд. — Ну и ну. Даже не заметил, как достал его. Мой топор… Так вот в чем дело.
Толстяк пытался стоять на цыпочках. Из глаз его градом катились слезы.
— Этот топор, — продолжил Дуббинс, — что интересно, можно метать. Я три года подряд был чемпионом Медной горы. За одну секунду могу достать его и расщепить ветку в тридцати ярдах. Причем за своей спиной.
Он сделал шаг назад. Толстяк с облегченным вздохом опустился на каблуки."
Всем добра. Перечитал "Слона", в который раз угорел с патрульно-постовой службы Анк-Морпорка.
"– Я получил кучу жалоб от Гильдии Возниц и Гуртовщиков. Отличная работа. Передайте мою благодарность сержанту Колону и его команде. – Обязательно, сэр. – Всего за один день они установили «башмаки» на семнадцать повозок, десять лошадей, восемнадцать волов и одну утку. – Она была незаконно припаркована, сэр. – Разумеется. Тем не менее наблюдается странная закономерность. – Сэр? – Многие возницы заявляют, что они не парковались, но были вынуждены стоять, пока крайне старая и крайне безобразная женщина крайне медленно переходила улицу. – Это их версия, сэр. – Что женщина старая, они заключили из постоянно повторяемых ею слов «Ах, бедная я, бедная, мои бедные старые ножки» и других подобных выражений. – Я бы тоже пришел к такому выводу, сэр, – с каменным лицом согласился Ваймс. – Именно. Странно другое. Некоторые возницы сообщают, что видели, как немногим позже та же самая немощная старуха вприпрыжку неслась по переулку. Я бы не обратил на это внимания, если бы некоторое время спустя данную старуху не увидели медленно переходящей улицу уже в другом районе. Тут кроется какая-то загадка, Ваймс. Ваймс устало прикрыл глаза рукой. – Эту загадку, сэр, я разгадаю достаточно быстро."
P.S. Рисую Детрита, терзает вопрос: как может выглядеть имбовый осадный арбалет "Шматотворец"? В комменты накидайте картинок, если и кому не лень
«…и тут встретился взглядом со своим преследователем. Это был мальчик. То есть Ваймс надеялся, что это мальчик. Не хотелось бы верить, что природа может обойтись с девочкой настолько жестоко. Отдельные черты лица представшего перед ним создания сами по себе выглядели еще терпимо безобразными, но все вместе… Это был как раз тот случай, когда целое намного больше суммы своих составляющих. А еще запах. Он был не то чтобы скверным. Просто не вполне человеческим. В нем присутствовало что-то дикое, далекое от цивилизации.
— Э… — произнесло существо, вздернув сужающуюся к носу мордочку. — Знаешь чо, господин, давай ты скажешь, куда идешь, а я за это перестану следить за тобой, ну, по рукам? Со скидкой это обойдется тебе не больше пенни. Другие платили гораздо больше, чтоб я перестал за ними таскаться.
Ваймс молча смотрел на говорящего. Существо было одето в смокинг не по размеру, блестящий от жира и зеленоватый от старости, и цилиндр, который, похоже, побывал под копытами лошади. Но все, что не могли скрыть эти предметы гардероба, выглядело, к сожалению, весьма и весьма знакомым...»
«Людей, подобных капралу Шноббсу, можно встретить в рядах любых вооруженных сил. Несмотря на энциклопедические знания всяческих Законов и Пастановлений, они всеми правдами и неправдами умудряются не продвинуться дальше, скажем, капрала. Разговаривал Шноббс, едва открывая рот. И не переставая курил, но странная особенность заключалась в том, что любая выкуриваемая Шноббсом сигарета превращалась в бычок почти мгновенно – она так и торчала в уголке его рта, пока капрал не засовывал ее за ухо, напоминавшее собой никотиновый вариант слоновьего кладбища. В тех редких случаях, когда капрал извлекал-таки бычок изо рта, он держал его большим и указательным пальцами, пряча в ладони.
Шноббс был кривоногим коротышкой, несколько смахивающим на шимпанзе – только этого шимпанзе на съемки для календарей никогда не приглашали и не пригласят.
Относительно возраста капрала трудно было сказать что-то определенное. Но судя по его цинизму и общей усталости от мира – качеств, кислотой разъедающих человеческую личность, – Шноббсу было не меньше семи тысяч лет.»