Лагерь у моря 2. Часть 48. Финальная глава перед эпилогом (Продолжение в комментах)
«Люди. В каждом из нас скрыта как огромная любовь, так и дьявольская жестокость, божественная сила и критическая слабость, храбрость легендарного героя и страх самого жалкого животного. Многогранные существа, что в равной степени приближены как к сиянию жизни, так и к забвению смерти. За годы скитаний я стал своего рода, — ну, будем называть вещи своими именами, — расистом, и мало кого признавал себе равным, кроме homo sapiens. Почти все старейшие расы называют нас «жалкие смертные»… Ха… идиоты.Разве что… дракондоры, или, как они себя сами называли, — драконьи жрецы. О, вот эти оказались вполне адекватными, хоть можно было договориться. А что до остальных… Я был поистине счастлив доказывать всем и каждому, насколько сильно они заблуждались, переходя мне дорогу. Когда пылали города надменных эльфов, когда рушились катакомбы уверенных в своей несокрушимости гномов, когда ударная волна стерла в пыль огромную зеленокожую орду, что имела глупость напасть на меня. Стоя выше всех, сминая врагов, защищая друзей, снося преграды и уничтожая опасности, я гордо называл себя тем, кто я есть. Я — это Я. Человек. Ничто так и не смогло остановить простого жалкого смертного… Люди — венец творения. Этот урок они запомнят надолго.»
Личный дневник Генды.
***
Ночь становилась всё темнее и темнее, мрак всегда становится непроглядным, перед тем переломным моментом, когда свет робко вступает в свои права. Время теперь перестало играть на стороне хищного альбиноса, с рассветом её преимущество сойдет на нет. Харди, породившая своим порочным разумом чудовищного монстра, передала ему как свою силу, так и свои слабости. Свет лишал альбиноса львиной доли сил.
Несмотря на это, Ехидна вполне могла отступить в тектонические катакомбы, а затем напасть уже следующей ночью, но… Демоница понимала, что рано или поздно тут будет ещё один враг, враг, с которым лучше сражаться отдельно. День, максимум два — и летающий пузырь доберется до острова. Док плюс вооруженный лайнер вместе взятые — они слишком крепкий орешек даже для неё. Альбинос самонадеянно думала, что ослабленный повелитель порталов, лишенный почти всей своей силы, будет уязвим. И это чуть не стоило ей жизни. В этот раз на одни и те же грабли она не наступит.
С Ехидной творилось что-то поистине странное. Никто не мог увидеть чудовищную мощь, что она излучает, но чувствовали всем нутром, как их окутывает противоестественный ужас. Да ещё сходили с ума детекторы аномалий на лайнере. Пауки, от мала до велика, вдруг разом дрогнули, сменив направление. Целая сотня шелестящих жвалами членистоногих в едином порыве бросилась к своей хозяйке. Они облепили её со всех сторон, образовав шевелящуюся гору из тел. Мгновение — и она поплыла, заколыхалась, превращаясь в кокон кипящей изнутри плоти.
— Это нехорошо, — пробормотала Хаку, поворачивая все камеры лайнера в сторону берега. На лице у красавицы появилось испуганное выражение, она сжала кулачки. — Совсем нехорошо! Никогда раньше она такого не делала!
— Трансформации, белая гадина меняет тело как ей угодно! — догадалась Виолетта Церновна. Она как никто другой следила за боем врага с мечницей, и старалась разработать стратегию по её устранению. Смогла же гетерохромный гений однажды загнать в угол даже Неуязвимую Рептилию! — Зачем ей столько материи?
— Без понятия, — вставил свои пять копеек Шурик. — Но лучше что-нибудь предпринять, пока не стало слишком поздно, не нравится мне происходящее.
— Артиллерия, вы слышали? — произнес Седой, обращаясь к орудийным расчетам. Кокон пугал всех и каждого, кто его видел.
— Да, капитан! — хором ответили солдаты, и грянул гром. Все пушки корабля отвлеклись от истребления ползущей на «Ленин» орды, разом разрядившись по кокону. Атаку поддержали и драконы-близнецы, закружив над врагом смертельный хоровод и поливая пламенем землю не слабее, чем арта. Синхронный удар канонады и раскаленного синего потока — аргумент в бою более чем серьезный. Но…
— Да ладно?! — Взгляд Виолы прикипел к мониторам. Стоило дыму рассеяться, как оказалось, что кокон даже не пострадал, словно его что-то защищает!
— Там какой-то энергетический барьер, — доложили аналитики, чудом собрав информацию с детекторов уцелевших дронов. Механические камикадзе кружили над полем боя, снуя между рвущими их в клочья обломками и плавящим армированный металл голубым огнем. — Мощная физическая преграда. Он совсем как…
— Как кинетическое поле Генды, — Виола, перебившая аналитика на полуслове, пришла в ужас от одной только мысли, что им противостоит сила, хотя бы приблизительно равная Доку. Даже работая на Организацию, этот человек ни разу не показал свою настоящую мощь. Для этого требовалось загнать носителя в угол, а он был умён, хитёр и труслив. Неплохое сочетание для агента. Враг опасен, но он не может быть всесилен, ведь так? А значит, есть шансы. — Поле. Или, во всяком случае, что-то очень на него похожее. Скорость, подобная защита… Кажется, наша гостья подражает Доку, а значит, у нее вполне могут быть схожие недостатки. Плазма!
По команде Виолетты Церновны, все солдаты разрядили прототипы оружия будущего, и несколько десятков плюющихся сгустков одновременно обрушились на колыхавшуюся под коконом плоть. Ещё раз, и ещё. Они легко прожигали первую защиту, но увязали в толстом хитине: для такой крупной цели огневой мощи слишком мало. Сгусток плоти тем временем рос, будто надувался изнутри, и постоянно пульсировал. Ритмично содрогался, так, словно…
— Черт меня побери, если это не сердцебиение… — Заворожено прошептала Виола, зачарованно приподнимаясь в кресле. Звук был слышен даже на палубе. Тук-тук, тук-тук, тук-тук… — Боюсь представить, ЧТО оттуда вылезет! Седой, быстро в хранилище, собери кого успеешь, и улетайте на оставшихся воздушных средствах эвакуации! Пару дирижаблей и вертолетов найдется! Боюсь, с лайнером покончено, надо спасти хоть кого-то…
— Но я… — попытался было оспорить приказ старый вояка, искренне считая, что долг капитана пойти на дно вместе с кораблем. Не увидит больше сына, ну и ладно, Ричард вырос настоящим мужчиной. — Пусть лучше моё место займет беззащитная девочка, и спасется она, чем пятидесятилетний старик. Я своё пожил, а умереть на таком корабле — чем не мечта?
В один момент кокон просто лопнул со страшным хлюпающим звуком. В воздухе ещё только оседала уносимая ветром невесомая паутина, а окрестности уже сотряс чудовищный по своей силе рёв. Он заставлял тела храбрейших, стоящих под сотней перестрелок бойцов, дрожать. Да что там солдаты — даже могучие драконы резко развернулись, инстинктивно стараясь отдалиться от того, во что превратилась Ехидна.
Оставаясь верна себе, она сражалась, используя подобное против подобного — меч против меча, клык против клыка. Превосходи, развивайся, уничтожай, поглощай. Фиаско в битве с Доком много лет назад вылилось в её эволюцию, как моральную, так и физическую. Форма для сражений с целой армией! Драконоподобный монстр колоссального размера, по габаритам приближающийся к небольшому крейсеру, он намного превосходил кружащих над ним близнецов. А по разрушительной силе приближался вплотную к их далёким прародителям — Логам.
Абсолютно белый дракон, с красными как кровь глазами. Вместо чешуи — прочнейший даже на вид хитин, переливающийся в свете прожекторов всему цветами радуги. По нему ещё стекала густая жидкость после кокона. Вместо кожистых крыльев — голые кости с натянутой на них прозрачной пленкой, как у стрекозы. На морде — паучьи хелицеры вместо клыков, а на кончике хвоста — скорпионье жало (наверняка, нет, даже стопроцентно ядовитое!).
Изо рта Ехидны при дыхании вырывался раскаленный поток жара, от которого плавился пляжный песок — настолько выросла её температура во время трансформации. Скоро она придет в норму, твердо встанет на ноги, адаптируется к этой форме, и тогда мало никому не покажется! Эта мысль одновременно пришла в головы драконов, Виолетты Церновны и доброй половины солдат на корабле. Но враг не собирался отдавать инициативу, не для этого она коснулась источника силы, который вполне мог её убить. Энергия растекалась вокруг демоницы, пропитывая всё, чего только касалась. Эманации Ехидны заставляли траву и деревья увядать, а с трупами пауков по всему острову творилось что-то действительно жуткое.
Умерщвленные ранее членистоногие, павшие от клыков, огня, артиллерии — снова зашевелились. Вроде бы ещё секунду назад не подававшие никаких признаков жизни, разорванные, обугленные тела стали двигаться, и, кто сохранил конечности, вновь поднялись на ноги. Ползущие в сторону лайнера мертвые пауки, пропитанные сутью Ехидны, из каждой раны которых сочился белый ядовитый пар, стали последней каплей. Даже среди обученных солдат поднялась вполне оправданная паника. Драконы в небе заревели от ярости, пытаясь спалить белоснежного «собрата» с остервенеем конченых маньяков. То, что древний враг принял подобную уродливую форму, они посчитали кровным оскорблением, и это затуманило обычно холодный рассудок повелителей неба.
Однако ни драконье пламя, ни артиллерийский обстрел, ни даже прямое попадание главного калибра «Ленина» не достигло врага. Прочнейшая броня, сверху прикрытая тонкой энергетической пленкой, абсорбировала повреждения на раз-два. Плазма — и та оставляла только подпалины, которые прямо на глазах бесследно затягивались. Что до самой твари, то она вовсе не собиралась просто так стоять и смотреть, как её обстреливают все кому не лень. Взмах титанических крыльев — и в вихре песка и пепла Ехидна отряхивается от остатков кокона и поднимается в воздух. Громоподобный рык ярости разносится по округе. Страшный звук. Погребальный реквием существа, что старше иных планет.
— Вы все сегодня умрете! — Монстр не бросал слова не ветер, он резко хлестнул неосторожную близняшку хвостом, да так молниеносно, что даже она не успела увернуться. Ловкость прирожденной летуньи в этот раз подвела сестру. С поразительной для такой туши скоростью скорпионье жало вонзилось в чешуйчатое бедро, сокращением мешка впрыскивая смертельный яд, и тонкий девичий визг услышали даже на корме корабле.
— Но ведь… на нас не действует … — пролепетала крылатая рептилия обиженным голосом. Тело стремительно немело, из последних сил она отлетела от врага, падая на палубу, а Ехидна не стала добивать подранка. Зачем? Губительный для всего живого токсин сделает всё за неё. Черная сестра не могла отправиться следом и защитить собрата, сдерживая Ехидну постоянным огнем и соблюдая четко выверенную дистанцию. Знание того, что нельзя подлетать к альбиносу на расстояние удара хвостом, стоило слишком дорого, чтобы им разбрасываться.
Приземлившись на палубу, ослабевшая близняшка сделала от силы всего пару шагов, после чего, тяжело подволакивая одеревеневшую ногу, свалилась без чувств. Даже палуба ощутимо дрогнула. Крылатую союзницу тут же окружил отряд солдат, подгоняемый Олегом. Отбиваться от мертвых пауков было намного сложнее. Только с размозженными конечностями они и переставали двигаться. Ладно мелочь, а попробуй остановить таким образом колосса?
Крупнокалиберные винтовки работали не смолкая. Картечь и пули рвали хитин слуг в клочья, огнеметы солдаты отбросили за ненадобностью. Для того чтобы остановить тварей теперь, приходилось сжигать их чуть ли не в пепел, а спокойно стоять под струёй пламени они не собирались! Оттого что сдохли, прыть пауков только возросла. Не чувствуя боли, арахниды наступали, пересыщенные эманациями Ехидны. Теперь уже точно не цепные псы — марионетки. Без боли, без даже отголосков эмоций. Зомби.
— Оль, бросай свой сраный героизм, и валите оттуда нахрен! Время прикрытия закончилось, всё стало слишком опасным! Оставьте чертову ящерицу, спасите хотя бы себя! — Виола вцепилась в край стола до обеления кончиков пальцев, даже свой интеллигентный тон отбросила. Хаку на экране согласно закивала, когда Церновна добавила: — Ваши жизни важнее всего! Живо, я кому сказала!
— Простите, Виолетта Церновна, но я не могу. Солдат не держу, а сам останусь. Сердце и так не на месте, — теплым басом ответила «Ольга», жестами показывая бойцам, что те в принципе свободны. Не ушел никто, ни один человек. Всем было страшно, но… Круг военных рассредоточился по периметру и не подпускал пауков к парализованному ядом дракону. Беглый огонь оружия не смолкал ни на секунду, а артиллерия не могла работать на таком расстоянии. Свои пострадают больше.
— Как глупо… — фыркнула драконица, глубоким женским голосом, едва ли в силах приоткрыть хоть один глаз. Вертикальный зрачок с ярко-голубой радужкой расширялся, дыхание стало прерывистым, тяжелым. Какое другое живое существо нейротоксин Ехидны прикончил бы в мгновение ока, слон — и тот пикнуть не успеет, а вот кровь черного дракона боролась. Из последних сил, но боролась. — Меня защищают смертные. Уж лучше умереть, чем умереть с позором.
— Ой, да заткнись ты. Мы не бросим тех, кто нам помогал в трудную минуту. Ну что, парни? Зажжем напоследок?! — Олег вскочил на спину ящера, ловко цепляясь за черную чешую и гребни. Отстреливаться с этой позиции было легче, плюс обзор открывался намного шире. Одна из сильнейших драконов, черный дракон-близнец, потеряла дар речи, и только широко открыла удивленные от шока глаза.
— Помирать, так с музыкой, командир! — отозвался ближайший солдат, удачным выстрелом отправляя за борт только-только сунувшегося наверх паука-гиганта. Стальной сердечник крупнокалиберного снаряда перебил подсвеченный Хаку сустав, оторвав ему лапу к чертовой бабушке. — Тем более, музыка играет очень даже ничего, а?
— Спасибо, старалась! — отозвалась по внутренней связи польщенная Хаку.
***
В небесах тем временем разразилась нешуточная баталия. Падение сестры отрезвило второго дракона, и она зашла к врагу со спины, лавируя между прозрачных крыльев, размах которых превышал сотню метров. Тщательно выбранный момент и место удара. Хищница вцепилась в их основания, пробуя плоть Ехидны на прочность зубами и огнем. Повреди крылья, и тогда противник падет. Беспроигрышная тактика воздушного боя. Безрезультатно. Защитный покров альбиноса, сотканный из заемной энергии, был куда слабее, чем кинетическое поле Дока, но, вместе с прочнейшим хитином, вполне выдержал тысячетонный пресс драконьих зубов.
Белый кошмар перевернулся в воздухе, собираясь упасть на спину и тем самым окончательно похоронить вцепившегося в спину паразита. Но осторожная и ловкая, как ящерица, близняшка вовремя соскочила. Гребни на её спине засветились, а вдогонку монстру отправился поток синего огня. В воздухе стоял невыносимый шум. Смешалась музыка Хаку, играющая из каждого динамика, симфония грохочущих выстрелов, канонада артиллерии, хруст хитина паучья, треск огня, но один звук перекрыл все остальные. Когда Ехидна упала у самого берега, на многие мили вокруг дрогнула земля. Поднявшаяся волна ощутимо тряхнула даже лайнер, а грохот оглушил всех и каждого в округе.
Враг довольно ловко перевернулся на все четыре лапы, будто и не было тяжелого падения. Колоссальные размеры этой формы позволяли Ехидне доставать почти до середины корпуса корабля, а вода на берегу едва покрывала лапы до бронированного брюха. Хоть древняя тварь и копировала своего исконного врага — драконов, но не на все сто процентов. Панцирь на животе альбиноса (место, где чешуя у рептилий тоньше) не пробивали даже бронебойные заряды, в чем лично убедилась команда корабля, когда тварь, встав на задние лапы, дотянулась до палубы. Огромная пасть плавно открылась, выдыхая на борт поток медленного белого пара, как раз в сторону неподвижной близняшки и окруживших её солдат. То, что крылатая не скопытилась от яда, монстр воспринял чуть ли не как личное оскорбление.
— Противогазы же нас спасут? — нервно икнув, поинтересовался один из солдат у Олега, который тем временем внимательно смотрел на ползущую к ним взвесь.
— От яда бы спасли, — голос носителя не дрогнул, а вот по его спине пробежал холодок липкого страха. Каким бы храбрым человек не был, перед лицом гибели все равны, а особо безбашенной Ольга себя никогда не считала. Палуба под текущим паром плавилась, как пломбир под знойным летним солнцем. — А вот от кислоты, навряд ли.
— Уходите, двуногие молокососы, — рыкнула черная рептилия, не в силах не то что крылом взмахнуть, даже самым кончиком хвоста дернуть.
— Да куда?! — воскликнул боец, лихорадочно стреляющий в сторону раскрытой пасти, из которой сочилась сама смерть всему живому. Бесполезно, глотку тоже покрывал хитин, а языка там не было. — Помирать, так вместе, красавицы!
— Приятно было с вами служить, парни, и с тобой особенно, агент Футунарь, — один из бойцов достал гранату, собираясь разменять жуткую участь в кислоте на мгновенный суицид.
***
Выручила солдат драконица, спикировав вниз в потоках собственного пламени прямо на палубу — красивый, отработанный годами боевой прием повелителя небес. Выдохнув синий огонь, она резко рванула вниз, прикрывая себя покровом раскаленного потока — собственный огонь не ранил близнецов. Стремительный удар крыльев по воздуху прозвучал как громкий хлопок. Близняшка приземлилась когтистыми лапами прямо на голову Ехидны, всем своим немалым весом обрушившись на раскрытую пасть, тем самым заставив её захлопнуться и прекратить выдыхать кислоту.
— Наглая мелочь! — Альбинос зарычала от досады и снова попробовала достать врага хвостом, но тем самым только добавила себе головной боли, обрушив многотонный удар на то самое место, где мгновение назад сидела крылатая дева. Прочный хитин выдержал напор, и когти дракона, и выстрелы команды корабля, и собственное жало просто отскакивали от непрошибаемой белоснежной шкуры. Грязь не липла к древней твари, оставляя её обманчиво чистой внешне, но глубоко порочной внутри. — Вы все сегодня умрете!
— Вот заладила. «Умрете, умрете»… Пластинку заело? — Олег собрался с духом, и больше не чувствовал страха, поливая врага огнем из винтовки, он думал только о том, как там пострадавшая Ямада. Что будет с жителями «Ленина», если последняя преграда между ЭТИМ и беззащитными людьми рухнет. — Нам конец, да, союзнички вы наши крылатые?
— Дерзкое дитя. Её сила почти равна Логу, и никто в целом мире не сможет… — Хотела было ответить черная драконица, но прервалась, и, ловко подцепив хвостом одного из солдат, рванула бедолагу на себя. В то место, где стоял уже попрощавшийся с белым светом боец, ударила добрая сотня отравленных шипов. Дракон только что спас человека. Ехидна торжествующе оскалилась, предчувствуя скорую победу, опасности для себя она не видела. Не для этого наращивала личную мощь двести лет, чтобы бояться столь незначительной угрозы. Энергия щедро лилась по жилам альбиноса, изнутри, оттуда, где был сокрыт исток истинной силы, могущественнейшей в материальном и нематериальном мире. Но тут в бой вмешалась третья сила… Высоко в небе раздался оглушительный гул. Реальность будто порвалась, затрещав, распалась на сотни мелких осколков. В ночном небе засиял нестабильный, плюющийся искрами, портал…
***
Ричард.
Этот портал не напоминал красивые переходы Дока, наоборот — он весь дрожал, искрился, и, казалось, вот-вот схлопнется. Из огромного колыхающегося проема медленно выплыл дирижабль с гордым названием «Причеши бровь». Свет прожекторов выловил его корпус из ночной темноты. Ночь становилась непроглядной, и там, куда не доставали лампы, царила глубокая тьма. Ветер нес с собой горький запах горелой плоти и, чем черт не шутит, яда, ощутимые даже высоко над землей. К счастью, в противогазах были почти все, включая Хоро.
— Ты как, Сашка? — обеспокоенно спросила у подруги Славя, заботливо поддерживая лежащую на спине неку. Все сейчас находились на мостике, кроме Ульяны, которую Док самолично запер в каюте шантажом и угрозой расправы ремнем над тощей задницей.
— М-м-ожно я-я н-н-небуду от-в-вечать? — заикаясь, пробормотала кошечка. Всё тело Александры содрогалось: минуту назад через хрупкую девочку протекала вся чудовищная мощь Дока, без неё она подобное чудо и не осилила бы. — Будто поездом переехали. Всё болит, даже шерстка! Чтобы я ещё раз на такое… Да никогда в жизни. Ты что, ядерный реактор?!
— Гораздо хуже, моя маленькая, гораздо хуже, — зло проворчал Док, оглядывая происходящее внизу и сжимая зубы. — Прости, пожалуйста, что мы рисковали тобой.
— Ничего, я куда крепче, чем кажусь на первый взгляд, — мяукнула ушастая прелесть, старательно улыбаясь. Ведь видно же что ей больно, а нет, показывает свои белые зубки! Набралась от Слави всякого героизма! — Там же ваши друзья? А вы мои друзья. Друзьям надо помогать. Славь, атпути, задушишь!
— Ну нет, ты прелесть, Саша! Спасибо. Спасибо. Спасибо! — Блондинка уткнулась в волосы кошечки, старательно наглаживая пушистую макушку, в уголках голубых глаз предательски блестело.
— Это всё, конечно, здорово, но что делать будем? Спускать дирижабль в этот писец — форменное самоубийство. Вы на своих двоих вниз, мальчики? — поинтересовалась Женя у меня и у Дока. Идея совместить энергию сильнейшего носителя и способность Саши открывать порталы в этом мире пришла именно в её светлую вихрастую голову. За это Славяна поглядывала на аналитика с легким осуждением.
— Естественно, — Док оскалился, по его телу струилась энергия, невидимая другим, но мои глаза унаследовали способность Кукулькана, и всё это чудо было как на ладони. За что мне нравились силы этого парня, так за то, что они полностью завязаны на физиологию. Не непонятный «ахалай-махалай», не «суперсила», а четко структурированный поток энергии. Каждый процесс, каждая клетка, каждая искра его тумана — это произведение искусства, ни у одного живого существа я пока не видел ничего даже близко похожего. Кожа Дока исчезала под слоем черно-белой чешуи, формирующей причудливый узор? как у тигрового питона. Радужка поменяла цвет, будто капнули жидкое золото на карие глаза, зрачок — и тот стал вертикальным? как у Юли, когда та зла или возбуждена.
— А там ведь Алиса… — dспомнил Кэп, уж он-то как никто другой знал: злой Док — это бедствие локального масштаба, а вывести его из себя проще всего угрожая тем, кто ему дорог.
— Хоро? — Джо первым заметил, как волчица вся напряглась, медленно пятясь назад, неосознанно увеличивая дистанцию между ней и Гендой, вокруг которого гудел воздух. — Что-то не так?
— Всё не так, — серьезно сказала девушка, исподлобья глядя на переливающуюся энергией чешую, а её вставший дыбом хвост сейчас напоминал ёршик. Напряжение на борту ощущалось невооруженным взглядом. — Он больше не пахнет как человек.
— Да кто бы говорил! — Голос Дока тоже менялся, становился глубже, вкрадчивее. Он уже не походил на тот спокойный, иногда даже менторский, тон, каким любил говорить наш товарищ. — Я Человек, не надо тут вводить в заблуждение, да и время поджимает о всякой фигне болтать! Сашка!
— Да! — ойкнула нека, отзываясь на голос. Кончик кошачьего хвоста затрепетал, а мягкие ушки неосознанно прижались к голове.
— Котенок, ты помогла нам успеть вовремя. Если бы не ты, то… Спасибо. Я (!), никогда этого не забуду. Клянусь именем Стража, — гигант вдруг повернулся к Саше, и все взоры устремились на уставшую неку. Солдаты смотрели с нескрываемым восхищением, Юля и Женя с любопытством, а глаза Слави излучали такую нежность, что под этим теплым взглядом растаял бы даже тот чертов ледник. — Поехали, мужики, у меня сил не так много после портала, и растягивать поле слишком далеко пока не получится. Редко такое говорю, но… В БООООООООООЙ!
— Мои ушки-и! Предупреждать надо, — промяукала Юля, прижав пушистые локаторы к голове, я её еле слышал, почти распрощавшись с дорогими сердцу барабанными перепонками. Рык, громом разнесшийся по округе, оглушил стоящих на мостике бойцов, что уж говорить про чувствительные кошачьи ушки.
Док прыгнул за борт первым, оставляя за собой след из кинетической энергии. Она покрывала всё тело, меняя форму и прорастая поверх одежды шипастой броней. Напряжение поля было настолько сильным, что его сияние предстало перед глазами всех, а не только в зрении охотника. Над костюмом носителя засверкала полупрозрачная защита, напоминая рыцарскую броню и двигаясь вместе с телом. Способность «бегунка» услужливо подсветила его как «Кинетический бастион».
Своим громким появлением он безраздельно привлек внимание врага, перехватив всю инициативу атакующих орд на себя. Внизу, на лайнере, творился сущий пиз… АД! Титанический белый дракон, с до боли знакомыми кровавыми глазами, опирался на борт двумя лапами, конкретно сейчас собираясь отправить к праотцам двух черных драконов, смотревшихся на её фоне мелкими голубями, и отряд солдат. Своими фанфарами Док переключил всё внимание на себя, и белоснежный кошмар, зло оскалившись, отпрыгнул в сторону берега. И, я готов поклясться, досадливо перед этим сплюнув!
— Будьте осторожнее, все вы! — сказал я, прыгая за борт. Что ж, мне тоже нельзя тут ошиваться. Внизу нужна помощь, и причем срочно. Крылья раскрылись почти сразу, в груди клокотал азарт, ощущение, что по жилам тек чистый адреналин, с легкой примесью крови. Интересно, когда-нибудь это чувство, чувство полета, станет для меня обыденным? Надеюсь, никогда! Переворачиваюсь в воздухе, делая мертвую петлю — не только Генда умеет дразнить противника, могу и я! Взмах крыльев, импульс энергии аномалии — и на море поднимается шквальный ветер. Потоки воздуха нужны для перестраховки, в таких условиях медленный газ пауков будет бесполезен. Теперь надо что-то сделать с окружившей лайнер каменной ловушкой, сверху напоминающей ровный круг из скал. Сам «Ленин» заплыть сюда не смог бы…
Что до нашего могучего союзника, он вовсе не терял времени впустую, рухнув на палубу перед отстреливающимся от орды пауков солдатом. Жесткое приземление смягчила полупрозрачная мембрана под его ногами, но все же, удар должен был быть нехилым. Скорее всего, чешуя — это только обертка основных изменений, вон как клубится туман по всему телу. Смутно знакомым, кстати, солдатом. Отсюда не очень хорошо видно, но… Отец! Папа?! Воевать лично в его-то годы?! Док приземлился рядом с ним, и… никто не успел разглядеть его движений.
Трансформация выводила его и так огромную скорость на совершенно недосягаемый уровень восприятия. По палубе будто ударили установкой залпового огня. Разъяренный, как тысяча демонов, Док ускорился, превращая врагов в фарш скупыми атаками кулаков и ног. Покрытый кинетической бронёй, удар оказался настолько мощным, что буквально раздирал плоть. Арахниды лопались, как перезрелые арбузы. Удар — и голова разлетается в клочья. Взмах ноги — и кинетическое поле выбрасывает за борт мешанину из искореженных тел.
— Ричард! Парни! Членистоногая мелочь на вас, а я… закройте-ка ушки Ульяне… р-р-разорву эту ебаную тварь голыми руками! — Голос Дока по внутренней связи заставил всех дрогнуть. Док представлял страшное зрелище для врага, но только я, целых три дня изучавший его возможности, мог сказать, что он достал козырную колоду. Кинетическое поле — сильнейший и универсальный инструмент, но он расходует силы. То, что Генда вступил в ближний бой, которого, если верить Славяне и Жене, избегает как огня, говорит о многом. Рык, который он издал, заставлял душу трепетать, но это был воодушевляющий зов, прогоняющий сомнения и страх. А затем в наушниках зазвучала музыка. Странная мелодия, она делала тело легким, обостряла внимание, и действовала не хуже клича Дока.
— Трансляция со спутника «Гиперион», — услужливо подсказала программа-помощник, появляясь на экране джой-боя в виде Мику. — Сложный алгоритм аудиогипноза, позволяющий человеку противостоять ментальному прессу. Когда-то над ним работали Хаку и Виола, а значит, у нас неплохой набор союзников.
— Верно, — на экране моего джоя появилась сереброволосая девушка. Изящная ладонь, улыбаясь, погладила образ программы Мику по голове. — Искорка сделала это, да? Раз тут только ты… что ж, я говорила, что давно было пора. Она теперь вместе с мамой.
Всё вроде шло неплохо, и с нашим появлением баланс сил качнулся в сторону лайнера, до определенного момента. Несмотря на яростный отпор, тот же Док практически вычистил палубу от паучья, напоминая что-то среднее между магом и уборщиком с метлой. Как кинетическое поле выбрасывало орды за борт — лепота! Но Ехидна лишний раз показала, что сбрасывать её со счетов не стоит.
Дракон-титан с поразительной ловкостью отпрыгнула от лайнера, оставляя на борту глубокие борозды от когтей, а затем выдохнула в его сторону облако спор. Невесомая белая пыль, которую она, правда, в более скромных масштабах, уже применяла. Черт! Док же сейчас не может прикрыть весь корабль, как тогда, в битве с Кукульканом! Рву жилы. Усиливаю шквал ветра, чувствуя непривычную легкость в теле, и смертельное облако уносится подальше от нас. Дежавю прямо.
Крылья. Их снова шесть. Я чувствую всё пространство вокруг меня. Каждое дуновение ветра, каждый всплеск воды, каждый камень и песчинка — мои глаза и уши. В голове роятся обрывки воспоминаний майя, и последние слова огромного огнедышащего дракона, который отдал мне всё, что у него оставалось. Память, силу, жизнь, и… последнюю волю.
— Эй! Посмотри сюда! — На то, чтобы подлететь прямо к альбиносу, у меня ушло секунды две. Док, конечно, говорил не лезть на рожон, но уж очень хотелось сделать ей больно. Воздушные потоки, формирующие крылья и хвост, слушались как никогда. Увернуться от жала на хвосте монстра не составило труда, хотя яд меня бы и не убил. Трудно убить того, кто уже мертв. Нет, вы видели эту дуру? Им танк сломать можно, не то что человека размазать! Демоница повернула ко мне налитые кровью глаза, и удивленно открыла рот, услышав следующие слова: — Тебе просили передать! И в этот раз как следует!
Выдох! Я набрал в грудь столько воздуха, сколько смог. Крылья налились тяжестью, а в груди горело. Нет, не обжигающее пламя, а теплый огонек, незримой опорой поддерживающий перед превосходящей мощью врага. Тяжело драться, когда знаешь, против КАКОЙ силы стоишь. Огонь! Особенно тепло было спине и… тому месту, куда крепился воздушный хвост. Багровый поток, шириной в десятки метров и напором как у стационарного огнемета, вместе с вкраплениями золотых всполохов внутри — вот во что вылился выдох драконьей воли. С жутким рёвом он ударил сверху вниз, покрывая всё тело Ехидны трещащим напалмом. Видимо, тварь не первый раз попадает на зуб огнедышащим противникам. Вместо того, чтобы спокойно подохнуть, она закрылась крыльями, жертвуя частью тела, и несколькими гребками мощных лап ушла под землю. Напоследок получив удар по хребту от кинетического копья Дока.
— Сомнений больше нет. Она это сделала! Безумная отрыжка Харди! И как только осмелилась? Бессмертное существо рискует потерять куда больше других. — Генда стоял на палубе, кинетическими цепями удерживая дергающегося паука-колосса. Желтые глаза внимательно изучали мертвую, но всё ещё подвижную тварь. — Псевдожизнь. Своими силами такое ей вовек не сотворить.
— Она завладела силой разлома? Но как? Плохо. Всё очень плохо! — связь транслировала удивлённый голос Юли. — Нам надо на корабль, и срочно, пока она занята Ричардом и Доком!
— Снижаемся, и быстро по укрытиям! — согласился Кэп. Бывалому солдату пришла в голову та же мысль. Висеть в ночном небе над летающим противником, которому уничтожение дирижабля стоит взмаха всего одной лапы — не самый гуманный способ самоубийства, не находите?
— А мы сможем её одолеть, даже с тобой, Док? — Виола задала вопрос, в отличие от многих других, она была посвящена в тайну этого «Разлома», и короткая эйфория от возвращения Генды, сменилась на привычный уже за эти дни страх. Натерпелись они, пока мы добирались. Хорошо хоть в последний момент удалось подобрать правильную комбинацию из способностей, чтобы и сил портал открыть хватило, и Сашу… не сожгло напряжением. Знать бы еще, о чем они говорят, Юля ведь и раньше упоминала это слово — «Разлом»…
— Как раз теперь и сможем. Дура, играет с тем, что ей не ведомо! — сурово ответил он, натурально оскалившись. Да, это не улыбка, именно оскал. Вот в этот раз даже мне страшно! — Ричард! Делай что хочешь, но мне надо пять минут!
— Как ты себе это представляешь?! — Краем глаза вижу вытянутые морды двух черных драконов на палубе, они смотрят мне за спину ну очень удивленно.
— Импровизируй! И не подставляйтесь под удары, это всех касается! В этой форме я могу лечить только себя! — пророкотал он и застыл неподвижной статуей. По телу Дока пробежала парочка разрядов тока, а туман внутри него превратился в абсолютно непроглядную материю. Только что я увидел очередной способ управления энергией аномалии. Он не просто излучал её вовне, а концентрировал в себе самом, собирая в четкую структуру. Кого другого, не обладающего сверхрегенерацией, это запросто убило бы. Дирижаблm снижался, и его команда спешила по местам: Кэп — в рубку, девочки — в убежище. Ульяна так и вцепилась в этот странный клинок, с которым носилась ещё на борту. Попутно весь экипаж как лайнера, так и «Причеши бровь» избавлялся от снующей туда-сюда мелочи.
— «Импровизируй». Легко сказать! — Я стремительно носился вокруг корабля, обстреливая пауков смесью ветра и огня. Струи из рук били не хуже чем от огнемета, только куда эффективнее. Огонь дракона особенный. Скорость только росла, а переполняющая мощь поглощенной и копированной силы только увеличивалась. Освоить «подарок» Дока так и не получилось, его аномалия — это что-то с чем-то, сколько лет он её осваивал? Но, тем не менее, даже от сырой его силы скорость реакции и возможности моего организма выросли в разы. Помогали так же данные бегунка, услужливо подсвечивая пауков и периметр, но что это за баф видится в самом углу поле зрения? «Пламя посмертной воли»… ох, не нравится мне это название.
***
Думай, Ричи. Ду-май. Новые волны ползучих гадов ползут наверх не прекращая. Вот такая вот тавтология. С теми, что остались на палубе, солдаты и сами должны совладать, но как не подпустить наверх остальных? Тем более, несколько их самых больших пауков издалека могли вполне сойти за живой грузовик. Думай… о, идея! Пока их хозяйка ползает под брюхом Ленина, регенерируя подпаленную шкурку, небо свободно. Я выиграю достаточно времени для Дока! Смогу! — Же-ень, ты совершенно случайно не в курсе, корпус лайнера огнеупорный, так ведь?
— Мне не нравится, каким тоном это сказано, что ты там задумал?! — отозвалась аналитик дрожащим голосом. Дирижабль стремительно снижался, а на краю уже стоял Кэп, держа наготове веревочную лестницу. Приземляться на ставший полем боя корабль — не думаю, что аналитик делает это каждый вторник, вот и боится. Главное, чтобы все добрались до укрытия целыми. Не знаю, как именно Генда хочет прикончить бронированную тушу длиной пару сотен метров, но до тех пор безопасность людей на борту зависит от моего шага. Нельзя дать армии мертвых арахнидов пространства для маневра. — Ричард! Отвечай, блин, мне тебя ещё изучать, не вздумай там копыта отбросить!
— Что задумал, говоришь? Всего лишь… зажечь! — Крылья налились невероятной тяжестью, когда я стрелой помчался вдоль корпуса корабля. Всего несколько сантиметров от обшивки, вытяни руку — и коснешься металла. Вокруг тела вихрились потоки раскаленного ветра, сжигающие паутину. Они не давали мне увязнуть, а так же защищали не хуже костюма-летяги. Быстрее, ещё быстрее! Ехидна не даст нам много времени на передышку. В какой-то момент три крыла слева и три справа, слились в единые реактивные потоки, и моя скорость возросла просто до фантастической. Если бы не защитные потоки, меня бы размазало тонким слоем. Размах огненных протуберанцев уже достиг десяти метров, испепеляя всё, что хотя бы теоретически горело, а горели пауки красиво. Видимо, та невосприимчивая к драконьему жару партия тварей, которую придавило ещё в пещерах, была единственной в своем роде. И слава богу!
Я двигался прямо посередине между бортом и водой, превращая врагов в пепел одним только вихрем своего полета. Красиво со стороны, наверное, особенно полыхающий хвост. Надо будет выпросить у аналитиков копии видеозаписей с камер. Усталости не было, даже наоборот — невероятная эйфория и адреналиновый подъем. Мой азартный вопль утонул в канонаде выстрелов артиллерии и громких криках солдат, в море сотнями сыпались полыхающие, как фейерверк, твари. Ещё тлеющий пепел кружился в воздухе оранжевым снегопадом. Ровно один круг по периметру лайнера — и пауки бросили идею лезть наверх, а точнее… так приказал кукловод.
— Драконы, недобитые крылатые гады, вы и тут мне развлечение портите! — Прорычало откуда-то снизу, и поверхность воды вспухла десятком огромных щупалец. Чертова тварь оставалась под водой, вместо разлетевшихся пеплом крыльев, на которые она обменяла свою жизнь, вырастила гибкие отростки. Длинные, неестественно гибкие, сверкающие в свете прожекторов как чистый снег. Щупальца кракена. Один в один как в фильмах про кораблекрушения. Нет, ну вот не блядь, а?
Этими самыми конечностями она жестоко убивала солдат, оставаясь недосягаемой под килем «Ленина», вода защищала её от моего огня и мести артиллерийских расчетов. Умный враг, использующий не только свою силу, но и особенности ландшафта. На моих глазах сразу трое солдат просто раздавило осьминожьими захватами, а одно из щупалец потянулось к дирижаблю, откуда как раз десантировались наши. Надо помочь! Черт, Слишком далеко. Дикий крик Ульяны. Саша схватила её за шкирку, отбрасывая в сторону, а вот сама последовать за ней не успела.
— НЕ-Е-ЕТ! — Славя стреляла сквозь застилающие глаза злые слёзы, но щупальце толщиной в ствол баобаба только слегка дергалось, сжимая ушастую героиню. Тут бы мелкой и конец, я банально не успевал хоть и несся со всей возможной скоростью, возвращая крыльям первоначальный облик, но свой ход сделал Генда.
***
Глубоко в хранилище прятались жители лайнера, и все они, все до единого, дрогнули, когда сквозь стены начала сочиться темнота. Черный туман, игнорирующий законы физики, он вытекал из стен, заполняя помещения вокруг. Он заставил Анну уронить от удивления чашку с кофе, он напугал до усрачки кучковавшихся у стен поваров, а одна из девчонок запищала в ужасе, теряя сознание.
Лена крепко обняла бледную, как мел, Мику, шепча той на ушко слова утешения, хотя интенданту самой было до чертиков страшно за оставшихся наверху людей. Годы ответственной и тяжелой работы закалили Леночку, а в организации её теперь уважительно называли Елена Тихонова. И никак иначе! Однако в душе, там, глубоко, она так и осталась хрупкой и ранимой красавицей, которая, как обычная девочка, просто боялась происходящего вокруг хаоса.
Страх, слабость, дрожь чувствовали все, кроме одной рыжей бунтарки. Она впервые за долгое время по-настоящему расслабилась. Алиса улыбнулась, вытянув руку в туман, и тихонько сказала всего два слова:
— Он здесь…
***
— Мать. Моя. Женщина! — Женя, прямо на бегу, заворожено смотрела на датчики дронов, которые упрямо твердили, что рядом находится нечто, излучающее фон далеко за пределами сотни. — Логия!..
Черный туман в мгновение ока накрыл почти весь лайнер. Он клубился густыми волнами повсюду, абсолютно наплевав на бушующий морской ветер, а в тумане… Бросок черной змеи был столь стремительный, что его потом не разглядели и на камерах, а размер такой огромный, что щупальца альбиноса казались рядом с ней тонкими тростинками. В тумане она двигалась как молния, бесшумная, беспощадная, черная молния. Оскаленная пасть играючи перекусила захват Ехидны, а прыгнувший следом Док поймал пищащую Александру, не позволяя бедной кошечке доказать теорию о приземлении её семейства на все четыре лапы.
— Цела, маленькая? — С каждым словом Генды изо рта вырывался черный пар, глаза светились желтым, а белые зубы резко контрастировали с полностью почерневшей чешуёй.
— Д-да, — Саша успела мяукнуть только одно слово, как блондинка беспардонно забрала свою драгоценную подругу, потащив за руку в сторону хранилища. Туда же бежали остальные, Кэп несся впереди планеты всей, с неодобрением поглядывая на черный флёр тумана. Надо будет не забыть спросить, почему он его так не любит. Потный Джо нес под мышкой Ульяну, перехватив рыжего котенка как какой-то мешок с картошкой. Темнокожий солдат двигался чуть отставая от командира, попутно придавив сапогом одного едва шевелящегося паучка.
— Док, ты ограничиваешь нам обзор! Темнота — союзник пауков, а прожекторы были нашим единственным подспорьем! — голос Виолетты Церновны в наушниках шипел, аномалия Генды создавала ощутимые помехи, вытягивала энергию из всего вокруг — из лайнера, из меня, из пауков… Из пауков! Мертвые твари падали, окончательно превращаясь в трупы! Искры, дарующие им противоестественную жизнь, вытягивались черными клубами мрака. — А нет, беру свои слова обратно. Ты молодец.
— Что ЭТО такое! — Хаку не верила своим глазам, общаясь с Доком через мой персональный КПК, благо расстояние позволяло. Джой ругался проседающим аккумулятором и сбоями в системе, но работал. Происходящее на корабле никак не вязалось с картиной мира хозяйки спутника. — Так ты и есть Генда! Зачем драконов в наш мир впустил?! Знаешь, что они тут наделали?!
— Думал, сожрут всех этих, — Док махнул руками на орду пауков на берегу, падающих один за другим в клубах тумана, — и разберутся заодно с охреневшим мусором на поверхности. Бандитами, «свободными», мутантами, каннибалами. Кто мог знать, что под землёй ещё живут адекватные люди?! Я — нет!
Тем временем черный змей живым поездом нырнул под корабль. Треск и крики Ехидны слышались даже тут, на борту, сквозь морскую толщу. В этот раз врага не спасла броня. Челюсти аномалии оказались куда как мощнее драконьих. Вода окрасилась кровью, взорвалась, и из неё буквально вылетела потрепанная Ехидна. В этот раз она приняла старый, до боли знакомый, облик, оставив огромную тушу на растерзание змее. Паучье тело, и изящная белая девушка на нем, а на спине — перепончатые прозрачные крылья. Тварь облепила паутиной ближайшие надстройки и тяжело приземлилась на получившийся шелковый гамак. Сколько же в ней ещё силы! Она идет изнутри, её источник, тот самый странный сгусток энергии, который я заметил в самую первую нашу встречу.
— Ты только выиграл время. С мощью силы истинного измерения я непобеди… — начала было Ехидна, но Док не собирался случать классический монолог киношного злодея. Его форма логии оказалась просто чудовищно эффективна в бою! Если смотреть глазами аномалии, то весь черный туман — это и есть Док! Тело носителя было неотличимо от мрачного потока. Змея исчезла и появилась прямо напротив врага, бесцеремонно хлестанув тварь многотонным антрацитовым хвостом.
«Получила?! — Опять послышался тот невидимый голос. Он уже начинает мне нравиться. — Как давно я хотел это сделать! Давай ещё раз ей вмажем, чувак!»
— Мы с тобой на равных условиях. Нас обоих тяжело убить, — выплюнула пару выбитых зубов Ехидна, отскребая себя с палубы. — А вот твоих друзей — нет!
Враг стремглав бросился на отступающих солдат и девочек, выбрав своей основной целью Славю. Блондинка увлекала за собой Сашу, наплевав на всё вокруг, и из-за этого чуть не стала подушечкой для отравленных шипов. Но на пути ядовитых снарядов выросли змеиные кольца, закрывая беглянок живым щитом черной чешуи. Я же от себя добавил сверху пару чувствительных ударов, убивая одним выстрелом двух зайцев: жахнул по альбиносу крыльями и набрал высоту. Туман вредит всем, силы аномалии в нём слишком быстро утекают.
— На равных? Не смеши. БЫЛИ на равных, ровно пять минут назад, — спокойно ответил Док, закрывая глаза. Туман стал втягиваться обратно в своего хозяина, забирая с собой всю собранную энергию. — Пока ты лично, своими собственными белыми лапами, не вырыла себе могилу. Захватив разлом, обрекая на гибель целый мир, праздновала победу. С помощью украденной силы лишила мир дыхания вечности. Чем ты вообще думала? Здесь невозможно нормально создать портал, засухи, мутации, катаклизмы — всё это обрушилось на планету по твоей вине. Мир медленно умирал. ДВЕСТИ ЛЕТ УМИРАЛ! Пока ТЫ, сука, играла в господа бога! Вот только дав мне возможность коснуться хоть искры Абсолюта, ты совершила последнюю — фатальную ошибку.
Туман полностью исчез в теле своего носителя, а в руках Дока заискрилась странная, теплая, и одновременно пугающая энергия. Тело носителя будто стало созвездием в глазах моей аномалии. Линии силы соединяли несколько сияющих сгустков, и самые большие пульсировали на кончиках пальцев. Он просто крепко сжал кулаки и ударил назад, словно за его спиной стояло не пустое место, а невидимая преграда. Реальность дрогнула, зазвенела. Заходил ходуном титанический лайнер, испуганно отпрянула Ехидна. У меня в груди будто вибрировал сам воздух.
За спиной Генды в воздухе расползались трещины. Прореха самой реальности! И они всё увеличивались, превращаясь в… Портал?! Но какой! Из его недр просто растекался океан жизненной энергии! Проем диаметром в десятки метров, а внутри — космос, сияющий мириадами далёких звезд. Если мне минуту назад казалось, что силы переполняли тело, то сейчас энергии было столько, что попробуй я всё это втянуть… да взорвусь нахрен, в первую же секунду! И бОльшая часть этой материи сейчас направлена на Дока. Как он вообще ещё жив?!
— АХАХАХАХА! Я даже мечтать о таком щедром подарке не могла! — Ехидна заливалась смехом. — Ты оказал мне огромную услугу, создав это чудо. Захваченный разлом уже почти закрылся, не повинуясь мне, а тут совершенно новый! Как только ты умрешь, он станет моим!
— Это невозможно. Просто невозможно, — я краем уха услышал шепот Саши, она, как и остальные, заворожено смотрела на звезды, очарованная глубиной портала и его мерцанием. Стоит туда посмотреть, как разум стремится стать чем-то гораздо большим, чем просто физическое тело. Но вот чем? Почему меня так и тянет просто сложить крылья, просто рухнуть в эту неизведанную бесконечность, раствориться в ней? Хоро молча распушила хвост и испуганно оскалилась, медленно пятясь назад. Тело волчицы трясло мелкой дрожью. Джо осторожно держал Ульяну, а Кэп хмурился ещё больше обычного.
— Ты совсем ничего не знаешь об этом измерении, и поэтому УЖЕ обречена, — Док посмотрел на белую девушку, и… Его лицо! Закрывал глаза ещё человек, а вот открыло уже что-то гораздо более древнее, куда страшнее самой Ехидны. Страшнее маячащего в памяти призрака Кукулькана, который взмахом крыла стирал города. Страшнее и опаснее драконов, хищными стаями терроризировавших мир. Надо убираться от него подальше! Пользуясь тем, что черный туман исчез, я нырнул вниз, сграбастав Юлю, и уже собирался начать подгонять всех к убежищу, но теплая лапка неки легла на моё плечо.
— Теперь всё кончено, Ричард. Не надо никуда бежать, — спокойно сказала ЮВАО, не делая даже попыток шевельнуться. Она ни капли не боялась своего старого друга.
Черный дракон-близнец, охранявший бессознательного сородича, инстинктивно накрыл сестру крыльями, пригибая шею и пожирая глазами стоящего в сотне метров от них человека. Человека ли? Может, волчица не такой уж хвостатый параноик, и мы много чего не знаем про нашего товарища?
Глаза Дока ничем не отличались от цвета портала. Космос. Будто кусочек ночного неба вырезали, спаяв из него изящное подобие плоти. Когда он говорил, всё пространство вокруг дрожало, а из-под подошв ботинок расползался странный туман. В этот раз не черный, а сверкающий искрами поток, будто какая-то галактическая туманность. Он накрывал палубу, и от одного только касания этой странной материи организм восстанавливал силы. Раны солдат заживали на глазах, на берегу пробивалась новая поросль. Окружающие лайнер каменные пики покрылись мхом.
— Мне нужна была лишь кроха этой энергии, чтобы «открыть проход», я поведаю тебе одну тайну, глупое дитя Харди, — Док не улыбался, не хмурился. Казалось, все его эмоции куда-то бесследно пропали. — Он всегда ОДИН, он всегда ЕСТЬ. В мире, где обитает жизнь, есть Разлом. А точнее — там, где есть дыхание Абсолюта, там есть жизнь. И, как думаешь, что случится с твоим искалеченным источником, когда появился этот?
— Нет… нет… нет! — Ехидна попыталась броситься на нас, но на пути у неё встали две змеи, черная и белая. Они постепенно меняли цвет, становясь под стать своему носителю. Сияние портала переходило на чешую, превращая их в живой атлас ночного неба. Что-то мне подсказывает, что Доку сейчас ничего не стоит не то что прикончить Ехидну, но и весь этот мир разрушить. Сила от Разлома идет просто чудовищная, а ощущение, это глубокое чувство… Как когда смотришь ночью в чистые небеса, понимая, что там, там высоко и далеко — Бесконечность. Источник альбиноса просто исчез. Пауки на берегу разом подохли. Каменные шипы, сдерживающие лайнер в тисках, рушились как домино. — Так не бывает! Кто ты?
— Я? Хороший вопрос. Я — это я. — От голоса этого существа дрожала сама реальность. Это уже не Док, точно вам говорю! — Я тот, кто наблюдал. Тысячелетиями. Видел, как загорались первые звезды, и мне же суждено будет наблюдать, как последняя однажды навсегда угаснет. Я альфа и омега, начало и конец. У меня нет имени в этом мире, но один мой старый друг называет меня Шиза.
— Это ничего не меняет. Ночь — моё время! — Враг попробовал достать Дока шипами. Бесполезно. Они отскочили от тела, как от алмазной крепости.
— Ночь? — Генда щелкнул пальцами, и мы все чуть не ослепли от яркого солнца над головой, а Ехидна скорчилась от боли. Что произошло? Если присмотреться к линии горизонта, то там темно, но над нами голубое небо и зной… портал! Размером в сотни километров над нами! Портал размером с небо! Прямо на другую сторону планеты, где сейчас полдень!