Баллада "Изгнание Джаггернаута"

В зеркальной глади океана
Древний, как сам мир, остров плавал.
Я расскажу вам о герое,
Что изгнан был оттуда вскоре.

Юрнеро было его имя,
Честь для него была святыней,
Он с детства каждый день с мечем
Тренировался ночью, днем.

Счастливые то были дни,
Под светлым солнцем годы шли,
Юрнеро вырос, был сильней
Он многих мастеров мечей.

И то, о чем с детства мечтал,
Свершилось - стражем дома стал,
Маска с узором лицо скрыла,
В руке катана не остыла.

Он защищал свой остров смело,
Любил бойцовское он дело,
Всех тех, кто зло здесь затевал,
К суду он вел, иль убивал.

И даже беды океана
Он отражал с упорством рьяным:
Будь то чудовища, пираты,
Какие б не носили латы

Он с честью их в бою встречал
И каждый раз всех побеждал.
Но как-то раз, в прекрасный день,
На эти земли пала тень.

На острове был лес большой,
А в нем стоял храм золотой,
По центру храма был алтарь,
На коем возлежал янтарь -

Огромный камень, как звезда
Светил он мягко в небеса.
А жители всегда считали,
Что в этом месте души спали

Их предков, и молились им,
Дав имя камню - Серафим.
Святыню эту охранял
Наш Джаггернаут того дня.

Их было четверо у храма
И бдительна была охрана,
Но тут к ним сокол подлетел
И мелодично вдруг пропел:

- На южном береге бандиты,
Немало наших уж убито,
Вас совет Мудрых посылает,
С ними на бой благословляет.

Пусть ты, Юрнеро, и два друга
Отправятся быстрее к югу,
А ты, - Четвёртому сказал,
- Чтоб заместителей их ждал.

С друзьями воин побежал.
Но, через время, услыхал,
Как вскрикнул громко страж у храма,
Двоим сказал: - Бегите сами.

Один стрелой назад помчался,
Через пару минут ворвался
В святилище, увидел там -
Один из Мудрых взялся сам

За камень и его дает
Бандиту, за монет мешок,
А рядом с ними еще пять
Стали оружье вынимать.

Юрнеро в бешенстве напал
И после выпада - удар -
Упали двое, он крутнулся,
К третьему быстро кувыркнулся,

В момент его он разрубил,
Но тут четвертый взял тротил
И бросил под ноги Юрнеро,
Был мощный взрыв, отбросил тело

И, глухо стукнувшись в стену,
Перед глазами видел тьму,
В момент сознанье потерял,
Когда на пол воин упал.

Очнулся он в тюрьме сырой,
Все тело пронизала боль.
- Ну что? Проснулся? Был вопрос,
То главный Мудрый произнёс:

- Хотел ты Серафим украсть?
Посмел на Мудрого напасть?
Так сам предстань перед судом,
Что будет завтра, рано днем.

Вот солнце встало, день настал,
Перед советом воин стал,
Где лживый Мудрый всем твердил:
- Юрнеро стражу зарубил,

Хотел забрать камень себе,
- Врал он народу и судье,
- Еще меня убить хотел,
Мне повезло, что не успел.

Ему пират в затылок дал
И камень для себя забрал.
Юрнеро выслушал ту ложь
И тихо произнес: - Ну что ж

Пятнает твою честь враньё
И глаз склюёт твой вороньё.
К закону острова, на бой
Тебя я вызову святой

И всем чем есть при всех клянусь,
С тобою честно я сражусь.
Покой узнаю лишь тогда,
Когда прервется жизнь твоя.

Все на поляне замолчали,
Казалось, даже не дышали,
Но главный Мудрый произнес:
Юрнеро, здесь ты жил и рос,

Но ты нарушил наш закон,
Поэтому, - раздался стон,
- Ты будешь изгнан навсегда,
В чужие, дальние края.

Такой вот вынес приговор
Суд воину – вечный позор.
Юрнеро свою маску снял,
Над головой ее поднял

И, кинув под ноги судье,
Быстро направился к ладье
И всё селение смотрело,
Как он уплыл с туманом белым.

Доплыл до берега и слышит,
Как океан всё громче дышит,
Земля под ним дрожит и стонет,
А остров в буйный волнах тонет.

Юрнеро с ужасом глядел,
На казнь небес, не уцелел
Из племени его никто.
Уже закат погас давно,

А воин все, на берегу,
Оплакивал свою судьбу.
Но тут прибой пришел, а с ним,
В воде блеснул вдруг Серафим.

Но блеск не камень издавал,
У ног Юрнеро меч мерцал
Светом огня, во тьме ночной,
Тут тихо отступил прибой.

Юрнеро меч тот в руки взял,
Тепло руками ощущал,
Реликвия его народа
Нашла владельца на свободе.

Последний раз, взглянув на воду,
Воин без дома и без роду
Отправился в опасный путь,
Вдыхая свежий воздух в грудь.