"Волки" уходят в небеса
В кроваво-красных небесах догорал последний «Волк». Звездолет медленно, будто нехотя, прошивал атмосферу, открывая кольца Геймхера в другой рукав галактики.
— Не откроет, братишка, — Парк, один из одноглазых Омеговцев, хлопнул командира по плечу трясущейся от тремора рукой, — С горящим ядром мощности не хватит.
— Не откроет, — согласился Альц, уже третью ночь пытающийся свыкнуться с побочками Омеговцев. Дожевав папиросу, он выплюнул ее в серую грязь окопа под ногами. Как и «Волк» над головой, она была последней. И так же суждено ей быть погребенной на этой проклятой планете, — Капитан не даст.
Невесть откуда взявшийся в окопе ветер проник под тяжелый от грязи и крови плащ и прошиб насквозь, заставил поежиться.
— Бунт?
Сжав винтовку в онемевших пальцах, Альц развернулся к подчиненному, бесшумно снимая с предохранителя. Но тот уже вывел рога стереоскопа на поверхность и подключил нейрошип к визору. Оставшийся глаз горел оранжевым безумием рвущихся нейросвязей.
Просто ветер в спину. Каждый чертовый раз…
— Не думаю, — ответил Альц, поняв, что старый школьный друг имел ввиду ситуацию на «Волке», — Кольца бы не открылись без нейра капитана.
Винтовка вновь стала на предохранитель.
Разведданные от Одноглазых простынёй зеленых цифр бежали в левом поле зрения. Его стая засела не в самом удобном месте – вот что они говорили ему раз за разом и строчка за строчкой. Но Альц мог сказать это и без стертых мозгов Парка. Достаточно было просто взглянуть на забытую Матерью Волчицей планету.
Но данные нужны были «Волкам».
Были нужны.
— Тогда зачем, отец? — Парк отстыковался от визора, потер зудящий шип в правой глазнице, — Его же свои на подлете подорвут, ты ж сам мне в детстве говорил – безопасность Стаи выше жизни одного человека.
Альц взглянул на Парка, который сам годился ему в деды, но снова ничего не ответил. Он понимал, что это бессмысленно.
— Мама, мама, я так долго тебя искал! – раздался истошный крик вдалеке, а затем последовал взвизг ружья другого Альфы.
Альц развернулся к своей стае. Десяток горящих безумием глаз, уставившихся на своего Альфу. Друга. Брата. Отца. Может быть мать, сестру, ненавистного врага или любимого котика.
— Крапковец! Полундра! Он здесь, в окопе, ах ты тва…! – истошный крик из другого окопа со стороны тыла прервал очередной взвизг ружья.
С каждым часом взвизгов становилось все больше и больше.
Чертов ветер…
— Капитан взорвет кольцо, — Альц тяжело вздохнул, — Он последний, сожжет короткий путь к Логову.
Чертов холодный ветер в спину…
Омеговцы молча кивнули… но только кому? Кем они видели Альца сейчас.
Но, важно ли это? Боевая задача выполнена. «Волки» получили необходимые данные для открытия Колец.
Альц сел в серую грязь, тщетно пытаясь унять дрожь в пальцах.
Чертов ветер…
— Мама? Мама, где я? А ты кто? Ты не моя мама!
Альц вновь сжал ружье в онемевших пальцах. Предохранитель снят.
В кроваво-красных небесах догорал последний «Волк».
