sfw
nsfw

мракопедия

Подписчиков:
6
Постов:
24

Старая школьная любовь

Черкассы, Украина, сентябрь 2000 года. 7-летний мальчик Андрюша пришёл учиться в первый класс. На линейке дал клятву, подарил веник цветов своей первой училке, прошёл осмотр школы и довольный пошёл с родителями домой. Его мама — Лилия работала на рынке, отец — Владимир, работал на стройке. Тяжелое время. Советский Союз развалили уже давно, а в начале 1993 года Лилия забеременела, денег не было, они уехали из родной России на Украину, там более-менее пристроились. Все жили хорошо, вот уже сын первоклассник и всё такое прочее… Андрюша с детства был общительным мальчиком и со всеми заводил беседы и как-то раз, ещё не освоившись в школе он забрёл в женский туалет и там пересекся с 11-классницей, которая уже уходила.

Андрей: «Ой, извините, я не туда попал!»

Девушка: «Смотри куда ходишь, малявка!»

Андрей: «В следующий раз буду смотреть! А тебя как зовут? Будем друзьями?»

В возрасте 16-17 лет девушки в те времена считали себя королевами и поэтому вот одной из них было смешно, что какой-то маленький мальчик с ней завязывает разговор, но ради прикола, она согласилась. И так весь год, старшеклассница Аня дружила с первоклассником Андрюшей, пока она не закончила учёбу и их дорожки не разошлись… жизнь дальше у всех сложилась по-своему, всё иначе, всё прошлое было забыто совсем и вот уже совсем скоро, всё поменяется. За время общения Ани и Андрея, мальчик узнал, что отец Ани был хорошо знаком с крутым американским киллером, который в данный момент находился в заключении в тюрьме Синг-Синг и ещё не скоро бы откинулся. Для первоклассника это было впечатлением! Любил ведь всякое такое, американское. Но когда Аня закончила школу, а Андрюша перешёл во второй класс, естественно, мальчик потерял надежду на дальнейшее общение и на встречу с крутым бандитом. Прошло много лет с тех пор…

Москва, Россия, лето 2016 года. Уже далеко не ребёнок, а взрослый парень, 22-летний Андрей Владимирович рулит в город Ульяновск на своём загруженном Фотоне Аумане с 5 тоннами продуктов. Всё как обычно. Типичный рабочий день водителя-дальнобойщика. В Ульяновске простоял на разгрузке, оформил путевой лист, накладную и поехал обратно в Москву.

Ведь он не долго после окончания школы задержался на Украине, он вернулся обратно в Москву, которая за столько лет сильно расцвела. Хотя, в чём-то явно ухудшилась. Зато у Андрея жизнь кипела полным ходом! Он был обычным парнем, встречался с разными тёлками, быстро заманивал их в постель и естественно занимался с ними любовью. И вот уже на подъезде в Москву, стоит на обочине девушка в джинсовых микро-шортах, туфлях на шпильке и вся такая накрашенная и с длинными чёрными волосами.

Андрей думает: «Ну вот, сейчас ещё одну опробую…»

Останавливается: «Привет! Работаешь?»

Девушка: «Чего-чего? Ты за кого меня принимаешь? Езжай отсюда!»

Андрей: «Да ладно, всё, извини. Садись, довезу куда надо».

Девушка села и они поехали.

Девушка: «Меня в Москву довези».

Андрей: «Я тоже туда еду, нам по пути, кстати».

Девушка: «Нормально…»

Андрей: «А чего вдруг в Москве решила делать и почему автостопом?»

Девушка: «Всё надоело просто. Здесь мне будет лучше».

Андрей: «А где надоело-то? И в чём лучше?»

Девушка: «Я жила с мужем и дочерью на Украине, муж мне реально надоел. Вечные споры с ним и любовь со страстью давно угасли. Разводилась с ним, суд присудил дочь ему. Я хотела бросится под фуру, но добрый мужик-дальнобойщик переубедил меня и сказал, что он из России и там у меня типа начнется новая жизнь. Я согласилась, с горя с ним там в кабине, сам знаешь чего сделала… а потом на стоянке сбежала! Я с ним в его Новоуральск не поеду, да и ему 47 лет, старый слишком. Мне уже одного хватило, муженька Серёжу, тож старше меня был… а в Москве пожалуй реально новую жизнь начну! Тут все дороги открыты!»

Андрей: «Интересная история… чтож, понимаю. А я вот, тоже с Украины родом. Жил там, выучился, потом переехал в Москву. Тут устроился работать на фирму и вожу грузы на Фотоне для нужд населения. В армии получил все категории, кроме автобуса и нормально так живу. Уже свою квартиру купил, всё устраивает как говорится…»

Девушка: «Ясно… а меня Аня зовут! А тебя как?»

Андрей: «Очень приятно. Меня зовут Андрей, надеюсь, тебе тоже было приятно познакомиться!»

Аня: «Да, конечно!»

И вот они подъехали к Москве и Аня сказала Андрею: «Ну вот здесь меня высади, там уж я как-нибудь сама…», и когда вылезала из кабины, упала на асфальт и ободрала всю жопу.

Андрей вышел ей помочь и когда он посмотрел ей в глаза, он почувствовал что-то такое родное и близкое в её взгляде… и сказал: «Ань, а мы с тобой раньше не могли видеться?»

Аня: «Если бы мы виделись, я бы тебя запомнила! Такой джентльмен! Я пошла, до свидания!»

Андрей: «А ты случайно не в 26-й школе училась в городе Черкассы?»

Аня: «Да, откуда ты знаешь?»

Андрей: «Так мы же с тобой реально знакомы! Ты была моей лучшей подругой детства. Помнишь? В школьном туалете познакомились…»

Аня: «Нихрена себе! Андрюха Казорин, ты ли это?»

Андрей: «Да, я. Вот так встреча!»

Аня его обняла, они поцеловались по-дружески в щёчку, потом бухнули в ближайшем кафе, вспомнили былые времена и Андрей сказал: «Слушай, уже так поздно… переночуй у меня сегодня. Я один живу, а тебе идти некуда…»

Аня: «Я только ЗА! Пошли!»

Когда они пришли, Андрей собирался идти спать, а Анна пришла к нему и стала прямо перед ним раздеваться… у Андрея сразу член встал и скрыть он это не мог.

Аня уже перед ним стояла совсем голая и спросила: «А с тобой в одной постели можно лечь? А то на другой стрёмно как-то…»

Андрей: «Эммм… ну, да! Ложись!», и они тут же обнялись, впились друг в друга губами и занялись сексом.

Да, у них была разница в возрасте 10 лет, Анне уже скоро должно было 32 исполнится, а Андрею недавно исполнилось 22, но это им не мешало! Где есть любовь, там ни к чему считать года!

После взаимного оргазма, Андрей сказал ей: «Я о тебе все эти годы мечтал и ждал только тебя одну…»

Анна: «Да ладно, я же вижу, что ты далеко не девственник и к тому же, не узнал меня».

Андрей: «Ну, да. Ты права!» и они уснули… жизнь у них пошла активная, счастливая и долгая. Любили друг-друга они просто невероятно сильно. Анна работала продавцом в супермаркете, а Андрей продолжал работать дальнобойщиком. Но в один прекрасный момент, ему в дверь позвонили… Андрей открыл, на пороге стояла его мама… грустная, в чёрном вся и с траурной внешностью.

Андрей: «Мама? Как ты тут оказалась? И что случилось?»

Мама Андрея: «Андрюша, папа погиб. Попал под машину, когда с друзьями выпивал. Мы устроили похороны и я продала квартиру и решила приехать к тебе. Ты же один живёшь?»

Андрей: «О Боже… жаль отца, что ж ты мне сразу не позвонила? И извини, я не один, я встретил женщину, о которой с детства мечтал. Уверен, она тебе понравится. Проходи, все втроём уместимся…»

Знакомство прошло успешно. Но с первых же дней совместной жизни, мама Андрея — невзлюбила Аню. Она её помнила ещё «приличной» девушкой, а здесь её взгляду предстала развратная, курящая и выпивающая женщина, разговаривающая на мате и тоже явно, презирающая Лилию, то есть мать Андрея… в первые дни, недели… всё можно было скрыть. Но позже, они начали в открытую ругаться и ненавидеть друг-друга.

Анна пыталась скрыть своё презрение к Лилии, но зато вторая не успокаивалась. Она на неё постоянно гнала и обзывала и каждый день просверливала Андрею мозги, чтобы он немедленно бросил эту «старую шлюху». Андрей заступался за любимую и ставил мать на место. Только всё затихало, как повторялось снова. Оно и видно, любимая женщина стала намного дороже матери… и вот как-то, Андрей вернулся с рейса и увидел, как Аня с кем-то разговаривает по телефону.

Диалог состоял примерно такой.

Голос в трубке: «Да, я приехал покорять Россию, а что?»

Аня: «Прекрасно. Как там, в своём городе наверное царём был?»

Голос в трубке: «Да, естественно. За 10 лет после того как откинулся, всё стало просто идеально, но хочется чего-то нового, вот решил в Москву заехать. Как там Жека кстати?»

Аня: «Папа умер ещё 8 лет назад от алкогольного опьянения. Ты с ним успел поговорить после зоны-то?»

Голос в трубке: «Чёрт! Нет конечно! Я же в Нью-Йорке был, а он далеко от меня. Дурак был, в тюрьме отсидел, а после этого с другом так и не увиделся! Конечно, было дофига в америке друзей, вот и забыл… а ведь у меня 2 года для этого было…»

Аня: «Я знаю и всё понимаю. Я на тебя не злюсь, Матвей, приезжай к нам. Увидимся».

Голос в трубке: «Прикольно очень. Конечно увидимся. Пока!» и разговор закончился.

Андрей подошёл к Ане и спросил: «Привет! А чё за Матвей-то?»

Аня: «Да так, никто. Друг батин. У меня ведь тоже он умер, только давным давно. Матвей жил в США, сейчас приезжает сюда. Ничего такого».

Андрей: «А, понятно всё. А помнишь ты мне говорила про убийцу американского, ты ещё говорила какую-то кликуху крутую у него, это не он случайно?»

Аня ухмыльнулась, начала раздеваться и сказала: «Не вникай! Иди ко мне…» и всё как всегда… Матвей — это было не настоящее имя того мужчины, это так его называла Аня с детства, проще было запомнить. А настоящее его имя — Мэтт, он американец из провинции, но живший в Нью-Йорке в 1978, а потом с 1978 по 2006 он находился в заключении в тюрьме Синг-Синг, из-за подставы своих корешей. Затем он откинулся, всех замочил и жил как царь в Нью-Йорке с 2006 по 2016, снова захотелось разнообразия он на старости лет поехал в Москву… думает, там будет всё так же просто. Аня была в курсе всего.

Андрей с утра уехал в рейс, Аня собиралась на встречу с Матвеем, он же Мэтт, а для своих — Ти Кей.

Лилия, мать Андрея, увидела, что Аня куда-то наряжается и начала: «Ну что, шалава, собралась куда? Любимый в рейс поехал, а ты к другому пошла? Правильно! Нехрен тебе с моим мальчиком жить. Ищи себе другого, подходящего по всем параметрам, а главное — по возрасту. И не лезь в нашу жизнь, поняла?»

Анна: «Бабуся, иди нахрен отсюда и закрой свою варежку, твоё мнение мне не интересно, ты это поняла?»

Лилия: «Я не дам тебе жить с моим сыном. Только через мой труп, только когда я окажусь в могиле!»

Аня задумалась, ничего не ответила и ушла. Ти Кей уже ждал Аню. И вот они встретились.

Ти Кей: «Привет, красавица. Вот мы и встретились. Рассказывай…»

Аня: «Матвей, дружище, выручай! Ты скажи, когда ты в последний раз убивал человека? А я тебе расскажу про свою жизнь…»

Ти-Кей: «Да вот в аэропорту, видите ли визу в РФ нету, ну перемочил там всех, проблема что-ли? Иначе бы я не прошёл. Там за мной ментов ваших послали, но ты не ссы бля, они нас не увидят. Они уже ничего земного не увидят. Я их в процессе погони всех перестрелял и повзрывал. На меня суки вертолёт послали, но я и его сбил. А про фургон вашего сопливого спецназа вообще молчу. Все перемёрли от моих пуль и спец-приёмов! Даже наши Нью-Йоркские бойцы по-круче будут. Хотя, в сортах бесполезного, слабого говна не разбираюсь. А чё? К чему такой вопрос?»

Аня рассказала Ти-Кею все подробности о своей жизни, а в конце добавила: «Короче, вот фотка. Видишь старуху на фото? Мочкани её и всё. По-тихому не обязательно, ты ведь приехал сюда порядок свой устанавливать, короче завалишь её, привяжешь на свой хвост ментов, все тебя увидят, потом вальнёшь и их и отлично. Я буду чиста. Короче это мать Андрея, эта старая корова мне жизни не даёт, но Слава Богу Андрей на моей стороне, но он ничего не должен знать. Я знаю, ты сможешь, друг!»

Ти-Кей: «Тьфу ты! Да всего-то… я четверых премьеров США мочканул с тысячи навороченных охранников, а тут какая-то бабуля… будет сделано! Она где работает?»

Аня: «На рынке, всю жизнь там работала. Завтра уйдёт на работу, надеюсь, сегодня вечером я увижу эту тварь в последний раз…»

Ти-Кей: «Не думай, будь уверена! Ты же меня знаешь». И они разошлись…

Вечером же как всегда, страшная ругачка Анна VS Лилия, и как их разнимал Андрей, затем бурная ночь с Андреем, а с утра все на работу… кроме Андрея. У него в Фотоне что-то жёстко сломалось, что требует огромных затрат и он решил помочь маме на рынке с продуктами. Пока мама торговала, Андрей ушёл купить сигарет и тут в толпе появился седоватый мужчина, в чёрных очках, в коричневой кожаной куртке, синих джинсах и что-то держащий под курткой и кого-то выглядывающий… затем, подойдя к прилавку Лилии, уставился на неё…

Лилия: «Что покупаем?»

Мужик достал пистолет, направил на неё и сказал: «Я пришёл не покупать…»

Лилия: «Да ты кто такой? Убери ствол! Я тебя не знаю!»

Мужиком был конечно же Ти-Кей, он помнил, как в 2006 в первый же день, как он откинулся с зоны, у него был диалог с Мексиканцем и как тот резко достал ружьё и потом он его смог убить не так-то просто, поэтому он уже собирался по-быстрому спускать курок, как тут ему на шею прыгнул Андрей и сказал: «Ссука, не дам тебе убить мать! Отойди от неё!»

Ти-Кей уже не молод, поэтому упал на асфальт вместе с Андреем и у них началась драка. Ти-Кей не знал Андрея в лицо, поэтому он тут же развернулся и приготовился стрелять в него, но мать Андрея выбила ногой пистолет у Ти-Кея, забрала его себе, выстрелила Ти-Кею в ногу и сказала: «Андрюша, бежим отсюда!» они встали, быстро добежали до ихней «Девятки» и ринулись прочь, а Ти-Кей встал, отряхнулся, выкинул какого-то местного олигарха из BMW новейшей модели и кинулся в погоню. У Ти-Кея было много оружия, он стрелял и всё-время попадал в «Девятку» Казориных, Андрей был за рулём, а его мать, вся дрожащая и плачущая, отстреливаться пыталась из украденного у Ти-Кея пистолета и вот, Ти-Кей попал в колесо, Девятка взлетела на воздух и много раз перевернулась. Ти-Кей подошёл. Двое в машине были в крови, но парень был живой, а женщина умирала. Ти-Кей спустил курок и вроде как, добил Лилию, мать Андрея. Затем как ни в чём не бывало, тормознул такси и чтобы не поднимать больше шума, уехал оттуда…

Аня уже давно вернулась с работы и ждала Андрея, без мамки, но не возвращался никто. Как ни странно. Потом по телефону позвонил Ти-Кей и сказал: «Анька, дело сделано! Мать твоего возлюбленного мертва! Сдохла! Правда там какой-то торговец с её рынка заступился за неё, я не-ожидал даже. Но не переживай! С ними с обоими покончено… завтра жду бабло».

Аня: «Да, конечно! Спасибо!»

Ти-Кею повезло, Андрей отделался лёгким шоком, а вот Лилия… с ней не повезло никому. Она выжила, но получила травмы при ДТП и пулевое ранение, практически несовместимые с жизнью. Её увезли в больницу и тут Аньке позвонил Андрей и сказал: «Любимая, у меня горе! Сегодня пытались убить мою маму, я думал, киллер сделал своё дело, но она чудом выжила и находится в больнице. Врачи говорят, что 99,99 %, что она умрёт. Приезжай, там я буду, она без сознания в тяжелейшем состоянии».

Аня приехала в больницу и Андрей толком ничего не рассказал, он только положил голову Ане на плечо и залился горькими слезами… Аня и не знала, что Андрей участвовал во всём и знает в лицо Ти-Кея. И вот… на следующее утро, Аня сказала: «Андрюша, сегодня я встречаюсь с Матвеем, хочешь тебя с ним познакомлю?»

Андрей: «Давай, хоть горькие мысли отойдут…» они пошли и через 5 минут были в кафе. Ти-Кей и Андрей узнали друг-друга… и посмотрели в глаза…

Аня: «А что вы так друг на друга смотрите? Вы знакомы?»

Андрей: «Эмм, дааа…»

Ти-Кей: «Знакомы-знакомы…»

Андрей всё понял и сказал: «Аня, это был твой заказ?»

Аня поняв, что спорить бесполезно, сказала: «Да, Андрюша, мой! Но я люблю тебя! Я это сделала только ради нас с тобой. Давай забудем, и Мэтт не будет добивать твою маму».

Андрей: «Как же ты могла…» он громко заорал и попросил всех выйти из кафе в дворик, чтобы там поговорить. Они вышли на улицу и зашли в тихий дворик.

Ти-Кей: «Ну и что мы тут делаем? Я своё дело сделал, Анька? Ты бабло мне дашь?»

Аня: «Да погоди ты! Андрей, ты меня простишь?»

Андрей: «Я не знаю, ничего уже не знаю…»

Ти Кей: «Кстати, пацан, пушку мне верни! Причём сейчас же».

Андрей: «Всё верну… верну… ты же не будешь убивать мою мать?»

Ти Кей: «Мне лично на неё насрать, я выполнял свою работу».

Аня: «Ну что, мужчины? Какой итог?»

Андрей достал пистолет и сказал: «Ну вот… и закончилось всё…»

Аня: «Что закончилось?»

Андрей передернул затвор и сказал: «Прости, Аня!» и выстрелил в неё. Она упала на асфальт и забилась в конвульсиях, на её глаза выступили слёзы и она начала истекать кровью.

Андрей: «Это тебе за испоганеную жизнь и за маму!» и выстрелил второй раз. Аня всхлипнула и умерла.

Ти-Кей: «А теперь гони пушку», и со всего размаху врезал кулаком Андрею по морде. Тот упал, Ти-Кей забрал пушку, перезарядил.

Андрей подумал: «Ну вот и всё. И меня сейчас прихлопнет!»

Ти Кей приставил пистолет к голове Андрея и собирался нажать на курок. Андрей зажмурил глаза и приготовился встречать смерть… он только молился и надеялся, что попадёт в Рай. Через 5 минут открыл глаза, Ти-Кея нету. Как след простыл! И рядом с ним окровавленный труп Ани из которого уже несколько литров крови вытекло и она просто в луже лежала.

Андрей сказал: «Вот и всё по-честному. Ты пыталась убить мою мать, а я убил тебя…» и только когда послышался вой полицейской сирены, он пришёл в себя, подскочил как ошпаренный и рванул прочь. Несколько месяцев подряд он был в запое, бухал тоннами и во снах он видел Ти-Кея, который всё-таки пришёл за ним и добивал его. Он уже почти не был человеком, его выхаживала пришедшая в себя мать.

Затем, мать вернулась после очередной бутылки водки к сыну и сказала: «Андрюш, водку я принесла, а тут новости есть! Говорят, какой-то неизвестный убил всю службу безопасности аэропорта и улетел в Нью-Йорк, прикинь?»

Андрей: «Это Ти-Кей… Слава Богу он покинул Россию!»

Лилия: «Это было в тот день, когда ты убил свою Аню и столкнулся с ним. Он ещё тогда улетел, а ты переживаешь…»

Андрей: «Да и правда что! Скатился я! Короче, хватит пить! Я пойду искать работу!»

Лилия: «Ну вот и молодец! Хороший тост! Выпьем?»

Андрей: «Давай», они нажрались водки и спели на пару любимую песню детства Андрея «Миллион алых роз».

На утро Андрей пошёл устраиваться на работу водителем и его приняли на самосвал КамАЗ-6520 «Рестайлинг». И началась новая жизнь. Он жил в своей квартире с мамой и работал на КамАЗе. Правда отношения у них изменились. Они стали больше друзьями, чем как мать с сыном. И это правильно. Стали намного ближе. Теперь главное, чтобы кормилец КамАЗ не подводил, а в остальном всё будет хорошо!!!

Данная история написана в таком стиле, который может многим не понравиться. Мало того, что её выпилили отсюда: https://mrakopedia.ru/wiki/Водитель:_Параллельные_линии Так ещё и блокирнули аккаунт там на целый месяц. Удалили никак не аргументировав, просто потому, что админу Мракопедии не понравилось. Поэтому публикую здесь:

Москва. Всё тихо. По шоссе едут навороченные иномарки и в них едут разные олигархи. В пробках стоят грузовики и ругаются водители на то, что не успевают в срок. На дворе 2030 год. А всё тоже самое. Ничего и не изменилось. Вот светофор переключился на зеленый и машины тронулись далее. Пробка рассосалась, дорога свободна! И тут на встречную полосу вылетает спортивная машина и её водитель, седой бородатый мужчина из автомата стреляет в преследующую его другую машину. Люди пошарахались, несколько других автомобилей врезались в едущие рядом. И вот погоня двух крутых машин переместилась уже в центр Москвы, где всё уже иначе. Там не погонять. Машина с пожилым, но крепким мужиком не вписалась в поворот. Водитель выскочил и бегом побежал в здание рядом. Оно заброшено много лет назад, и там ему самое-то скрыться! Из второй машины вышла женщина возрастом около 40 лет с белыми волосами одетая в белую блузку и джинсовые мини-шорты. Она вооружена большим боевым пистолетом ринулась в здание следом за мужиком. Там у них пошла перестрелка. Мужик: "Тебе надо было сидеть тихо! И валить подальше отсюда! Но нет, ты сама виновата, стерва!" Женщина: "Ну побегай-побегай, урод!" Мужик выстрелил из-за угла. Но мимо. И крикнул: "Ты дура, не понимаешь, что всё бессмысленно. Правда я знал, что тебе надо было сдохнуть ещё тогда!" Женщина: "И ты был прав!" и вышла из укрытия и выстрелом вроде бы попала в мужика. Он отлетел. Женщина подошла к нему и сказала: "Ну говори своё последнее слово!" Но мужик резко встал, выбил у неё пистолет, ударил её в лицо, подхватил тот пистолет и выстрелил в неё один раз!" Женщина вскрикнула и упала. Мужик заржал и выпустил в неё всю обойму... много непонятного, да? Пожалуй, нужно вернуться на 25 лет назад и всё узнать. Москва. 2005 год. Школа №5, прозвенел звонок на предпоследнем уроке у 10-го класса. Давно влюблённые друг-в-друга подростки, 15-ти летняя Света Кравцова и её парень 16-ти летний Антон пошли к другому кабинету, но тут Света выдала: "Антон, знаешь, у нас уже так давно с тобой любовь и взаимное желание... честно, я вся горю. Пошли куда-нибудь... по-быстрому, сделаем дело?" Антон: "Света, я тоже тебя люблю и хочу тебя. Но, а если нас спалят?" Света: "Не важно! Главное, что мы любим друг-друга!" Антон согласился и он вместе со Светой пошли в школьную кладовку, заперлись и начали друг-друга ласкать, целовать... вот уже у них начался интим и Света больше не девственница. Влюблённая парочка дала друг-другу волю! Получив максимум удовольствия они пошли себе дальше... и вот спустя несколько дней, на медосмотре, врач установил, что Света уже не девственница и естественно доложила об этом её матери. Когда Света пришла домой, её встретила мама и сказала: "Света, скажи мне правду! Кто он? Мне всё рассказали и знают, что у тебя уже было! Немедленно всё расскажи матери!" Света: "Мама, прости. Это с Антоном было, мы давно этого хотели и у нас это случилось! Ты не сможешь нам запретить, мы уже взрослые!" Мама Светы: "Ну всё понятно. Больше ты из дома не выйдешь неделю, а на Антона пожалуй, я в полицию сообщу!" Света облилась слезами, но ничего не смогла сделать... На протяжении недели "в заточении" как-то родители Светы собирались как всегда на работу, а её оставили в заперти и никуда не пускали. Папа Светы, пошёл заводить свою синюю ВАЗ 2104. Ключ поворачивает, не заводится! Ещё раз - тоже самое. Мама Светы: "Юра! Ты достал уже со своим ведром всех! Меня не волнует, что оно тебе дорого! Продавай уже это говно и покупай нормальную машину!" Папа Светы: "Да замолчи ты, сейчас заведу..." но безуспешно. Он поднялся домой, со злости вывалил ключи на тумбочку и на пару с женой поехали на работу на такси... Сама Света не знала, что делать. Она только сутками плакала и мечтала скорее, чтобы всё закончилось и ей наконец исполнилось 18 и она могла бы делать, всё что хочет. Но вот, папа её был всегда редкостным распиздяем и вместе с ключами от машины оставил и ключи от квартиры. Света заприметила это, взяла всю связку и смогла выйти. Она понимала, что если она останется в городе, то её быстро найдут и батя даст пизды. Поэтому у неё промелькнула мысль: "Пришла пора! Не зря меня пацаны водить учили! Надо угнать машину и ехать отсюда. И пусть эти звери-родители поплачут, а я не вернусь." И ей повезло... у неё машина завелась в первого раза. Света включила передачу и тронулась с места. Радость переполнила Свету, она вздохнула свободно! Включила радио, выехала на дорогу и поехала спокойно. Она чувствовала себя совершенно взрослой и полноценной женщиной. Да, она торопилась и на ней ничего не было кроме домашней одежды, розовой майки и розовых мини-шорт, но за то уже дом позади и родители не достанут. Вот уже она выехала из Москвы на трассу М7 Горьковское шоссе и там уже нечего опасаться. Она остановилась на светофоре, а рядом стоял КамАЗ 54115 с фурой. За рулём сидел симпатичный паренек, который посмотрел на неё. Она ему улыбнулась и он ей тоже. Света подумала: "И нахер мне этот Антон нужен? Вон на меня какие взрослые мужики заглядываются!" Правда втопив педаль в пол, она быстренько оторвалась от КамАЗа, но она понимала, что всё самое лучшее теперь впереди. И таких парней теперь будет дофига. На телефон пошёл звонок от мамы. Света вытащила сим-карту и выкинула телефон в окно. Теперь ей уже ничего не надо. Вот уже город Владимир и пост ГИБДД. Света остановилась. К ней подошёл молодой ГАИшник и сказал: "Сержант Николаев. Предъявите Ваши права." Света вышла из машины, улыбнулась ГАИшнику и сказала: "Нету у меня прав, начальник." Отметим, что Света в свои годы выглядела старше, лет на 20 и поэтому, была очень красивой. ГАИшник: "Эммм... как это нет? Тогда пойдёмте составлять протокол." Света положила руку на машину, выпятила ляшки и сказала: "А может, договоримся?" ГАИшник: "Как это?" Света: "А как ты хочешь, красавчик?" ГАИшнику самому 19 лет и он очень продажный. : - Значит так, у меня через час заканчивается дежурство. Проедьте вперед, я закончу, потом поговорим. Но учтите, если Вы уедете, я передам всем патрульным машинам Ваши номера!" Света: "Без проблем!" и отъехала... восторог переполняет её: "Как же хорошо без родителей. И как прекрасно, отвязаться от всех этих проблем и быть в обществе свободной!" через час всё оправдалось. Мент трахнул её во всех позах и сама она сделала ему глубокий минет. А потом он сказал: "А зовут тебя как?" Света: "Меня зовут Светлана, а тебя как?" Мент: "Меня Артём. Очень приятно. А подзаработать не хочешь?" Света: "Конечно хочу! А как?" Артём: "Значит так, сейчас мы поедем ко мне домой, я тебя познакомлю со своими ребятами и там всё узнаешь..." Света завизжала от радости и они поехали домой к Артёму. У него дома была "прекрасная" атмосфера... сидели мужики в кожаных куртках и курили. А один из них, бритоголовый, в татуировках вообще выглядел очень по-бандитски, как недобитый браток из 90-х... Бритоголовый: "Артём, эта тёлка с тобой, кто она?" Артём: "Сейчас познакомлю вас. Для начала представлю всех. Мужики, это Света Кравцова. Моя новая подруга. Она теперь будет с нами. Света, тот парень который спросил, это наш главный. Андрюха зовут. В наших кругах у него кликуха есть. Плеший называют. Этот мужик, это Серёга Шилов. Тот что справа, это Витёк Дяченко. Он хороший друг и в целом, чёткий пацан." Света: "Очень приятно с вами познакомиться, мальчики. А в чём заключается моя работа?" Бритоголовый Андрюха подошёл к Артёму и сказал: "Братан, она хоть совершеннолетняя? Она знает, чем ты тут занимаемся?" Артём: "Плеший, всё под контролем! Я паспорт не спрашивал, да и какая разница?" Андрюха: "Если фраера должат, что мы в наш коллектив приглашаем малолеток, то 15-шку впаяют." Артём: "Не впаяют. Я за неё ручаюсь! Чёткая тёлка! Объясни ей в чём дело..." Плеший подошёл к Свете и сказал: "Значит так, девочка. Наша работа заключается в том, что мы угоняем дорогие машины. Затем перебиваем номера под новые документы, и продаем их по бросовой цене. Артём же, твой друг, он специально устроился в ГАИ, чтобы устраивать подставы разным водилам и забирать у них тачки. Но он уже достаточно перебрал машин, поэтому чтобы его кореша из мусарни не заподозрили ничего такого, теперь это делать будешь ты. Идёт?" Света: "Круто!!! Ваще мечта такое дело делать! А платите сколько?" Плеший: "Нормально башляем. Рад, что ты такая сговорчивая." Тут в разговор вошёл Витёк Дяченко и сказал: "Кстати, нас обслужишь тут всех?" Света: "С удовольстивем!" и устроили бандюки дикие оргии... Так Света зажила взрослой жизнью в свои 15 и сбежав от родителей и учёбы, полностью связала свою жизнь с угоном автомобилей, криминалом, воровством и прочим. А Андрюха, Артём, Серёга и Витёк убивали водителей угнанных машин и закапывали в лесу. Местные менты ни о чём не догадывались, всё делалось гладко. За то правоохранительные органы Москвы и области, все были подключены к поиску сбежавшей 15-ти летней десятиклассницы Светы Кравцовой и на всех столбах висели её фото. До Владимирских ментов, естественно ничего не дошло. Это ведь уже другая область, Владимирская. Спустя месяц успешной работы, банда сильно изменилась. Разбогатела, а Артём спустил бороду, чтобы выглядеть старше своих 19-ти лет. У него всегда сильно пёрли мужские гормоны, но он брился. А тут решил стать ещё круче. И вот в очередной "рабочий" день, Артём стоит на посту и видит чёрный Мерседес и думает: "Во, очередной лошок! Сейчас и его тачку пригоним нам." Но после очередной бурной ночи любви со Светой, он был сонный и не узнал, что за рулём ехал начальник ихнего районного Владимирского ГИБДД. И остановил его. Артём: "Инспектор ДПС, сержант Николаев! Ваши права, водитель!" Начальник ГАИ: "Николаев, ты чё, бухаешь что-ли на посту? Не узнал что-ли?" Артём: "А, это Вы, товарищ начальник..." Начальник ГАИ: "Слушай, сядь ко мне в машину, я поговорю с тобой. Артём сел и начальник ГАИ выдал: "Значит так, слушай сюда. Я долго не понимал, что тебя сподвигло пойти работать в правоохранительные органы, ты мне сразу казался подозрительным типом. Но теперь мне всё стало ясно. Я следил за тобой и узнал, что ты угоняешь тачки и продаёшь их. И что ты оборотень в погонах и работаешь в банде. Но я могу сказать тебе такое. Я знаю, что твой главарь, давно сбежавший ЗК Алексей Зинат, скрывающийся под именем Ефремова Андрея Петровича и знаю, что вы там крутите большими деньгами. Предлагаю договорится. 50% ваших накоплений мне и я закрываю глаза на всё. Идёт?" Артём: "Вы умный человек. Я знал это. Хорошо, когда приносить деньги?" Начальник ГАИ: "Завтра в 8:00 у ликёроводочной. Найдёшь?" так и договорились... придя обратно в банду, Артём обо всём рассказал своим соучастникам и их главарь, Андрей Ефремов, он же Алексей Зинат, сначала долго думал, потом сказал: "Так, дальше будем делать так! Всем остаться здесь, а ты Света, выйди пожалуйста, мы тут всё обсудим, хорошо?" Света: "Это почему же? Я должна быть в курсе, что вы затеяли!" Андрей: "Я потом всё скажу. А сейчас выйди..." Света вышла, бандиты пошептались и план был готов. В 8:00 у ликёроводочной Артём Николаев принёс деньги начальнику ГАИ и сказал: "Здесь 3 миллиона долларов. Вам достаточно?" Начальник ГАИ: "Сойдёт. Гуляй, Вася." далее пошла действовать Света... она одела туфли на шильке, чулки, стринги и красный кружевной лифчик, накрасила губы и с сигаретой во рту пошла на встречу престарелому начальнику ГАИ...: "Привет, красавчик. Развлечься не желаешь?" ошеломлённый красотой старый извращенец, сказал: "Конечно, детка. Пошли ко мне. И Света завела его в тёмный переулок, а там налетели в масках Серёга и Витёк и битами отхуярили начальника ГАИ, кинули его в машину, забрали деньги, крикнули: "Света, заводи! Поехали!" и Света завела ихнюю иномарку и они все вместе поехали. На брошенном складе, они привязали начальника ГАИ к столбу, всунули кляп в рот и Ефремов пересчитал деньги. Артём: "Всё верно?" Ефремов: "Да! Ладно, мы поехали, оставим вас со Светочкой наедине... и подмигнул Артёму..." мужики с банды уехали, а Артём достал пистолет и убил начальника ГАИ. Затем повернулся к Свете и сказал: "Вот видишь как..." Света: "Ага, вижу... классно мы сработали!" Артём вытащил значок ГАИшника и сказал: "Планы изменились..." Света: "Это ты о чём?" Артём: "Понимаешь, мы давно работаем, но теперь нам известно куда больше. Тебя зовут Кравцова Светлана Юрьевна, тебе 15 лет, ты училась в 10-ом классе школы №5 города Москвы, потом сбежала и стала работать у нас. Тебя там все ищут, а ты вот у нас, живёшь в кайф, ни в чём себе не отказываешь..." Света: "Ну да, всё верно. А что?" Артём: "В своих кругах я в полиции известен как честный, законопослушный сотрудник. Андрюха Плеший, он известен как обычный работяга, водитель ГАЗели. Серёга, просто таксист, а Витёк автомеханик-рабочий... но ведь теперь, полиции нужен козёл отпущения, в данном случае - коза. Подумай, девочка моя, ты никто. Звать тебя никак. Сбежавшая от подростковых проблем, тупая школьница. Поэтому, вот, начальника ГИБДД города Владимира убила именно ты! И направил на неё пистолет. Света задрожала, раздула глаза, подняла руки. И прогремело 2 выстрела и она упала. Артём потёр руки и тоже уехал... туда быстро нагрянула полиция, всё нашли, всё что надо сделали, Артём позже дал показания... и когда Света оклималась, на неё надели наручники и повели в КПЗ. Пока вели, в коридоре стояла заплаканная мама и держащийся за голову, опустивший лицо - отец... на суде Свете дали 25 лет строгого режима. 3 года на малолетке и 22 года в зоне максимально строжайшего режима, за убийство начальника ГАИ города Владимира... Все 25 лет заключения Света готовилась к мести тем, кто её предал. Шли эти годы долго... но вот наступил 2030 год и она была готова! Решетка открылась, охранники повели её к месту выхода. Да... Света капитально изменилась за эти 25 лет... её лицо покрылось глубокими морщинами, волосы отдавали сединой, появилось много складок на коже... но что в ней осталось навсегда неизменным, это её целеустремлённость и главное желание, быть свободной и делать, всё что захочет. Когда она вышла её уже ждало такси. Это была бюджетная иномарка вроде Хёндай Соляриса с шашечками. Рядом стоял и закуривал сигарету мужчина, возрастом лет 35-40. Водитель: "Это Вы вызывали такси в Москву?" Света: "Да. Поехали." она села на переднее пассажирское место, водитель поехал... сначала они молчали, но потом водитель спросил её: "За что сидели?" Света: "Долгая история... но меня 25 лет назад подставили, повесили убийство начальника ГИБДД города Владимира..." Водитель: "Сочувствую... это как я понимаю, был 2005 год?" Света: "Да, всё верно." Водитель: "Понятно. Поэтому я и не знаю ничего. Мне тогда всего 10 лет было, я маленький ещё был..." Света: "Знаете, я тоже не была особо сильно взрослой. Мне было 15..." и рассказала всю свою жизненную историю... таксист тоже оказался, не совсем чистым перед законом. Он имел некоторые связи с криминальным миром и иногда промышлял всякими такими делами. Но не на столько, чтобы посадили на зону. А сам по жизни являлся водителем грузовика, временно из-за безработицы подрабатывающим в такси. Они обменялись номерами телефонов и Света вошла домой... она знала о том, что её родители умерли достаточно быстро, после того, как она села в тюрьму. Никто ведь и понятия не имел, что она не убивала никого. Отец умер от инфаркта, мать долго пила таблетки, потом начала принимать наркотики и в конце концов, покончила жизнь суицидом. В итоге у Светы не осталось никого. Только план коварной мести четырём бандитам... Все четверо после того дела перебрались в Москву. Андрей Ефремов (Алексей Зинат) стал крутым криминальным авторитетом в Москве. Его все знают и уважают. Серёга Шилов стал владельцем большого автотранспортного предприятия, на него работало много водителей-дальнобойщиков. Артём Николаев продвинулся в депутаты и планировал себя на должность президента РФ. Вот только Витёк Маслов не особо шиковал. Работал киллером и иногда в свободное время, кидал людей на бабки. С него Света и решила начать. Найдя сайт, где он торговал проститутками, оружием и наркотиками, написала ему. Договорилась о встрече. Естественно Витёк ничем не торговал, а просто забирал деньги... Света одела белую майку и джинсовые мини-шорты пошла на встречу. Вот в она подошла к какому-то клубу. Там стояло несколько мужчин. Она подошла к ним и спросила: "Мне бы Виктора... где с ним можно поговорить?" один из мужиков: "Я Виктор. Пойдёмте..." они прошли в какой-то офис и там он сказал: "Я понял. Мы с Вами договаривались о встрече. Давайте деньги, я дам Вам наш порошок". Света из-за шорт вытащила пистолет, наставила на Витька и сказала: "Ну что скажешь?" Витёк: "Эммм... ты чо, сучка? Нет здесь никаких наркотиков! Это я так, развлекаюсь просто. Вали отсюда!" Света: "Ты что, меня совсем не помнишь?" Витёк: "Нет вроде..." и заглянул ей в лицо... черты лица показались до боли знакомыми, но кто она? Света: "А помнишь ли ты молодую девушку, с белыми волосами, готовую на всё ради шикарной жизни, которую ты вместе со своими гнидами использовали в полной мере и выбросили в тюрьму, подыхать, а?" Витёк: "Пиздец! Всё!" и набросился на неё. Света вцепилась ему в лицо и разодрала всё. Затем они оба упали на пол. Света первая встала, схватила его и разбив окно, вышвырнула Витька на улицу. А там было падать 4 этажа. Витёк орал от боли и звал: "Помогите! Спасите! Вызовите скорую, полицию! Кто-нибуууудь!!!!!!" Света когда начала выходить, на неё напали охранники Витька, но она ловко из укрытия всех перестреляла и вышла на улицу, где столпилась куча народу вокруг орущего Витька. Света выстрелила в воздух и все разбежались. Она подобрала лежащий дробовик у убитого охранника и размазала голову Витька по асфальту. Кровь, перья и мозги разлетелись повсюду, труп даже не опознать теперь... а тем временем таксист, который подвозил Свету, проезжал мимо того здания и увидел, скорую, полицию, всё огорожено лентами. А в салоне у него сидела семья с маленьким ребёнком. Таксист: "Сидите здесь, я всё выясню. Сейчас проедем." вышел и спросил у полицейского: "Что здесь произошло?" Полицейский: "По словам очевидцев, какая-то женщина убила одного из боссов этого клуба, причём зверзки. И постреляла всю его охрану. На труп их главного даже смотреть нету смысла. Там от человека-то ничего не осталось..." Таксист: "Нихуя себе..." затем сел в машину и поехал объездным путём. Следующий на уничтожение у Светы - Серёга Шилов. Начальник автобазы. Она нашла объявление, что туда требуются водители и пошла. На проходной прошла без вопросов и вот уже она встретилась на территории глаза в глаза со своим врагом. Серёга: "Здравствуйте!" Света: "Здравствуйте. Это я Вам звонила. Что можете предложить?" Серёга: "Женщины у нас ещё не работали... ну могу предложить вот тот самосвал, оранжевый, красивый. Марка Донгфенг. Китайский, но хороший. Водители хвалят. Хотите посмотреть?" Света: "С радостью. Правда я на грузовиках не работала вообще, но водить умею очень хорошо." Серёга: "Тут ничего трудного." Серёга открыл машину, Света залезла в кабину и вместо того, чтобы повернуть ключ, резко вскрыла предохранители и соединив 2 провода завела машину без замка зажигания! Тут-то Серёга и узнал Светку! Её мастерство! И в целом, очень похожа, но Серёга не предавал этому значения, а тут уже всё понял... Серёга: "Светлана! Неужели это ты?" Света: "Узнал всё-таки! Ну вот теперь и твой черед пришёл!" Она вытащила пистолет и выпустила все пули в него. Серёга истекая кровью сказал: "Ты... совсем дура... ты всегда ей была... затравленная девчонка... тебя снова посадят и на этот раз не выпустят!" и умер... Света включила передачу на Донгфенге, проломила ворота и скрылась оттуда. Теперь у неё есть и своё ТС. А таксист ищет новую работу. Ему хочется продолжить своё дело. Грузоперевозки. И вот нашёл вакансию. Приезжает - там тоже самое. Менты, скорая и медэксперты... Таксист: "Что произошло?" Мент: "Начальника этой фирмы, Шилова Сергея Евгеньевича застрелили. И машину угнали. Сторож на проходной говорит, что женщина какая-то. Уже второй случай за последнее время. И приметы всё те же! Возраст 40-45, белые волосы, джинсовые мини-шорты и белая майка. Маньячка какая-то. Причём эти последние две жертвы никак между собой не связаны. Виктор Маслов был всего-лишь мелким воришкой и иногда промышлял мокрухой. А этот - серьёзный начальник автопредприятия. Но убийца тот же..." Таксист: "Ужас какой. Ничего не понимаю. А я хотел сюда водилой устроиться... ну ладно, жалко мужика! Пойду искать дальше..." а тем временем, Ефремов докладывает Артёму: "Братан, наших-то мочит кто-то! Витька замочили, Серёга мёртв. Ты ничего не знаешь?" Артём: "Плеший, не, я не в курсах. Мне вообще не до них. Через неделю выборы. Мне надо о народе думать, чтобы меня президентом избрали." Ефремов: "Вот и подумай! Подключи полицию, пусть ищут убийцу наших корешей." Артём: "Посмотрим..." А Света съехала в какую-то деревеньку, остановилась там, и стала перебивать номера на угнанном Донгфенге. Ведь она всегда это делала первоклассно! Таксист тем временем, получил вызов в ту же деревню и поехал. Он сам, за свои 35 лет никогда ни с кем не имел серьёзных отношений. У него всё это время был секс только с проститутками. Женщины, которым он НЕ платил, от него просто шарахались, как от монстра из Мракопедии, по непонятным причинам. Может потому что он работал шофёром и идти на другую работу не хотел. Может, потому что и сам не горел желанием иметь любовь, с проститутками же проще. А может, потому что у него были грязные длинные волосы. И вот он въезжает в деревню и видит, самосвал с откинутой кабиной. Казалось бы ничего такого, но ремонтировала его женщина! Он подумал: "Вот это ништяк тёлочка! Надо познакомиться с ней!" и подъехал... "Девушка, Вам помочь? Сломалось чего?" естественно девушкой была Света и она повернулась и узнала таксиста. Света: "Нет, ничего не нужно. Всё в порядке!" Таксист: "А мы кажется знакомы уже..." Света: "Да, я помню Вас! Но мы так и не познакомились. Меня Светлана зовут." Таксист: "Меня Дмитрий, для своих просто Димон." Света: "Очень приятно." Света сама понимала, что таксист Дмитрий положил на неё глаз, но и ей самой жутко хотелось секса. Ведь у неё не было его 25 лет! И она решилась: "Дмитрий, а не хотите чаю выпить? У меня в кабине термос есть..." Дмитрий: "Давайте, я с радостью." Он сел к ней в кабину, они выпили чайку с молоком и тут Дмитрий заметил: "А что это у Вас, замок зажигания взломанный? Вы что, угнали машину? И да, я так и не спросил. Вы же пару дней назад с зоны вышли, как же Вы так быстро нашли работу на самосвале? У меня вот уже стаж 18 лет, а на работу на самосвал не берут. Говорят, что для работы на такой технике нужен опыт работы на такой технике, но обучать работе на такой технике будет любой другой, но только не тот владелец той техники, к которому я обратился..." Света улыбнулась и сказала: "Первое правильно. Я угнала эту машину, но угнала её у того, кому уже ничего не надо. У мертвого." Дмитрий: "Это как? Подробнее расскажите!" Света: "Не нужно!" и вцепилась в него губами... они начали целоваться, обниматься, затем разделись и трахнулись в спальнике Донгфенга... после часа бурного секса, они сели и закурили. Света рассказала, что Витька и Серёгу убила она и что у неё в планах ещё убить двух людей... Андрея Петровича Ефремова и Артёма Николаева, кандидата в президенты Российской Федерации. Дмитрий: "К Николаеву будет трудно пробраться, а вот Ефремова убрать будет возможно. Я помогу тебе в этом. Света: "А как?" Дмитрий: "У меня есть план..." на следующий день хорошие знакомые Дмитрия сделали поддельный ПТС, СТС, страховку, гос.номера и прочие документы на Донгфенг и хозяином вписали Дмитрия и водителем тоже. После этого, Дмитрий попросил своих знакомых пробить инфу о Ефремове и у них созрел план... Дмитрий чёрной тушью накрасил брови, запачкал лицо и руки в мазуте и сев на Донгфенг поехал к Ефремову. Андрей как всегда сидел в своём особняке и смотрел порнуху на телевизоре. Тут к нему подошёл охранник. Андрей: "Я ТЕБЯ СУКА НЕ УЧИЛ РАЗВЕ СТУЧАТЬ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ТЫ ВОЙДЁШЬ???" Охранник: "Извините шеф, но тут какой-то хач Вас спрашивает. Говорит, что Вы ему задолжали..." Андрей: "Ну и нахуй бля! Вообще наглость. Пойду разберусь." Хача не было, это Дмитрий специально себя измазал всем этим, чтобы быть похожим на хача и своей наглостью выманить Андрея. И вот Андрюха вышел и видит оранжевый Донгфенг, а из кабины на ломанном русском Дмитрий уже говорит: "Твоя моя задолжала 5 миллион доллар. Если твоя не вернёт моя денег, то моя твоя выебет раком в жопа." Андрей: "Ну ты ссука сам напросился! И открыл дверь в кабине грузовика и набросился на Дмитрия. Димон тут же со всей дури уебал кулаком в рыло Андрею и тот упал. Когда охранники собрались открыть огонь, как тут из кузова вылезла Света и из автомата очередью всех положила. Затем она подошла к Дмитрию и сказала: "Ну как ты, Димуля?" Дмитрий: "Всё в норме. Дай умыться чем-нибудь..." Света полила водичкой и Дмитрий смысл с себя грязь и тушь и снова стал обычным русским мужиком. А Света подошла к валюящемуся Ефремову и сказала: "Ну что, Плеший, узнал меня?" Андрей: "Догадываюсь... ты Света Кравцова? Та самая малолетняя шлюшка которую я 25 лет назад обвёл вокруг пальца и посадил в тюрягу?" Света: "Молодец. Узнал без подсказок. Я в то время классно работала на тебя и на твоих друзей долбоёбов. А теперь так же классно сработалась против вас! Витёк уже на том свете давно, Серёгу я вчера завалила, а сегодня платить будешь ты!" Андрей: "Тогда уже скорее пристрели меня! Ты же этого жаждишь?" Света: "Быстро ты сдался..." и добила его двумя выстрелами. Дмитрий: "Классно, Светулечка. Теперь остался последний у тебя." Света: "Ага, но и с ним разберемся. Пойдём в дом к Ефремову, пороемся у него, может адресок Артёма у него остался..." всё так и оказалось. Адрес, местонахождение и телефон Артёма теперь у них на руках. Дмитрий по бросовой цене продал Донгфенг, а деньги отдал Светлане. Затем они распрощались и Света пошла делать последнее дело... на деньги за Донгфенг, она купила крутой спортивный автомобиль и сев за руль, позвонила Артёму. Артём: "Да, это кто?" Света: "Смерть твоя..." Артём: "Чё нахуй? Кто ты бля? Откуда у тебя мой номер?" Света: "Ты с молодости своей так и не изменился. Как был быдлофраером так и остался. А ещё в президенты собираешься..." Артём: "Так, я что-то не пойму ничего." Света: "Не надо ничего понимать. Давай встретимся 1 на 1, без охраны и без ментов и спокойно перетрём базар на месте. Даю слово, я тебя не трону до нашего разговора. Учти, Витёк мёртв, Серёга мёртв, Андрюха отправился в ад вчера, и у меня на руках о тебе все данные. В общем, у Ефремова, точнее, у ЗИНАТА, было о тебе всё. Так что, президентом теперь тебе 100% не стать, если это увидит полиция. Поэтому предлагаю встретиться и всё обсудить..." Артём согласился. Он подумал, что это кто-то из конкурентов его шантажирует и спокойно сев свою дорогущую иномарку поехал на встречу. Около МКАДа встали 2 спортивных дорогих автомобиля. Из одного вышла Света, из другого Артём. Света была одета так же, только в добавок ещё в белую блузку, а Артём в дорогом костюме. Он и не изменился. Только чёрные волосы стали полностью седыми, и борода тоже самое. Полностью поседела. А так остался тем же распиздяем в очках. Света: "Ну что, Артём Николаев. Ты не изменился. А я как? Узнаваема?" Артём: "Видимо нет, раз я не пойму, кто ты такая." Света: "Вспомни 2005 год, когда ты работал ГАИшником..." и она положила руку на машину и выпятила ляшки... Артём вспомнил тот самый момент, когда они познакомились и сказал: "Света! Как же я тебя сразу-то не узнал! И давно ты откинулась?" Света: "Да несколько дней назад... может недельку примерно... но достаточно было времени, чтобы замочить всех вас." Артём: "Да уж... зря я тебя тогда не убил. Надо было добить тебя ещё там. Ну да, были бы проблемы с поиском убийцы начальника ГАИ города Владимира, но всё равно же! На меня бы никто не подумал! Я всегда знал, что ты вернёшься и всех перемочишь. Я говорил им. Но они слушать не хотели... но ничего. Сейчас мы всё исправим!" и он вытащил автомат УЗИ и спустил очередь в Светлану. Она увернулась, спряталась за машиной и когда у Артёма кончились патроны, он прыгнул за руль и погнал удирать. А Света села в свою машину и началась гонка. Несутся по шоссе 2 спортивные машины, Артём из одной отстреливается, а со второй Светлана ведёт огонь по машине Артёма. Разрезая пробки, пропуская все светфоры и посты ГИБДД они беспощадно мочат друг-в-друга из своих пушек и гонят под 200 км/ч. Вот трасса закончилась, они свернули в город. Люди кричат, разбегаются, страшно до ужаса. И вот Артём не вписался в поворот. Он выскочил и побежал в стоящее рядом здание, которое уже заброшено много лет. Света вышла из своей машины и пошла за ним. Там у них пошла перестрелка. Артём: "Тебе надо было сидеть тихо! И валить подальше отсюда! Но нет, ты сама виновата, стерва!" Света: "Ну побегай-побегай, урод!" Артём выстрелил из-за угла. Но мимо. И крикнул: "Ты дура, не понимаешь, что всё бессмысленно. Я знал, что тебе надо было сдохнуть ещё тогда!" Света: "И ты был прав!" и вышла из укрытия и выстрелом попала в Артёма. Он отлетел. Света подошла к нему и сказала: "Ну говори своё последнее слово! Что скажешь перед смертью? У тебя совести хватит извиниться передо мной?" Но Артём резко встал, выбил у неё пистолет, ударил её в лицо, подхватил тот пистолет и выстрелил в неё один раз! Женщина вскрикнула и упала. Артём: "Ну вот я и исправил то, что не сделал 25 лет назад! Артём заржал и начал в неё стрелять... Света кричала, дёргалась, стонала, но тут... Кто-то накинул петлю на шею Артёму и начал его душить! Артём выронил пистолет и попытался сопротивляться. Потом он начал падать и упал на душащего его человека. Это был Дмитрий. Он пришёл! Артём: "Ты кто такой? Что ещё тебе нужно? Тебя-то я точно не знаю!" Дмитрий: "Меня не знаешь. Но знаешь Светлану. А я её друг и я не дам тебе, трусливому фраеру убить её!" и они начали биться. Оба мужики здоровые как лоси, мочили друг-друга беспощадно. Дмитрий наносил сильнейшие удары по морде Артёму, что у того уже повываливались все зубы, но вот случайно, Дмитрий споткнулся, упал. Артём: "Вот и всё!" и схватив пистолет, хотел добить Дмитрия, но тут ему в спину шарахнул мощный выстрел из обреза... затем второй. Артём повернулся... в него стреляла Света и она сказала: "Попрощайся с жизнью, сука!" и выстрелила ему в голову. Вышибла все мозги! Артём упал замертво. Света легла, расслабилась и только сказала: "всё... я смогла! Я отомстила им всем..." к ней подошёл Дмитрий, обнял её и сказал: "Светочка, как ты?" Света: "Дим, уходи, пока полиция не подъехала... мне уже не поможешь... я умру здесь..." Дмитрий: "Нет, Света, ты будешь жить! Я тебе обещаю!" Света вздохнула и закатила глаза... Дмитрий сжался, чтобы не заплакать, взял её на руки и понёс к выходу. Там как ни странно, не было, ни полиции, ни скорой помощи. Он тогда положил её на сидение в свой рабочий Солярис и поехал... через некоторое время, Света полностью пришла в норму. Ей смогли спасти жизнь и она не умерла. Её выписали из больницы и её уже встретил Дмитрий. Она села к нему в машину и они поехали. Потом Света сказала: "Димка, а я ведь так и не узнала, а где ты живёшь?" Дмитрий: "Снимаю квартиру... а что?" Света: "Я предлагаю так. Я продам свою квартиру, которая досталась мне от родителей, мы купим нам двоим однушку, а тебе грузовик! Хочешь?" Дмитрий: "Светочка, если ты правда на это согласна, это было бы лучше всего!" ну так они и сделали. Всё сделали, всё оформили и Дмитрий спокойно продолжил своё дело грузоперевозок. А Света устроилась продавщицей. КОНЕЦ!

Не страшно

«...И опять этот страх. Он подбирается ко мне, тянет из меня силы, скрежещет в дальнем углу разума открытой дверью, за которой скрываются самые тайные мои фобии, стучит в мысли...» – Сергей оторвался от написания рассказа. В последнее время он начал замечать, что ему неплохо удаются рассказы, описывающие всякую жуть – в интернетах их называют «крипипасты». Периодически он выкладывал несколько таких крипипаст на сайты подходящей тематики, читая отзывы, совершенствуясь. Денег оно не приносило, но моральное удовлетворение и чувство, что доставил кому-то удовольствие качественным текстом росли день ото дня.
«А что, если потом, в невообразимом будущем, я дорасту до сборника или, если совсем уж получаться будет, до целого романа ужасов? Найду издательство, выпущу книгу...» – от мечтаний Сергея отвлек неясный шум. Он был не слишком громким, но что-то в нем было неправильное. Вероятно то, что издавать этот шум было некому и нечему: Сергей жил один, а кот уже третий год как умер от старости. Звук шел из дальнего угла комнаты, из-под окна и напоминал шуршание линолеума под чьими-то когтями, судя по всему, немаленькими. В тени мелькнула антропоморфная фигура, сгорбленная и тощая. Уже в другом углу раздалось неясное бормотание, сверкнули красным два глаза.
– Может, хватит? – задал вопрос в пустоту Сергей. Но шум и бормотания не прекращались. Постепенно начал тускнеть свет от настольной лампы, комнату теперь освещал только экран монитора. Уже потухшая лампа внезапно щелкнула оторвавшейся нитью накаливания. Покатился со стола карандаш. Стук его падения отдался пистолетным выстрелом во внезапно наступившей тишине. По монитору пошла странная рябь, кадры из фильмов ужасов и недавно просмотренного Сергеем «Begotten». Из колонок раздался скрежет, будто нечто потустороннее лезет, разрывая тонкую мембрану динамиков
– Хватит мне колонки портить, засранец! На меня это уже давно не действует.
Тьма рассеялась, лампа вернула прежнюю яркость, на экране было все то же на фоне "Безмятежности"
Из темного угла, где раньше раздавался шум, вышел виновник. Строго говоря, он мог принять любой облик, но последнее время приходил к Сергею только худым мужчиной в строгом костюме-двойке. От Слендермэна его отличал только рост – как у обычного человека, что объяснялось низкими потолками «хрущевки».
–Когда-нибудь ты испугаешься, я уверен. Тогда тьма поглотит тебя, унеся в пучину забвения и бесконечных страданий...
–Прекращай. Лучше посмотри, что я тут наваял. Вроде неплохо, да? Кстати, ты определишься уже с именем? Я так и не понял, как тебя звать.
–Меня звать не нужно. Достаточно на миг погрузиться в пучину.... Стоп, это я уже говорил. Да как хочешь, так и зови. Кстати, ты вот здесь запятую пропустил. И сколько тебе говорить, ты пишешь неубедительно – от твоих зомби, плачущих в туалете, будет дрожать только пятнадцатилетняя девочка!
–Тогда почему ты меня сам ими пытаешься напугать?
–Когда это?
–Да не далее как вчера!
–Вчера я не приходил!
Собеседники погрузились в молчание. Из туалета донесся тихий плач.
–Слышь, нежить, сходи проверь, что там.
–А чего сразу я-то?
–Ну, ты ж и так дохлый.
–Да пошёл ты...

Вторая комната

Знаешь, анон, около трех лет назад я была совсем другой. В багаже у меня было правильное воспитание, высшее образование и рациональное мышление. Короче, я твердо стояла на ногах и, не будучи любителем мистики, нервозным шизоидом или наркоманкой, представляла собой пышущую здоровьем, уверенную в себе девицу. У меня была интересная, но отнимающая уйму сил и времени работа, впрочем, она приносила неплохой доход. Не буду углубляться в описание трудовых будней, для этой истории достаточно одного – на одной из строительных выставок, куда я попала, как представитель компании, я познакомилась с очень приятным молодым человеком. Умный, целеустремленный, с юмором, у нас как-то сразу возникла взаимная симпатия, потом и влюбленность, которая перетекла бы в нечто большее, если б не это. Через несколько месяцев он предложил переехать к нему, и, можешь сколько угодно считать меня меркантильной, я не раздумывая согласилась. Это был хороший вариант – мы оба работали в авральном режиме, иногда и по выходным, и не могли так часто видеть друг друга, как хотелось бы.
У него была квартира в хорошей новостройке в одном из спальных районов. К чему это я – никаких предыдущих жильцов, которые могли бы умереть там ужасной смертью, никаких кладбищ рядом, абсолютно новый жилой комплекс. Высотка, сияющая фасадным остеклением, с уютным внутренним двором, бесшумными лифтами и квартирами с первичной отделкой. Дом был сдан не больше года назад, поэтому он еще и заселен толком не был. У моего парня была просторная двушка на 8м этаже – родители помогли, конечно, но и он зарабатывал вполне неплохо. Перетащила я туда свои вещи и начался совместный быт, все как у всех, работа, иногда уютные вечера с просмотром фильмов, и, конечно же секс. Мне не было плохо или некомфортно в этой квартире, меня не мучили кошмары, но (это я поняла уже потом, когда ко мне вернулась способность хоть как-то размышлять на эту тему) я никогда не оставалась там одна. Мы как будто соревновались, кто позднее придет с работы, и выигрывала я. Так прошел месяц или около того. И вот моего перспективного парня послали в другой город на несколько дней в командировку.
В тот вечер мне каким-то чудом удалось уйти с работы пораньше. Была ранняя весна, с пористым грязным снегом, пасмурная и промозглая. Я очень продрогла, пока добралась, и потому первым делом, попадя в квартиру, отправилась в душ. После душа настроение у меня улучшилось, я высушила волосы, сделала бутерброд, согрела чай и устроилась с этой нехитрой снедью за компьютером. За окном стремительно темнело, я была погружена в бездумное лазанье по интернетам и параллельно в беседу с подругой по аське. Видимо, усталый и опустошенный мозг так глубоко погрузился в эти нехитрые занятия, что не нашел ничего подозрительного в звуках из соседней комнаты. Надо сказать, что из двух мы успели обжить только одну, в другой же еще частично шел ремонт, лежали остатки стройматериалов, и даже стояла кое-какая собранная мебель. Сначала вроде были какие-то шорохи, а потом звук с силой хлопнувшей дверцы шкафа, и что-то глухое как удар от падения. Я была настолько увлеченной спором с подругой по аське, что бодро и без всякой рефлексии крикнула: «Ну осторожней там», имея в виду своего парня, который наверняка уронил рулон обоев. Он предпочитал почему-то доделывать ремонт сам и часто возился в этой комнате по вечерам, так что к звуковому сопровождению за стеной я привыкла. Надо отдать должное моей сообразительности, уже на второй части фразы, я все же почуяла неладное, поэтому «там» вышло сбито и пискляво. Фраза повисла в какой-то гулкой тишине. Прошел бесконечный миг, в течение которого, я, анон, человек рациональный, пережила гамму не самых приятных эмоций. Это не были мысли, именно эмоции, обрывочные, лихорадочные. Мой парень в другом городе. Мне не показалось. Звук был. Из соседней комнаты.
Мои пальцы еще были занесены над клавиатурой…и вот тут, на этом месте, я хочу поблагодарить Создателя, что я даже не попыталась мыслить рационально и найти объяснение в духе «соседи возятся», потому что это спасло мне жизнь. Я вскочила со стула и подорвалась к двери, слыша как из соседней комнаты некто бодренько поспешил в том же направлении. И когда мои уже вспотевшие руки сжали латунную ручку, кто-то с силой дернул дверь с другой стороны. Было темно, из источников света – монитор, мигавший окошком аськи в другом конце комнаты, и я не смогла разглядеть точно, да и вцепилась я в дверь так, что даже этот сильный рывок приоткрыл ее не больше чем сантиметра на три. Но там было что-то. Я не могу описать. Бледное. Больное. Гадкое. Я рванула дверь на себя в такой панике, что мне показалось, руки выпрыгнут из суставов, дверь захлопнулась и вот тут второй момент, который меня спас – на двери был замок с заверткой, которую я и повернула с нечеловеческой скоростью. Ручка двери настойчиво заколебалась с небольшой амплитудой – ее пытались опустить вниз, но замок не давал. Я просто не могла вынести этих попыток, и вцепилась обеими за ручку, вперившись безумным взглядом в дверь. Опять повисла тишина, прерываемая лишь моим сбитым судорожным дыханием. А потом раздался звук. То ли шипение, то ли свист. Не описать словами, я такого никогда не слышала, и боже, храни меня, чтобы не услышала больше. И что-то чавкнуло-шлепнуло по двери. И еще. И еще. Как будто ощупывало ее то сверху, то снизу. И вот тут я разрыдалась. Беззвучно хватая ртом воздух, под гулкие удары своего сердца и сосредоточенные шлепанья-чавканья-поскребывания по двери. Это был такой ужас, такая паника. Я потеряла способность соображать, поэтому никаких вопросов: что это, откуда и почему не пытается выломать дверь, даже не возникло. В голове вертелось только: «Уходи» как будто заевшее на повторе. Меня и это разделяла тонкая преграда. Оно не кидалось на дверь, не выло, только размеренно щупало и щупало. По моему лицу текли слезы и сопли, которые я даже не пыталась вытереть, потому что руки мои словно приросли к дверной ручке. И еще. Я буквально чувствовала исходящую с той стороны двери злобу. Она как будто сочилась из всех щелей, направленная на меня и острая, как игла.
Я простояла так до рассвета, и даже не заметила как все прекратилось. Просто осознала, что я ничего не слышу. Прошло еще много времени, прежде чем я решилась оторвать от ручки хоть одну ладонь. Мои руки онемели от долгой неподвижности и отозвались ноющей болью. Потом я заставила себя сделать шаг, еще шаг. Как можно быстрее я добежала до стола, моей целью был лежавший на нем мобильник, его я и схватила, и, подбежав обратно к двери, стала звонить подруге, разговор с которой так внезапно прервался накануне, она была очень удивлена ранним звонком и даже начала ворчать на то, что я куда-то пропала из аськи даже не попрощавшись, но, видимо, в моем голосе было что-то такое, что заставило ее немедленно отреагировать на мою просьбу и приехать на такси. Сколько мне понадобилось усилий, чтобы сначала открыть дверь в комнату, а потом рвануть по коридору к входной двери, чтобы впустить настойчиво звонящую подругу – отдельная история. Мы собрали все вещи первой необходимости, и уже через час меня пичкали валидолом и корвалолом на кухне ее родители. Я не смогла им ничего рассказать.
Через день вернулся мой парень. Мягко говоря, удивился моему паническому бегству. Мы встретились, поговорили…как гадко вспоминать это. Я сказала, что не могу вернуться. Я уговаривала, умоляла его переехать куда угодно вместе. Но, мой дорогой анонимный друг, с окончанием ночи я снова вернулась в мир рациональных людей. Я пыталась в истерике что-то ему объяснить, а он смотрел на меня едва ли не с отвращением. Да и что бы ты подумал на его месте? Через некоторое время он завез мне оставшиеся вещи и бросил на прощание: «Или научись разрывать отношения без лжи или лечи голову». Второму совету я и последовала. Наблюдалась у психиатра, пила колеса, сменила работу на более спокойную и куда менее прибыльную. Я сильно изменилась за это время. Научилась жить со своим страхом, а психиатр помог вернуть меня в русло рациональных рассуждений, и мне уже почти удалось убедить себя, что та ночь – результат перегрузки мозга и усталости.
Так вот…Почему я пишу сюда? Мы плохо расстались с моим парнем. Через каких-то неблизких знакомых я слышала – он посчитал, что я изменила ему с кем-то, пока он был в командировке. У нас не было общих друзей, я удалила все его контакты, а переехав в другой город, и вовсе оборвались те тонюсенькие ниточки, что нас связывали. Более того, я старалась не думать о нем и его чертовой квартире. И что же меня дернуло вчера вспомнить пароль от своей старой аськи!?
Я пишу это, а спина покрывается холодным потом. Когда я зашла в аську, контакт «Ultimatum», единственный из списка маячил сообщениями.
Вот их часть, за вычетом откровенной шизофазии: «Отзовись, прошу!!! Надо поговорить срочно», «Если ты сюда зайдешь, свяжись со мной, телефон +7921*******, это ОЧЕНЬ ВАЖНО….не могу написать», « ты же пыталась мне сказать тогда… боже я слышал это», «ОТВЕТЬ ОТВЕТЬ ОТВЕТЬ ОТВЕТЬ я схожу с ума я слышу », «эти ночи я не выдержу прошу тебя мне страшно ». Дальше шел уж совсем какой-то бессвязный бред, набор букв. И наконец, последнее сообщение, оно заставило меня плакать от ужаса: «Я иду за тобой» Ты уже догадался, кто послал мне это – мой бывший парень.
Уходи, уходи, уходи, уходи…Он пришел! Пиздец! Аааргхх... Капают сопли и кровь! Теперь я прийду за вами, ведь вы это прочли!

Бухта Кэндл

Форум NetNostalgia - Телевидение (местное)
Skyshale033
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
Кто-нибудь помнит эту детскую передачу? Она называлась Бухта Кэндл, мне тогда было 6 или 7. Я не нашла информации о ней нигде, так что я думаю, что она шла где-то в 1971 ил 72 году. Я тогда жила в Айронтоне. Я не помню канал, но помню, что она шла в странное время- 16:00.

mike_painter65
Тема: Re: Бухта Кэндл местная детская передача?
мне почему-то кажется это очень знакомым.....я вырос за пределами ашленда и в 72 мне было 9. бухта кэндл...она была о пиратах? я помню марионетку-пирата в пещере, разговаривающая с девочкой.

Skyshale033
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
ДА! Ок значит я не сумасшедшая! Я помню Пирата Перси. Я всегда побаивалась его. Он выглядел так как будто его сшили из остатков других кукол, супер низко бюджетно. Его головой была голова старой фарфоровой куклы, выглядела как антиквариат и точно не была частью остального тела. Я не помню канал! Не думаю, что это был WTSF

Jaren_2005
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
Извините, что поднимаю эту старую тему но я точно знаю, о каком шоу идет речь, Skyshale. Я думаю, что Бухта Кэндл шла всего пару месяцев в '71, не в '72. Мне было 12 и я смотрела ее несколько раз со своим братом. Она шла на канале 58, не помню как он назывался. Мама разрешала мне смотреть ее после новостей. Так, давайте посмотрим, что я помню.
Действие происходило в бухте Кэндл, передача была про девочку которая представляла, что ее друзья - пираты. Пиратский корабль назывался Посмешище, и пират Перси не был хорошим пиратом, потомучто пугался всего подряд. И там постоянно играла музыка каллиопы. Не помню, как звали девочку. Джэнис или Джэйд или как-то так. По-моему Джэнис.

Skyshale033
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
Спасибо тебе Jaren!!! Я вспомнила, когда прочитала про Посмешище и канал 58. Я помню, что нос судна был деревянным улыбающимся лицом, с нижней челюстью- под водой. Это выглядело так, как будто оно глотало море и у него еще был ужасный голос и смех Эда Винна. Особенно мне запомнилось, как резко они перешли от пластиковой/деревянной модели к резиновой версии головы, которая разговаривала.

mike_painter65
Тема: Re: Бухта Кэндл местная детская передача?
ха ха теперь я вспомнил тоже. skyshale ты помнишь эту часть: "ты должен...зайти...ВНУТРЬ."

Skyshale033
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
Оу mike, по мне пробежали мурашки, после твоих слов. Да я помню. Так всегда говорил корабль Перси, перед местом с приведениями, в которое тот должен был войти, например пещера или темная комната, где были сокровища. И с каждой паузой камера приближала лицо Посмешища. ТЫ ДОЛЖЕН...ЗАЙТИ...ВНУТРЬ. С его двумя неровными глазами и эта хлопающая нижняя челюсть и леска открывающая и закрывающая ее. Иу. Это выглядело так дешево и отвратительно.
А вы помните злодея? Его лицо было просто огромные усы над очень большими узкими зубами.

kevin_hart
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
я совершенно точно был уверен, что злодеем был перси. мне было 5, когда эту передачу показывали. топливо для ночных кошмаров.

Jaren_2005
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
Марионетка с усами не была злодеем. Он был приятелем злодея, Хорас Ужасный. У него тоже был монокль, но он был поверх усов. Я думала, что это означает, что у него только один глаз.

Все-таки да, злодеем была другая марионетка, Собиратель Кожи. Я не могу поверить, что они позволяли нам смотреть это.

kevin_hart
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
боже мой, собиратель кожи. что за детскую такую передачу мы с вами смотрели? я честно не мог смотреть на экран когда показывали собирателя кожи. он просто спускался ниоткуда на своих нитках, просто грязный скелет в коричневом цилиндре и плаще. и еще его стеклянные глаза, которые были гораздо больше чем нужно для его черепа. господи боже.

Skyshale033
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
Ведь его цилиндр и плащ были дико сшиты? Это должна была быть детская кожа??

mike_painter65
Тема: Re: Бухта Кэндл местная детская передача?
думаю да. помните его рот не открывался, а его челюсть просто скользила взад и вперед. я помню маленькая девочка сказала "почему твой рот так двигается" и собиратель кожи не посмотрел на нее, а посмотрел в камеру и сказал "ЧТОБЫ СОДРАТЬ ТВОЮ КОЖУ"

Skyshale033

Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
Такое облегчение, что не только я помню эту кошмарную передачу.
У меня сохранилось ужасное воспоминание, это дурной сон. когда начальный звон заканчивался, передача появлялась из темноты и все герои там были и камера просто перескакивала с одного лица на другое, а они просто кричали, и все куклы и марионетки бились в спазмах и тоже кричали и кричали. Девочка просто стонала и плакала, как будто она уже в таком состоянии несколько часов. Я просыпалась много раз от этого кошмара и даже писалась в кровать.

kevin_hart
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
я не думаю что это был сон. я помню это. я помню что это был эпизод.

Skyshale033
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
Нет нет нет, не может быть. В этом нет вообще никакого содержания, подумайте сами просто стоять на одном месте, плакать и кричать всю передачу.

kevin_hart
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
возможно мой разум выдумывает это после ваших слов, но я клянусь богом что видел то что вы описали. они просто кричали.

Jaren_2005
Тема: Бухта Кэндл местная детская передача?
О Боже. Да. Маленькая девочка, Джэнис, я помню ее шок. И Собиратель Кожи кричит сквозь свои скрежещущие зубы, его челюсть двигалась так быстро, что мне казалось, она вот-вот сорвется со своих проволочных петель. Я выключил телевизор и это был последний раз, когда я смотрел эту передачу. Я побежал рассказать своему брату и нам не хватило храбрости включить это снова.

mike_painter65
Тема: Re: Бухта Кэндл местная детская передача?
я навещал свою маму сегодня в санатории. я спросил ее, когда я был маленький в начале 70х, когда мне было 8 или 9, помнит ли она детскую передачу бухта кэндл. она сказала что очень удивлена тем, что я помню это и я спросил почему, и она сказала "потому что думала, что это так странно когда ты говорил 'мам, я иду смотреть бухту кэндл' и после ты включал телевизор на канал, где ничего не шло и смотрел на экранные помехи 30 минут. у тебя была богатая фантазия с твоей маленькой пиратской передачей."

Коробка с котом

Вы точно хоть раз, да встречали их, страшились в детстве — а повзрослев, слушали, посмеиваясь, очередную вычурную байку, описывающую их такую инопланетную в глазах обывателя жизнь. Они водятся в любом достаточно крупном населённом пункте любой страны и почти всегда становятся своеобразным местным достоянием, живой достопримечательностью. Помимо множества прозвищ, все они имеют объединяющее обозначение — городской сумасшедший. Казалось бы, всегда на виду, но где и на что они живут, есть ли у них родственники — загадка.
Такая «знаменитость» водилась и в моём городишке. Шаманка — астеничное существо без возраста, предпочитающее в любую погоду — неважно, покрываются ли ресницы от мороза инеем, или асфальт плавится под палящим солнцем — гулять в ярко-сиреневой необъятной шубе. Её тщедушная фигурка комично терялась в недрах этого мохнатого монстра. Мы часто шутили, что дама с холодной жестокостью пристрелила и освежевала Зелибобу, а теперь носит его бренную шкуру как трофей. Шаманка прятала лицо за круглыми чёрными очками, на ней всегда было такое множество подвесок, амулетов, ожерелий, бус, что оставалось только дивиться, как такая хрупкая шея не ломается под их весом. Очевидцы, которым посчастливилось застать чудачку в магазине во время расчёта на кассе, утверждали, что её длинные и тонкие, словно спицы, пальцы также были унизаны целыми гроздьями колец и перстней.
Как и положено городской сумасшедшей, женщина в цветной шубе ни с кем не общалась, держалась отстранённо. Ходила она всегда нахохлившись, потупив глаза, но при этом её пусть и несколько нервные, дёрганые движения и походка были не лишены изящества и грации. Представьте редкую тропическую птицу, оказавшуюся по злой прихоти владельца выкинутой в промозглую сырость сибирских улиц — и вы поймёте, о чём я говорю.
Естественно, Шаманку окружал флёр легенд. Самая ходовая их них — за шубой и очками скрывается мужчина, бывший актёр местного ТЮЗа. Бабульки узнавали в одиозной фигуре постаревшую и спившуюся балерину. Многие спешили уличить Шаманку в колдовстве — отсюда и прозвище. Ходили слухи о невероятном наследстве, внезапно свалившемся на голову бездомной бомжихе, дескать, вот почему она всегда так вычурно выглядит. Лично я придерживался наиболее прозаичной, как мне тогда казалось, версии, что женщина была либо разорившейся владелицей борделя, либо проституткой, давно бросившей ремесло.
Когда она появилась, никто точно не помнил. За свои на тот момент семнадцать лет я успел повстречать её около десятка раз — впервые когда ещё ходил в детский сад. Но, конечно, я даже во сне не мог вообразить, насколько близко мне случится познакомиться с Шаманкой.
В то лето я эпично провалил вступительные экзамены в ВУЗ своей мечты и с позором вернулся в родной город. Родители встретили меня сдержанно, однако в ультимативной форме посоветовали немедленно приступить к поискам работы. Это был период, когда Интернет только становился вездесущим и провайдеры вербовали целые армии пеших агентов по заключению договоров на пользование услугами связи. Лучшего варианта не намечалось, и мне пришлось влиться в эти ряды.
Хоть я и провёл в городе N всю жизнь, во многих районах я не бывал, так как прогуливался в основном в своём дворе либо по центральным улицам. Теперь, обходя подъезды, я заново знакомился с родной местностью. Знакомство было далеко не всегда приятным. Новостройки, хрущевки, многоквартирные избушки, больше похожие на бараки, представляли своих обитателей во всём «блеске». Отборный мат из-за закрытых дверей был ещё вполне терпим — пару раз на меня пытались спустить собак, единожды угрожали ружьём, старушки охотно и не внимая возражениям нудно делились жизненным опытом. Встретить молодое, не испитое и дружелюбное лицо было само по себе праздником, а уж симпатичную девушку...
Лина жила в старой части города, возле парка, в некогда роскошной сталинке. Когда я постучал в дверь, она беззаботно открыла её, даже не спросив, кто пришёл. Я начал бодро на автомате рассказывать заготовленную речь, но мысли мои в тот момент унеслись очень далеко от изначальной цели визита. Слово «красивая» слишком безлично, бесцветно для определения внешности Лины. Передо мной стоял единственный возможный Идеал. Бледная кожа, миндалевидные, слегка раскосые зелёные глаза, греческий нос, аккуратный, чётко очерченный рот — по отдельности эти черты нельзя назвать правильными, но сочетаясь в ней, они создавали подлинное торжество мастерства природы.
Лина слушала меня не перебивая. Дождавшись неловкой паузы, она пригласила меня зайти в дом. Да, вот так просто, без всяких предлогов. Может, это кажется странным, но не более, чем всё, что ожидало меня за порогом этой квартиры.
Роскошь обстановки, в которой я оказался, захватывала дух. Это была не безвкусная цыганщина в псевдодворцовом стиле. Все вещи в комнате гордо несли отпечаток времени — меня окружали прекрасно сохранившиеся предметы разных эпох. Однако они не производили ощущения музейных экспонатов — казалось, какой-то дотошный антиквар специально создал такой гармоничный интерьер. Ноги утопали в густом ворсе лилового ковра, сквозь цветные витражи светильников лился мягкий свет, в центре стояла пурпурная софа с затейливой резьбой. Комната буквально утопала в живых цветах — розы, лилии, герберы, орхидеи... Десятки букетов заполняли пространство комнаты.
Наша первая близость с Линой случилась в тот же вечер. К тому моменту у меня уже был сексуальный опыт с одноклассницей — так, ничего заслуживающего особенного упоминания, просто механические движения запрограммированных на размножение животных. Объятия моей новой случайно любовницы не имели с той звериной примитивностью ничего общего. Я боюсь показаться слишком помпезным, но ласки были сродни священнодейству, таинству — иначе и быть не могло в комнате, больше похожей на сад, где густые пряные ароматы цветов сладко душили меня, точь-в-точь как Элли на Маковом поле.
Это сейчас я подбираю красивые слова, чтобы описать увиденное. Тем летом я был простым семнадцатилетним пареньком, вчерашним школьником, который пьёт за гаражами пиво, на досуге гуляет с друзьями по заброшенным заводам, слэмит на панк-концертах в местных клоповниках и только недавно перестал носить торбу с «Сannibal Corpse». Конечно, в кругу таких же подростков я мнил себя свободным философом и декадентом. Но в тот день я оказался в прямом смысле слова в параллельном мире, прежде закрытом для таких, как я.
Мы виделись раз в неделю. Её комната каждый раз встречала меня неизменным цветочным безумием. Разговаривали ли мы о чём-то? Делились ли переживаниями и новостями? Долгое время подобные мелочи нас не заботили — достаточно было наслаждаться друг другом. В Лине было что-то угрожающее, дьявольское, я не мог этого не заметить. Я любил положить голову к ней на колени, и тогда она могла подолгу смотреть мне в глаза не моргая, будто вместо склер у неё были часовые стёкла. Её взгляд был в такие моменты безумным, чёрным, а на лице застывала строгая улыбка.
На очередном свидании Лина призналась мне, что она содержанка. Вот почему нам приходилось видеться так редко. О своём покровителе она рассказывала только шёпотом, постоянно затравленно оглядываясь. Лина до смерти боялась его и не сомневалась — он прекрасно осведомлён о наших встречах. На вопрос, почему нельзя было сразу рассказать мне о камерах, она начала нести какой-то бред про вездесущего хозяина, которому не нужны камеры. Во вскипела злость от осознания того, насколько этот «благодетель» смог затравить мою возлюбленную. Много раз я требовал очной ставки, обещал убить его — тогда отчаянной смелости в моём существе было куда больше, чем физической возможности воплотить свои угрозы в жизнь. К слову, мне так и не довелось повстречать соперника. Правда, сейчас я сомневаюсь в этом...
Переломный момент в судьбе наших с Линой отношений случился первого ноября. Я пришёл чуть раньше назначенного часа и не застал её дома. Рядом с подъездом было негде присесть, а в тот день по долгу службы мне пришлось преодолеть не один километр, и ноги ощутимо гудели, поэтому, решив скоротать время за сигаретой, я расположился на лавке у дома на против. Отсюда мне прекрасно было видно окно Лины и единственный вход в здание.
Я успел пару раз втянуть дым, когда увидел знакомую для каждого жителя города сиреневую шубу. Шаманка своей обычной нервной походкой направлялась прямиком к дому Лины. С любопытством я наблюдал, как чудачка заходит в знакомый подъезд, а уже через пару минут в квартире моей любовницы зажёгся свет. Меня словно ледяной водой облили — я вскочил с места, не веря своим глазам, и подбежал ближе, пытаясь разглядеть, что происходит в окне. Долго ждать не пришлось — занавес штор открыл лицо Шаманки. Она смотрела прямо на меня.
В тот день я познакомился с Линой грустной, Линой-мизантропом, в депрессии и глубокой меланхолии, с Линой-Шаманкой.
Сколько же ей на самом деле было лет? До ноябрьского разоблачения мне не случалось об этом задумываться. Сплин изменял её до неузнаваемости, в том числе прибавлял лет двадцать и заставлял похудеть почти до прозрачности. За солнечными очками пряталось безразличное от усталости измождённое лицо, глаза превращались в два чёрных колодца со скелетами на самом дне, усугубляли картину болезненные фиолетовые круги вместо нижних век. Но даже в таком плачевном состоянии Лина была магически прекрасна. Похожая на призрака, сошедшего со старой выцветшей фотографии, она притягивала даже сильнее, чем пышущая жизнью фея, знакомая мне прежде.
Квартира тоже преображалась под стать хозяйке: комнату окутывал густой сигаретный дым, на каждом шагу стояли пепельницы, забитые окурками, цветы исчезали, им на смену неизвестно откуда приходили коты. Я не брался считать их, но не ошибусь, предположив цифру в два-три десятка. Зверьки обступали Лину со всех сторон, и невозможно было избавиться от ощущения, что жизнь в ней держится только за счёт согревающих её маленьких тел. Моя таинственная любовница не давала кошкам кличек и не пыталась приручить. В периоды душевного подъёма они исчезали без следа и воспоминаний, а комната снова наполнялась цветами.
Было, правда, одно ненавистное мне исключение — обязательный атрибут её хандры: огромный чёрный одноглазый кот. Вальяжно развалившись на трюмо, он пристально следил за каждым моим шагом, даже спиной я чувствовал этот прожигающий взгляд. С ним Лина была боязливо ласкова, стелила подушку, гладила трясущейся рукой безразличную шкуру. Под наблюдением этой мерзости она общалась односложно, не подпускала меня на расстояние ближе вытянутой руки. Я терпеливо сносил присутствие любимца, втайне мечтаю свернуть его толстую шею.
Шли месяцы, наши встречи продолжались, снова близилось лето. А я всё больше задумывался о скором отъезде и желанном поступлении в ВУЗ. Вместо дурманящего сада меня регулярно стала встречать дымо-меховая завеса. По старой привычке я упрямо злился на невидимого мужчину, содержащего Лину, бросался словами о желании расправиться с ним. Однако вне стен её квартиры меня куда острее волновали отсутствие денег на поездку и нулевая готовность к грядущим вступительным испытаниям. Невозможный роман с Линой-Шаманкой оторвал меня от реальности, я жил одним днём, в ожидании новой встречи. Но любовная связь потихоньку выдыхалась, маки на сонном поле неумолимо увядали, и сквозь пелену чувств всё явственнее проступали прежние мечты о весёлой студенческой жизни в большом городе, престижной специальности, независимости от родителей. Та связь, без которой я раньше не мог дышать, стала меня тяготить.
В нашу последнюю встречу умер её отвратительный кот-циклоп. В тот день я опоздал и ничуть не удивился густой дымовой завесе, вошедшей у Лины в привычку. Кошек и пепельниц не было, она сидела в одиночестве, склонив голову над жирной чёрной кляксой на полу. Заметив меня, она, не шелохнувшись, бесцветным голосом попросила принести букет одуванчиков. Я давно привык к подобным чудачествам и без вопросов отправился выполнять просьбу — на солнце, на свежий воздух, подальше от затхлой скорлупы этой чёртовой комнаты.
За моё отсутствие Лина успела положить трупик животного в коробку. Одуванчики ей потребовались, чтобы укрыть любимца. Я продолжал ненавидеть даже дохлого кота за комичный ритуал в честь его смерти. Даже сейчас, окоченевший, из своей жалкой коробки он продолжал отравлять жизнь моей любовницы. Никогда, ни разу она не была так трепетна со мной живым, как с ним мёртвым.
Покончив с цветами, Лина подняла телефонную трубку — прежде она никогда не пользовалась этим аппаратом, и я был уверен, что антикварная древность давно не работает. Номера она не брала и сказала лишь одно слово: «Приезжайте». В мою сторону не было брошено ни одного взгляда.
Спустя несколько минут под окнами посигналили. Сохраняя молчание, Лина-Шаманка взяла коробку с котом и направилась к двери. Мне оставалось только последовать за ней. Хоть я и пришёл с твёрдым намерением проститься, момент выдался на редкость неудачным. Меня душили досада, скука, нетерпение, хотелось просто развернуться и уйти, не прощаясь. Но из уважения к её горю я заставлял себя терпеть этот цирк.
Возле подъезда ждал старомодный чёрный автомобиль — не припомню его название, да и какое это теперь имеет значение? Втроём мы расположились на заднем сидении: Лина, я и кот в коробке между нами.
Из-за чёрных шторок на окнах невозможно было понять, куда мы едем. Однако это не страшило и не заботило меня. Я был растерян, раздражён, не понимал, зачем я здесь и сейчас теряю своё драгоценное время, когда по-хорошему мне надо бы сидеть в поезде, мчащемся в будущее. Только физически я присутствовал здесь, возле Лины и коробки с котом. Мысленно я корпел над экзаменационными вопросами.
Машина остановилась. Предвкушая скорый конец, я облегченно открыл дверь и помог выбраться Лине. Мы приехали в глухую часть парка, того, что был возле её дома, к ветхому мостику через ручей.
Лина всё так же беззвучно зашла на мост и поставила траурную коробку. Она обернулась и несколько минут смотрела на меня, будто ждала, что я о чём-то догадаюсь.
— Ты же хотел с ним встретиться. Давай, уговаривай, проси о чём хочешь, — в её ровном бархатном голосе невозможно было уловить и намёка на интонации, слова прозвучали прочитанной строчкой. Но из-за того, что случилось в следующий миг, я запомнил их навсегда.
Одуванчики взорвались жёлтым фонтаном, выпуская из коробки гибкую чёрную молнию. «Мёртвый» кот повис в стремительном прыжке, а время вокруг на секунду остановилось. Парк за мостом обернулся гигантским лабиринтом с множеством входов, концы которых терялись за горизонтом.
От неожиданности я даже не удивился. Сюрреалистический пейзаж длился какое-то ничтожно короткое мгновение, как мираж, и исчез, стоило мне только моргнуть. Удивление, шок, желание осмотреться настигли меня с опозданием. По инерции я продолжал прокручивать в голове текущие проблемы. Единственное, что я успел почувствовать до того, как картинка исчезла навсегда — страх потерять свой привычный мир и то самое потенциальное светлое будущее.
Когда мир снова перевернулся с головы на ноги, я обнаружил себя всё так же стоящим посреди парка на мосту в полном одиночестве. Слышался гул уезжающего автомобиля. Коробки, кота и одуванчиков рядом не было.
Уже на следующий день мне позвонил приятель Дима, с которым я не виделся пару месяцев. Он сказал, что готов отдать мне сегодня деньги, которые якобы занимал. Ещё до обеда Дима лично привёз мне конверт с долгом. Учитывая, что половину заработанного агентом я отдавал родителям, а другую тратил, мне сложно было понять, когда успел одолжить ему такую сумму. Денег с избытком хватало и на билет на поезд, и на безбедную жизнь в индивидуальном съёмном жилье на период сдачи экзаменов.
Кстати, почти полное отсутствие подготовки не помешало мне успешно пройти вступительные испытания. Удивительно, но именно в тот год именно в желанной мной такой всегда востребованной и престижной специальности грозил недобор. Все абитуриенты, выбравшие её, оказались зачислены.
А дальше... Я прекрасно учился, закончил университет с отличием, устроился на работу, моя карьера стремительно идёт вверх, недостатка в деньгах я никогда не испытывал. У меня есть квартира, на которую я заработал самостоятельно, машина, дача, двое детей, жена.
Недавно впервые за много лет я вернулся в мой родной город навестить родителей. У старых друзей и знакомых мне удалось выведать, что легенда о Шаманке до сих пор живёт. Я даже съездил к её дому, посмотрел издалека — за годы ничего не изменилось. Нет, я не ищу новой встречи с Линой, да это и невозможно. Просто мне до сих пор не даёт покоя чувство, что на том ветхом мостике в старом парке, выбрав желание, я слишком мелко разменял свою жизнь.

В Застенном городе

Они прочесывали трущобы уже несколько дней, и большинство домов выглядели опустевшими. Но Джон настаивал: прежде чем сносить такой квартал, надо убедиться, что в какой-нибудь кладовке не заперт перепуганный китайский ребенок или в отдаленном тупике не заблудилась выжившая из ума одинокая старушка. В сердце этого старого и прогнившего места вполне могли остаться обитатели, поселившиеся здесь одними из первых. Старики давно забыли об окружающем мире и уж точно сами не найдут туда дорогу.
«Готов?» — спросил меня Джон, и я кивнул в ответ. Работа Джона Спикмена, полицейского инспектора Гонконга, заключалась в том, чтобы проверить огромную скорлупу брошенных нищих кварталов и подтвердить, что там никого не осталось. Конечно, у него был проводник и вооруженный эскорт из двух местных полицейских. Кроме того, его сопровождал репортер, то есть я — фрилансер, чьи статьи периодически появляются в «Соус Чина морнинг пост».
Застенный город, где мы бродили последние несколько дней, можно назвать огромным кварталом — почти из семи тысяч зданий. Но это будет не совсем верное определение. С такой же легкостью его можно назвать единым строением — монолитным блоком из грубо прилепленных друг к другу домов. Все они строились без какого-либо плана или общего архитектурного замысла, с одной целью — дать каждой семье крышу над головой. Общая площадь здания приближалась к площади футбольного стадиона. Там не было ни внутренних двориков, ни клочка свободной земли. Каждый метр, за исключением редких шахт для отвода спертого и вонючего воздуха, использовался для возведения корявых строений, до двенадцати этажей в высоту. Под землей и внутри трущоб немыслимым клубком переплетались проходы, туннели, коридоры, лестницы, переулки и закутки. При виде всего этого казалось, что крепко подсевший на наркотики художник-абстракционист решил попробовать себя в роли архитектора.
Стоило зайти внутрь шагов на десять, и прощай, солнечный свет! Те, кто жил в середине здания, узнавали время суток и погоду на улице у соседей. Кирпичи и пластмасса быстро прогнивали и осыпались, так что стены приходилось постоянно латать. Влажный, теплый и спертый воздух создавал идеальные условия для роста грибков, появления колоний тараканов и многочисленных крысиных гнезд. Вонь стояла невыносимая — в трущобах жили около пятидесяти тысяч человек.
Джон подозвал полицейских, и через темную щель в стене мы все вместе проскользнули в чрево Застенного города. Санг Лау, проводник, шел первым. Два гвайло (белых) и три китайца в последний раз входили в запретное место. Даже Санг Лау, который знал здание как свои пять пальцев, не терпелось закончить осмотр. Он был сыном нелегального иммигранта и вырос в этом скопище хижин, во мраке и сырости. Болезненный внешний вид служил лучшим доказательством его родословной, и он согласился показать нам дорогу только в обмен на гонконгское гражданство для тех членов своей семьи, которые его еще не получили. Он сам и его близкие родственники воспользовались амнистией — ее объявили, чтобы лишить Застенный город обитателей. Они вышли наружу: некоторые — почти слепые от недостатка света, других скрючило от болезней и затхлого воздуха. Сейчас его попросили вернуться в последний раз… Я догадывался, как он себя чувствует. Немного ностальгии — все-таки родился и вырос здесь, — но сильнее всего желание закончить вылазку и похоронить неприятные воспоминания вместе с городом.
Проход оказался очень узким; тропа без видимой причины все время поворачивала, поднималась и опускалась. По стенам текла слизь, в воздухе пахло плесенью, прокисшей едой и кое-чем похуже. В горле стоял комок и подташнивало. Приходилось постоянно смотреть под ноги: на земле невнимательного прохожего поджидали силки из спутанных кабелей. Рядом с пластмассовыми трубами для воды тянулись провода, по которым некогда шло ворованное электричество. Время от времени свет прикрепленного на шлеме фонарика выхватывал из темноты внимательно рассматривавшую нас узкую крысиную морду с усиками и глазами-бусинками. Насладившись зрелищем, крыса молниеносно скакала прочь, в собственный лабиринт.
Периодически мы останавливались на перекрестках или у выходов вентиляционных шахт, и один из китайских полицейских — коренастый, с квадратным лицом — кричал что-то в мегафон. Звук глухо отражался от стен или эхом разносился по отделанному пластиковыми листами коридору. Застоявшаяся атмосфера города казалась живой. Огромное строение с его дырами, шахтами и колодцами напоминало издыхающего зверя. Сейчас это пустая скорлупа, но совсем недавно здесь суетились пятьдесят тысяч душ. Когда-то город считался святым местом, но в нем так долго проливались кровь, пот, моча не только бедных и неприкаянных, но и воров, убийц, бандитов и беглых, что ни один закоулок не остался нетронутым. Квартал давил на нас со всех сторон, будто хотел расплющить, но не мог набраться сил для последнего рывка. Мрачное, своевольное место и ужасно чужое для гвайло вроде меня. Я кожей чувствовал притаившихся по углам духов — духов народа, непонятного жителям Запада. Плетясь в хвосте отряда и все время спотыкаясь, я задавался вопросом: «Что я здесь делаю? В этой дыре для меня нет места».
Коренастого полицейского, казалось, пугал собственный доносившийся из мегафона голос. Он вздрагивал всякий раз, когда выкрикивал свое объявление. Судя по его телосложению, он был родом с севера, из окрестностей Великой Китайской стены: черты лица и мощный торс выдавали монгольское происхождение. Обитателей южных провинций отличали более изящное телосложение и круглая форма лица. На улицах его, скорее всего, боялись: рост и вес помогали быстро вразумлять непослушных. Но здесь северные предрассудки и навязчивая боязнь духов делали его обузой. Я не впервые задумался о том, насколько плохо Джон Спикмен разбирается в людях.
Мы шли, а иногда и пробирались ползком через туннели диаметром не больше канализационной трубы уже около часа. Джон предложил сделать перерыв.
— Ты собираешься перекусить бутербродами? — спросил я.
Я пошутил, но все были настолько напряжены, что юмора в словах не почувствовали.
— Конечно нет, — рыкнул в ответ Джон.
Мы уселись полукругом в чьем-то жилище — коробке десять на десять футов с картонными стенами.
— Где мы сейчас? — обратился я к освещенным фонариками лицам. — Относительно внешнего мира?
Если бы они ответили «в недрах земли», я бы поверил. Вокруг было влажно, темно и пахло креветочной пастой; запах напоминал высушенную слизь.
— Где-то поблизости от восточного угла, — ответил Санг Лау. — Скоро мы повернем к середине.
— Где-то? — нервно переспросил я. — Разве ты не уверен?
— Не дури, Питер! — отрезал Джон. — Откуда ему знать точно? Главное, он знает, как выйти наружу. У нас не занятия по ориентированию на местности.
— Так точно! — отсалютовал я, и инспектор сдвинул на затылок фуражку — верный признак раздражения. Если бы он стоял, а не сидел, упер бы руки в бедра, наподобие классической позы «гвайло раздает приказы».
Джон не хотел брать с собой штатского, хотя считал меня близким другом. Он имел не слишком лестное мнение о людях без формы. По его мнению, род человеческий делился на две части: защитники (полиция, армия, врачи, пожарные) и те, кто нуждается в защите (остальное население земного шара). А поскольку я, без сомнений, относился ко второй группе, за мной надо присматривать. Джон был из числа заядлых холостяков, которых можно найти только в последних осколках угасших империй, — живое напоминание о начале столетия. Моя жена Шина называла его ископаемым. Думаю, они оба считали это прозвище ласкательным.
Тем не менее он согласился сделать мне одолжение, потому что знал о моих проблемах с работой. Найти заказы становилось все труднее, особенно с тех пор, как Австралия внезапно обнаружила, что Гонконг, где бурлит торговля и деньги делаются чуть ли не из воздуха, практически за углом. Верхнюю ступень на рынке труда по-прежнему делили между собой выходцы из Америки и Великобритании; австралийцы тоже начали искать себе нишу. Они привели с собой нахлебников — фрилансеров, и я впервые почувствовал серьезную конкуренцию. Это вызвало потребность укреплять дружеские связи и обращаться к знакомым, с которыми раньше я встречался только для общения. Вдобавок наши с Шиной личные взаимоотношения переживали сложный период: она не хотела мириться с присутствием в семье писателя, который зарабатывал меньше клерка. В воздухе буквально висел приговор «нормальная работа».
В Застенном городе даже темнота казалась плотной. Я видел, что второй полицейский, молодой и худощавый выходец с юга, тоже чувствует себя неуютно. Он все время поглядывал вверх, в темноту, и нервно улыбался. Они с товарищем постоянно перешептывались, и я уловил имя Брюса Ли, после чего они замолчали с натянутыми улыбками. Может, упоминая знаменитого актера — мастера восточных единоборств, они пытались придать себе смелости? Единственным, на кого никак не повлияла жутковатая атмосфера, оставался Джон. Либо он просто не обращал на нее внимания. Нашего толстокожего воина старой закалки не беспокоили такие пустяки. И все же я считал, что ему лучше ободрить компаньонов, потому что мы оба знали: когда в подобных обстоятельствах китайцы улыбаются, за их улыбкой скрывается смущение или предельный ужас. Смущаться им было нечего, так что оставалось второе.
Тем не менее Джон предпочел игнорировать их страх.
— Ладно, пошли, — сказал он и поднялся на ноги.
Мы продолжили спотыкаться вслед за Санг Лау по проходам; здесь он имел над нами безграничную власть: без него мы потерялись бы за несколько минут. Конечно, всегда оставалась надежда, что нас обнаружит поисковая группа. С другой стороны, бродить по этому огромному муравейнику в поисках друг друга можно неделями.
Атмосфера Застенного города неуловимо изменилась. Казалось, он перестал сопротивляться вторжению и теперь ласково заманивал вглубь. Туннели расширялись, передвигаться по ним становилось все легче, а на пути встречалось меньше препятствий. Я всегда отличался богатым воображением, особенно в пропитанных темнотой и страхом местах с кровавым прошлым. Мне перемены не принесли облегчения, — наоборот, от них мурашки по коже бежали. Но что я мог сказать Джону? Что хочу вернуться? Не было иного выбора, кроме как следовать за нашим проводником в надежде поскорее увидеть дневной свет и выбраться отсюда.
Несмотря на чувствительность к таким местам, я вовсе не трус. Обычно я чувствую себя неуютно в старых церквях и древних домах с историей, но быстро встряхиваюсь и беру себя в руки. Однако здесь гнетущая атмосфера сгустилась настолько и в воздухе повис такой черный ужас, что хотелось бежать отсюда куда глаза глядят и послать к черту статью и деньги, в которых я так нуждался. Чем ближе мы подходили к центру строения, тем сильнее становился эмоциональный стресс, и мне казалось, что я вот-вот начну задыхаться. Наконец я не выдержал и закричал:
— Джон!
— Что? — раздраженно повернулся он.
— Я… Мне надо наружу…
В темноте один из полицейских стиснул мою руку. Я принял его жест за одобрение. Он тоже хотел вернуться, но боялся начальника сильнее, чем любых призраков. По силе ухвативших меня пальцев я догадался, что это монгол.
— Ни за что, — отрезал Джон. — Что с тобой такое?
— Мне больно, — ответил я. — Боль в груди.
Джон протиснулся ко мне и отодвинул меня к стенке туннеля.
— Я знал, что не стоит тебя брать. Согласился только ради Шины — она думает, что в тебе еще что-то осталось. А теперь приди в себя! Я знаю, что с тобой, — мурашки по коже. Это обычная клаустрофобия, и все. Возьми себя в руки! Ты пугаешь моих мальчишек своей чепухой.
— Мне больно, — повторил я, но он не повелся.
— Чушь! Шине будет стыдно за тебя. Бог знает, что она вообще в тебе нашла…
На секунду весь страх вытеснила разлившаяся по венам ярость. Да как посмел этот толстокожий, наглый полицейский говорить о моей жене! Я не мог отрицать, что ее чувства ко мне изменились с начала нашего знакомства, но когда-то она любила меня всей душой, и только гнилостная, поверхностная жизнь в колонии разъела ее любовь. Манекены, люди с пластиковыми лицами, разлагали нас изнутри. Раньше Шина была счастливой женщиной, полной энергии, энтузиазма и цвета. Теперь она горькая и мелочная, как и я сам, — такими нас сделали тщеславные гвайло, с которыми мы общались и в которых постепенно превратились сами. Деньги, романы и недовольство соседями стали главными приоритетами нашей жизни.
— Не трогай Шину! — От злости у меня перехватывало горло. — Ты ничего не знаешь о начале нашего брака!
Спикмен наградил меня полным отвращения взглядом и опять занял место во главе процессии. На развилках сутулый Санг Лау показывал нужное направление. Время от времени худой полицейский, к которому перешел мегафон, выкрикивал что-то на кантонском диалекте, но его голос тут же терялся в плотном воздухе. Вдобавок к снедающей меня тревоге я чувствовал себя глубоко несчастным, потому что выдал свои внутренние страхи человеку, которого начинал недолюбливать. Что-то беспокоило меня и вдруг выплыло на поверхность сознания.
«Бог знает, что она вообще в тебе нашла».
Понимание смысла его высказывания чуть не сбило меня с ног. Поначалу я мог лишь обсасывать эту идею в уме, но она быстро вытеснила все другие мысли. Я повторял наш разговор, пытаясь найти ему другое объяснение, но тщетно.
Я больше не мог молчать — было необходимо высказаться. Я остановился и, не обращая внимания на наших спутников, заорал:
— Сволочь, Спикмен! Ты спишь с моей женой, так ведь?
Он повернулся и молча уставился на меня.
— Ты сволочь! — повторил я. Слова душили меня. — Ты же — мой друг.
— Я никогда не был твоим другом, — с отвращением ответил он.
— Ты хотел, чтобы я узнал! И хотел сказать мне это именно здесь!
Спикмен знал, что в таких местах я чувствую себя неуютно и преимущество будет на его стороне. Я оказался не в своей тарелке и не имел такого, как он, опыта в подобных передрягах. За последние месяцы он уже несколько раз заходил сюда, привык к темноте и тесным, лишенным воздуха коридорам Застенного города. Мы находились в подземном мире: меня он приводил в ужас, а Джона оставлял равнодушным.
— Идите вперед! — приказал он полицейским, не сводя с меня глаз. — Мы вас догоним.
Они беспрекословно подчинились. Джон Спикмен не тот человек, с которым были готовы спорить его подчиненные-азиаты. Когда они немного удалились и уже не могли нас расслышать, Джон сказал:
— Послушай… у нас с Шиной кое-что было.
В свете фонарика на шлеме я увидел, как дернулись его губы, и мне захотелось разбить ему рот.
— Было? То есть сейчас все кончено?
— Не совсем. Но есть ты, и ты нам мешаешь. Шина все еще чувствует обязательства перед тобой. Не понимаю почему, но ничего не могу поделать.
— Мы поговорим позже, — произнес я. — Втроем.
Я хотел пройти мимо Джона, но он загородил мне дорогу.
Через секунду меня осенило еще одно откровение, и снова я оказался к нему не готов. Наверное, Джон что-то прочел на моем лице, потому что поджал губы.
— Ты собираешься оставить меня здесь? — спокойно спросил я. — Шина не хочет уходить от меня, и ты решил от меня избавиться.
— У тебя опять разыгралась фантазия, — отрезал он. — Постарайся взять себя в руки, дружище.
— Я и так спокоен.
Джон упер руки в бедра — я очень хорошо знал эту позу гвайло. Одна ладонь лежала на рукояти револьвера. Конечно, ведь он служил в полиции и носил пистолет, но я-то нет! В любом случае я не видел смысла прибегать к силе. Джон был дюйма на четыре выше меня и на два фунта тяжелее, причем эти два фунта составляли сплошные мускулы. Мы продолжали стоять друг напротив друга, и вдруг до нас долетел крик, от которого у меня внутренности превратились в желе.
За пронзительным воплем последовал какой-то шорох, и вскоре в свет наших лампочек выскочил один из полицейских.
— Сэр, пойдемте быстрее, — выдохнул он. — Наш проводник…
На время мы забыли о ссоре и заторопились вперед, ко второму полицейскому. В пяти футах от него стоял наш проводник. Фонарик на его шлеме выключился, и по непонятной причине он стоял на носочках, безвольно свесив руки по швам. Джон шагнул вперед, я не отставал. Может, он и хотел избавиться от меня, но я не отойду от него ни на шаг.
От представшей в свете фонарика картины я поперхнулся и поспешно отступил назад.
Судя по всему, прямо над головой проводника с потолка обвалился брус и разбил лампу на его каске. Будь это все, проводник отделался бы синяком или сломанным носом. Но брус оканчивался острым загнутым гвоздем — именно он и держал его сейчас на ногах. Гвоздь вошел в правый глаз Санг Лау и через него — дальше в мозг. Проводник свисал с этого крюка, а по носу текла кровь и заливала его белые теннисные туфли.
— Господи Иисусе! — выдавил я.
Я не святотатствовал и не ругался. Я вознес молитву: молился за нас, потерявшихся в темном, враждебном мире, и за Санг Лау. Бедолага! Жизнь только начала поворачиваться к нему лицом; он едва успел выбраться из Застенного города, и тут кирпич, цемент и дерево настигли его. Санг Лау был одним из безмолвных миллионов — тех, кто ищет лучшей доли и пытается выбраться из ужасных условий, найти свое место под солнцем. Но все напрасно…
Джон Спикмен снял нашего проводника с крюка и положил тело на пол. Проверил для формальности пульс и отрицательно покачал головой. Надо отдать ему должное, голос Джона оставался спокойным и уверенным, будто он по-прежнему контролировал ситуацию.
— Надо вынести его наружу, — сказал он своим полицейским. — Берите его за голову и за ноги.
Шаркая ногами, полицейские нехотя двинулись исполнять приказ. Тот, который был помоложе, так трясся, что сразу уронил ноги трупа, и ему пришлось снова поднимать их под гневным взглядом Джона.
— И кто теперь покажет нам выход? — спросил я.
— Я!
— Ты знаешь, куда идти?
— Мы рядом с центром, дружище. Не важно, в какую сторону мы пойдем, главное — идти прямо.
Легче сказать, чем сделать. Как идти по прямой, если проходы заворачивают, поднимаются, опускаются и разветвляются? Но я промолчал — не хотел пугать полицейских. Если мы хотим выбраться отсюда, надо сохранять спокойствие. И нас здесь не бросят. Наступит ночь, и на поиски отправят спасателей.
Ночь… Я с трудом подавил дрожь, и мы двинулись к сердцу чудовищного строения.
Семь месяцев назад Британия и Китай пришли к соглашению, что Гонконг будет возвращен родной стране в 1997 году. Тогда же было решено расчистить и снести Застенный город и переселить его обитателей. На этом месте хотели разбить парк.
Застенный город располагался посередине Цзюлуна, на материке. Когда-то давно там обитали маньчжуры и поселение было огорожено стенами, но японские завоеватели растащили камни для строительства своих домов. Тем не менее район продолжали называть Застенным городом. Маньчжуры использовали его в качестве форта для обороны от британцев. Но позднее англичан пустили на полуостров, и в Застенном городе поселились китайские чиновники, в обязанности которых входили доклады Пекину о деятельности гвайло. В конце концов он превратился в архитектурный кошмар, настоящие трущобы. Этот район игнорировали и отказывались патрулировать британцы, Пекин его тоже официально не признавал. Очень быстро Застенный город стал вне закона и получил новое имя — «Запретное место». Там продолжали практику врачи без лицензии и процветали все виды пороков. Молодежные банды и Триада раскрашивали его стены кровью. Он стал символом смерти и домом для тысяч призраков.
Мы два часа пробирались по наполненным гнилыми запахами туннелям, перелезали через кучи грязи и мусора и совершенно выдохлись. Я расцарапал колени, а в моих волосах роились стаи насекомых. Говорили, что в этих проходах живут пауки и даже змеи. И уж наверняка — вши, москиты и прочие мелкие кусачие твари. Но это еще полбеды: отовсюду торчали осколки металла, ржавые гвозди, а с потолка свисали обрывки проводов. Маленький кантонец наступил на гвоздь и проткнул насквозь ступню. Теперь он хромал и тихонько постанывал — понимал, что если вскоре не получит медицинскую помощь, заражение крови неминуемо. Я жалел молодого человека, который в обычной жизни, скорее всего, хорошо справлялся со своими обязанностями. Он служил закону в одном из самых густонаселенных городов мира, и я часто наблюдал, как люди его склада грамотно (и зачастую — мирно) разбираются с самыми отвратительными ситуациями. Но здесь не помогут ни знаки дорожного движения, ни переговоры, ни даже оружие. Кантонец показался мне знакомым. На его лице виднелись шрамы — блестящие участки кожи, следы пластической операции. Я попытался припомнить, где его видел, но в голове стоял туман.
Тело проводника мы несли по очереди. Когда я заставил себя прикоснуться к нему и поборол брезгливость, эта обязанность перестала меня смущать. А вот вес трупа удивил: я не думал, что человек может быть таким тяжелым. Уже через десять минут руки просто выворачивались из суставов. Сначала я нес ноги и решил, что нести голову легче. Я предложил поменяться и обнаружил, что голова в два раза тяжелее. Неплохой повод для ненависти к покойному!
Через четыре часа мое терпение лопнуло.
— Я отказываюсь его таскать! — заявил я полицейскому, который собирался увести мою жену. — Если вы хотите вынести тело наружу, тащите его сами. Ты тут — начальник, так что делай свое дело.
— Вот как, — ответил Джон. — Устанавливаешь правила?
— Иди в задницу! Я не могу доказать, что ты хотел бросить меня здесь, но уверен в этом. И когда мы выберемся отсюда, нам предстоит серьезный разговор.
— Если мы выберемся отсюда, — пробормотал он.
— Если?
— Именно. — Джон вздохнул. — Как видишь, пока мы топчемся на месте. Будто Застенный город пытается удержать нас. Клянусь, нас заставляют ходить кругами! Мы уже давно должны были выйти.
— Но нас будут искать, — сказал я.
— Да. Кто-нибудь придет, — поддержал меня один из полицейских.
— Боюсь, что нет. Никто не знает, что мы здесь, — в голосе Джона звучало удовлетворение.
Теперь я окончательно понял, что был прав. Он собирался оставить меня в сердцевине этого забытого богом строения. На секунду я задумался: а что стало бы с полицейскими и проводником? Несомненно, что их можно было подкупить. Гонконгская полиция славилась своей коррупцией. Может, он выбрал их именно поэтому?
— Сколько у нас времени? — спросил я, возвращаясь к насущным вопросам.
— Около пяти часов. Затем начнется снос. Он запланирован на шесть утра.
Вдруг молодой полицейский издал захлебывающийся стон, и мы немедленно повернулись к нему фонариками на касках. Сперва я не мог понять, что случилось и почему он бьется в конвульсиях, сидя на полу. Джон Спикмен наклонился над ним, затем выпрямился и протянул:
— Бог ты мой… Еще один.
— Что? — закричал я. — Что с ним?
— Гвоздь длиной в шесть дюймов. Вошел в голову за ухом. Какого черта? Я не понимаю, как он мог наколоться на него.
— Может, гвоздь вылез из дерева? — спросил я.
— И что ты хочешь сказать?
— Я не знаю. Но два человека умерли в результате странных несчастных случаев, в которые трудно поверить. А ты что думаешь? Почему мы не можем выйти отсюда? Это место размером с футбольный стадион, а мы бродим здесь уже несколько часов.
Второй полицейский смотрел на своего коллегу широко распахнутыми неверящими глазами. Потом ухватил Спикмена за воротник и выпалил:
— Мы пойдем. Мы пойдем наружу.
И длинная тирада на певучем языке, из которой Джон, возможно, что-то и разобрал. Я же не понял ни слова.
Спикмен отодрал пальцы полицейского от воротника, отвернулся от него и посмотрел на труп.
— Он был хорошим полицейским, — произнес Джон. — Джимми Вонг. В прошлом году спас из пожара мальчишку — вытащил его в зубах, волоком по полу и по лестнице, потому что так обжег руки, что не мог его взять. Ты должен помнить. Ты писал про него статью.
Теперь я вспомнил. Джимми Вонг! Губернатор наградил его медалью. Полицейский гордо отдал честь забинтованной рукой. Однако сегодня он был не героем, а жертвой номер два.
— Прощай, Джимми, — сказал Джон.
Он тут же забыл о полицейском и обратился ко мне:
— Мы не сможем вынести оба тела. Придется оставить их здесь. Я…
Больше я ничего не услышал. Раздался треск, и я почувствовал, что падаю. Чуть сердце из груди не выскочило! Я приземлился на спину. Между лопаток вонзилось что-то острое и вызвало резкую боль; мне с трудом удалось вырваться. Поднявшись на ноги, я провел рукой по полу и наткнулся на тонкое острие, влажное от крови.
— Ты жив? — спросил голос сверху.
— Вроде да. Тут гвоздь.
— Что?
Мой фонарик погас, и я потерял ориентацию в пространстве. Если судить по свету ламп наверху, я пролетел около четырнадцати футов. Снова провел рукой по спине — теплая, влажная кровь, но, если не считать боли, ничего страшного со мной не происходило. Значит, легкие и другие органы не задеты, иначе я бы корчился в пыли и харкал кровью.
— Мы попробуем добраться до тебя, — сказал Джон, и свет удалился.
— Нет! — закричал я. — Не бросайте меня! Дайте мне руку. — Я потянулся к пролому. — Помогите!
Но протянутая рука повисла в воздухе. Они ушли, оставив темноту. Я лег и лежал неподвижно. Повсюду гвозди. Сердце колотилось. Я был уверен, что скоро умру. Застенный город поймал нас в ловушку, и нам из нее не выбраться. Когда-то в нем кипела жизнь, но мы украли у него душу, забрали обитавших в его стенах людей. И теперь даже скорлупу ждало уничтожение. Виноваты в этом мы — представители власти, которая распорядилась о сносе. Город явно мстил за себя. Ведь никто не любит умирать в одиночку и не хочет покидать этот мир, не оставив о себе памяти. В древнем черном сердце обнесенного стенами города маньчжуров осталось достаточно жизни, чтобы прихватить с собой пять презренных смертных, представителей закона. Стоит попробовать крови гвайло — и входишь во вкус…
Рана начала болеть, и я поднялся на затекшие ноги. Я ощупью медленно продвигался вдоль стены и осторожно делал каждый шаг. Какая-то живность разбегалась из-под ног, шелестела у лица, но я не обращал на это внимания.
Одно неверное движение — и окажешься на вертеле. В воздухе витал запах смерти и забивался в ноздри. Он пытался породить страх. Единственный способ выжить — сохранять спокойствие. Стоит запаниковать — и все кончено. Меня не покидало ощущение, что здание может убить меня в любую секунду, но растягивает удовольствие и ждет, когда я окунусь в безумие; и лишь сполна насладившись моим ужасом, оно добьет меня последним милосердным ударом.
Я на ощупь пробирался по туннелям около часа; мы оба — я и город — демонстрировали завидное терпение. Застенный город пережил столетия, что ему час-другой? Оставленное маньчжурами и Триадой наследие смерти не знало времени. Древнее зло и современное беззаконие объединили силы против чужеземца, гвайло, и зловещая тьма ухмылялась в ответ на попытки помешать ей высосать жизнь из моего тела.
Один раз под выставленной вперед ногой я не нащупал пола — впереди зияла дыра.
— Неплохо, — прошептал я. — Но мы еще не закончили.
Я хотел обойти провал, но протянутая вперед рука нащупала что-то тяжелое, висящее над дырой. Я толкнул это, и оно медленно качнулось. Нечто оказалось вторым полицейским, мускулистым северянином, — я опознал его по наплечному оружейному ремню. Джон Спикмен такого не носил. Ощупав шею трупа, я обнаружил вздувшуюся над проводами кожу, — здание повесило его.
Я уже привык к смерти, поэтому обхватил труп за талию и с его помощью перелетел через дыру. Провода выдержали. Под ногами наконец чувствовался твердый пол. Через секунду тело рухнуло — был слышен звук его падения.
Я продолжил путешествие по темным туннелям. В горле пересохло, ужасно хотелось пить. В конце концов я не выдержал и принялся слизывать текущую по стенам влагу. По вкусу она напоминала вино. Один раз я слизнул со стены таракана, тот хрустнул у меня на зубах, и я с отвращением его выплюнул. Желание выжить было единственным и непоколебимым. Меня уже ничего не волновало. Даже то, что Джон и Шина попросят меня убраться из их жизни. Я с радостью уйду. В любом случае у нас с Шиной осталось не много общего. Все мои чувства увяли…
С крыши сорвался штырь и пролетел буквально в дюйме от меня. Я громко рассмеялся. Вскоре нашел воздушную шахту с висящей внутри веревкой. Я понадеялся, что здание не даст мне упасть, и пролез по ней до дна. Меня посетила смутная идея, что, если удастся выйти на первый уровень здания, можно пробить себе путь наружу: некоторые стены были не толще картона.
Я благополучно добрался до земли и начал ощупью искать дорогу в коридорах и закоулках. И вдруг увидел свет. Я чуть не задохнулся от радости, решив, что это свет солнца. Но, к своему величайшему разочарованию, увидел перед собой каску с горящим фонариком. Я решил, что она принадлежала Джону, — кроме меня, только он еще оставался в живых.
Скоро последний раз в жизни я услышал его голос, который разносился глубоко подо мной, в переплетенных подземных проходах Застенного города. Слабый, жалкий крик о помощи… И следом — грохот падающей черепицы. Затем тишина. Я невольно содрогнулся, когда представил себе произошедшее. Здание заманило его в лабиринт под землей и перекрыло выходы. Джон Спикмен похоронен заживо, замурован в здании, которое его презирало.
Остался только я.
Свет последнего фонаря практически угас, и я продвигался через темноту, чувствуя себя Тезеем в лабиринте Минотавра. Правда, у меня не было указывающей дорогу Ариадны. Я ковылял по длинным туннелям, где воздух стал таким густым и влажным, что казалось, будто я попал в паровую баню. Полз по проходам не шире шкафчика под раковиной. Меня обгоняли пауки и крысы, окутывала паутина. Я пробивал себе путь сквозь прогнившие и тонкие стены, которые рассыпались от удара кулаком. Я перебирался через сломанные опоры, кучи мусора и грязного тряпья, украшая себя царапинами и незваными пассажирами…
Давно стало понятно, что здание смеется надо мной. Оно водило меня по кругу и играло со мной, как с подопытной крысой в лабиринте. Я слышал, как оно двигается, с треском и кряканьем перестраивается, чтобы не дать мне найти внешнюю стену. Один раз я наступил на что-то мягкое. Это могла быть рука — рука Джона, которую он быстро отдернул. Или одно из животных Застенного города — змея или крыса. В любом случае оно было живым.
Порой меня охватывало такое отчаяние, что хотелось просто лечь и раствориться в смерти. Как это делал член древнего племени, который терял надежду и поворачивался лицом к стене. Иногда я злился и кричал на коварный город до хрипоты. Или в приступе бессмысленного буйства хватал первую попавшуюся под руку вещь и пытался убить мучителя, рискуя, что здание обрушится мне на голову.
А один раз я прошептал в темноту:
— Я буду твоим рабом. Скажи мне, что сделать, и я совершу любое преступление. Отпусти меня, и я обещаю выполнять все твои желания. Скажи, что сделать…
А город смеялся надо мной, пока я не понял, что схожу с ума.
В конце концов я начал петь вслух. Не для того, чтобы поддержать бодрость духа, как положено храбрецам, а просто потому, что начал погружаться в безумный мир, где реальность отступает перед фантазиями. Мне казалось, что я дома готовлю кофе, мурлыча приятный мотивчик: поставил чайник, насыпал в чашку растворимый кофе и сахар, налил молока. В глубине сознания я понимал, что уютная сценка — всего лишь мечта, но был убежден, что не могу оказаться запертым в чреве зловещего города, где меня ждет смерть в темных коридорах.
И вдруг ко мне рывком вернулся разум.
Я совершенно не помню последовательность событий, которые произошли в следующие несколько минут. С большим трудом мне удалось предположить, что именно случилось. Я отчетливо помню первые мгновения: меня накрыл оглушительный грохот, а здание покачнулось и вздрогнуло, как при землетрясении. Затем я упал на пол, причем мне хватило ума надеть на голову каску. Последовал второй (как я узнал позже) взрыв. Вокруг дождем осыпалось здание: мне на голову падали кирпичи и отскакивали от каски. Думаю, я не получил серьезных травм только потому, что нищие строители использовали самые дешевые материалы. Кирпичи они делали из толченого кокса, пористые и легкие.
В стене передо мной появилась дыра; сквозь нее бил ослепительный дневной свет. Я мгновенно вскочил на ноги и бросился к ней. Из стен, из пола, повсюду торчали гвозди — они цепляли и кусали меня, словно острые звериные клыки. С потолка сыпались железные балки. И со всех сторон летели кирпичи и черепица. Из десятков царапин и ран текла кровь…
Я ринулся в дыру и приземлился в пыль снаружи. Там меня заметили рабочие, и один из них рисковал жизнью, чтобы оттащить меня подальше от рушащегося здания. Потом меня отвезли в больницу, где врачи обнаружили сломанную руку и множество порезов — некоторые довольно глубокие.
Я плохо помню, что произошло в конце. Картину спасения из Застенного города мне удалось составить из рассказов очевидцев, обрывков собственных воспоминаний и кошмаров. Мне она кажется весьма правдивой.
Безусловно, я никому не рассказывал, что на самом деле произошло внутри, — эти записи хранятся в безопасном месте и будут опубликованы только после моей смерти. Даже если их кому-то показать, они сочувственно поцокают языком, спишут все на психологическую травму и отправят меня к психиатру. Однажды я попытался все рассказать Шине, но быстро понял, что история ее тревожит, поспешно пробормотал: «Представляешь, какие шутки играет воображение в таких местах!» — и никогда больше к этой теме не возвращался.
Я успел сообщить рабочим о Джоне. Сказал, что он еще может быть жив под завалами. Они немедленно прекратили снос и разослали поисковые группы, но сумели найти только тела проводника и полицейских. Джона больше никто и никогда не видел. Все поисковые группы благополучно вернулись наружу, и я засомневался, что мой рассудок в порядке. Но раны и трупы моих компаньонов были серьезным тому доказательством.
Не знаю… Сейчас я могу лишь опираться на свои воспоминания. Полиции я сказал (и упорно придерживался этой версии), что потерялся, когда все участники группы еще были живы. Иначе как объяснить две смерти от гвоздей и непонятное повешение? Это я оставил на их усмотрение. Только сказал, что слышал последний крик Джона, а это — чистая правда. Мне абсолютно все равно, поверила полиция моим словам или нет. Я выбрался из проклятой дыры! Больше меня ничего не заботит.
Шина? С момента происшествия прошло семь месяцев. И только вчера я набрался смелости и обвинил ее в связях с Джоном. Она выглядела такой потрясенной и отрицала так яростно, что мне пришлось признать — между ними ничего не было. Я собирался заявить, что Джон признался во всем, но меня посетили сомнения. Правда ли он признался? Намекнул на что-то; вероятно, просто хотел меня разозлить. Может, страх, разбуженный ревностью, все домыслил за меня? Сказать по правде, я уже точно не помню, и мне тяжело жить с такой виной. Понимаете, когда меня спросили, где я слышал последний крик Джона, я указал место… Ну, мне кажется, я сказал, что надо раскапывать участок… В любом случае его не нашли, что неудивительно, потому что я… Ладно, сейчас не время для чистосердечных признаний.
Джон все еще там, господи! Меня не отпускает ужасное подозрение, что подземные руины Застенного города нашли способ поддерживать в нем жизнь — немного воды, крысы и тараканы. Голодающий будет есть даже землю. Может, он все еще там, в какой-нибудь глубокой нише? Что за ужасная, медленная пытка — держать в могиле живого человека? Хотя вполне в духе зловещего Застенного города маньчжуров.
Иногда по ночам, когда меня посещает прилив смелости, я иду в парк и прислушиваюсь — жду доносящихся из подземной тюрьмы приглушенных криков и просьб о помощи.
Порой мне кажется, что я их слышу…

Замена

- Прежде, чем ты дашь мне ответ, выслушай одну вещь. Я должен рассказать кое-что.
Андрей достал из холодильника бутылку водки, поставил ее на стол. После крепко затянулся сигаретой и сел на подоконник. В мою сторону он даже не смотрел.
- Непростая это квартира. И досталась она мне тоже не случайно, - при этих словах Андрей скривился, и вытер глаза тыльной стороной руки.
Стоит сказать, что таким я своего друга не видел никогда. За последнее время Андрей заметно похудел, заполучил круги под глазами, будто не спал ночами напролет, а также имел странное, отрешенное выражение лица. Он не был похож на того человека, которого я встретил десять лет назад на первом курсе института. Как не был похож на самого себя полугодовалой давности.
Андрей докурил, выбросил окурок в форточку и потянулся в настенный шкафчик за рюмкой. Налил водки, пододвинул рюмку ко мне.
- Выпей. Дело не простое, лишней не будет, - прохрипел он и прокашлялся. - Ты прекрасно знаешь, что квартир у меня две. Вторая находится по соседству, на этой же лестничной площадке. До последнего времени я жил там, но теперь вот... тут обитаюсь. И очень хочу эту квартиру отдать. Ну, продать, то есть. Жила тут полгода назад одна женщина...
- Послушай, друг, - вмешался я. - Мне не важно, кто тут жил. Сам понимаешь, мне квартира срочно нужна. Возьму в любом случае, нет у меня других вариантов.
- Погоди. Будет у тебя время для ответа. А пока выслушай меня, большего не прошу.
- Ну выкладывай, только скорее — время не терпит, - последовав совету друга я проглотил водку. Скривился на манер Андрея.
Жила здесь одна женщина. Я не знаю, кто она была, даже смутно помню ее фамилию. Видел я ее редко, да и въехал в этот дом всего-то полгода назад. А уже на второй день после приезда встретил перед подъездом ее. Вот тогда то все и началось.
Ей было около пятидесяти. Тощая, сухощавая женщина, одета не броско, можно даже сказать — бедно. Круги под глазами, множество морщин, совсем белые волосы. На носу у моей новой соседки были старинные очки с толстыми стеклами, что увеличивали ее и без того не маленькие глаза. Я бы сказал, что выглядела она намного старше своих лет.
Она со мной не заговорила. Как не говорила и во все остальные дни. Впрочем, никто из жильцов со странной соседкой не общался.
Конечно же, я про ту женщину быстро забыл. Что тут запоминать? Да я даже не знал, в какой квартире она живет. До поры до времени.
Примерно через неделю после въезда в новый дом я заметил первую странность. Как-то я услышал необычные звуки, когда проходил мимо противоположной квартиры. Звук этот был из разряда тех, что режут ваш слух, будучи даже совсем не громкими. Неприятно, одним словом. Было это похоже на смесь шума помех от телевизора и шепота. Да, похоже было, что кто-то очень тихо говорил, да вот слов не разобрать. Хотя и не пытался я, не зачем. В первый раз звук не показался мне странным — ну смотрят там что-то непонятное на телевизоре, что тут необычного? Но потом я услышал это и на следующий день, и на следующий... И как-то раз увидел ту самую женщину, отпиравшую дверь странной квартиры ключом.
Так я и понял, что нелюдимая соседка живет напротив моей квартиры.
Дальше началось самое интересное. Я никогда не курю в доме, всегда выхожу на улицу. Ну, в то время так делал... И вот однажды около часа ночи я привычно отправился на улицу перекурить. Вышел на лестничную площадку, стал запирать дверь и услышал крик. Женский крик. О да, ты догадался — он исходил из квартиры напротив.
Соседка кричала. Дверь квартиры заглушала звук и слов я, опять же, разобрать не мог. Но было ощущение, что женщина с кем то ругалась. Скорее, ругала кого-то, потому что другого голоса я не слышал. Было стойкое ощущение, что соседка к кому то обращалась. Вот не знаю, как я это понял. Но был в этом уверен.
Через минуту к крикам прибавились звуки ударов. А потом... Потом я услышал скрежет, вроде того, когда ты тащишь по деревянному полу тяжелый шкаф. Хотя, возможно, так и было.
Я вышел на улицу, закурил. Посмеялся про себя, мол, вот с соседями повезло — рядом живет какая-то сумасшедшая. И чего с кем только не поделила?
Когда я зашел в подъезд, мне сразу стало не по себе. Знаешь, как бывает иногда — вроде бы и причин нет, а по спине проходят волны холода, да дыхание сбивается. Дверь в странную квартиру была приоткрыта. И тишина. Не та тишина, которую мы привыкли называть этим словом, когда просто не слышим лишних и громких шумов, но абсолютное отсутствие звука. Во всяком случае, так мне показалось в тот момент. И тут погас свет. Просто потухла единственная лампочка, освещавшая нашу площадку.
Кажется, на какие то секунды я замер. Тишину нарушил лишь один звук — тихий, медленный, но оттого не менее пугающий. Дверной скрип.
Честно, скажу — я испугался. Ломанулся к своей квартире, автоматическим движением воткнул ключ в замочную скважину, повернул его и залетел домой.
Да, потом, в теплой постели, я смеялся над собой. Кого испугался? Старой женщины? Ну глупо же, право слово.
После той ночи, выходя из дома, я всегда озирался на странную квартиру. Дверь каждый раз была закрыта. Шепот-шум был. Я начинал к нему привыкать.
Не буду описывать каждый случай, скажу лишь, что крики соседки по ночам я слышал еще несколько раз. А потом познакомился с Олегом Петровичем.
Это другой мой сосед, его квартира находится на втором этаже, как раз над той, где живет любительница ночных ссор.
Он тоже слышал ночные спектакли, но уже не удивлялся. Нина (так, оказывается звали соседку), жила в доме давно и подобные случаи просто уже стали привычными. О да, жильцы пытались бороться с шумной соседкой. Писали заявления в полицию, разговаривали с участковым. Последний даже пытался пообщаться с Ниной, но после единственного неудачного опыта просто вызвал врачей. Олег Петрович не знал, что случилось в тот день в нехорошей квартире, но женщину тут же забрали в психдиспансер. Заявлений жильцов и участкового хватило, что бы странную особу принудительно подвергли врачебной проверке.
Нина вернулась через два месяца. Врачи после курса лечения посчитали ее психически здоровой. Настолько, насколько это вообще возможно после такого заведения, как психиатрическая больница. Тогда же возобновились и ночные крики. Но соседи уже опустили руки. Пусть живет, ни на кого не бросается — и то хорошо.
Где-то два месяца назад я столкнулся с ней вновь. Было около семи вечера. Я вышел из дома, направился к лестнице. Дверь напротив меня с шумом распахнулась. Нина посмотрела на меня из-за толстых стекол своих очков и закричала.
- Уйди! Уходи отсюда! Я сделаю, все сделаю!
Признаться, я оторопел. Соседка с мгновение еще смотрела на меня, затем с силой захлопнула дверь.
Этой же ночью крики были особенно громкие. Были слышны удары, кажется, даже билась посуда. Несколько раз сильно бухнуло в дверь. Я выглянул в глазок. Странно, но на этаже мигал свет.
И тут я вновь почувствовал страх. Дверь соседки начала содрогаться от ударов. Раз, второй, третий. Било так, что со стен летела штукатурка. Минут через десять удары прекратились. После до моих ушей донесся звук, который до сих пор бросает меня в дрожь. В дверь соседки кто-то стал скрестись. С силой, судорожно, как будто хотели проделать отверстие в дереве. Все это сопровождалось натужным сопением.
Через несколько минут затихли и эти звуки. Этой ночью я так и не заснул.
Днем следующего дня, когда возвращался из магазина, я увидел машину скорой помощи у нашего подъезда. Позже Олег Петрович сказал мне, что медики увезли труп Нины.
Ее нашел участковый. Кто-то из соседей после той ночи все-таки не выдержал и вновь позвонил в полицию. Участковый пришел только днем. Дверь квартиры оказалась не заперта, но плотно захлопнута. Соседка лежала на полу в прихожей – лицом вниз, руки вытянуты. Пальцы в крови, ногти содраны до мяса. Но больше ничего — крови или ран на потерпевшей не обнаружили. Какой был поставлен диагноз врачами нам, увы, узнать было не суждено.
В квартире были переломаны все вещи. Везде осколки от посуды и люстры, остатки от продуктов питания. Некоторая мебель разломана до досок.
Но самое страшное было в царапинах на внутренней стороне входной двери. Обивка полностью разодрана, повсюду щепки. И следы крови. Те звуки, что я слышал ночью исходили от Нины, которая раздирала дверь квартиры своими собственными руками.
Дальше ты уже понимаешь развитие событий — я купил ту квартиру. Через несколько дней после смерти Нины объявился ее сын. Обычный мужчина, лет около тридцати. Я случайно встретил его и разговорился. Оказалось, что он хочет срочно продать квартиру матери, причем совсем за небольшие деньги. Во мне проснулся бизнесмен. Я решил перепродать нехорошую квартиру. После того, как сделка была оформлена, я приступил к уборке помещения. Сын Нины практически все оставил на своем месте. Да там и забирать было нечего — все разбито, разломано, да и техники никакой у пенсионерки не было. Даже телевизор отсутствовал.
Уборка предстояла нешуточная, но я довольно быстро управился. Вынес все оставшееся от прежней хозяйки на ближайшую свалку. Квартира стала чистой. Даже дверь я заменил.
Подал объявление о продаже и успокоился. На какое-то время. Потому что уже вскоре я вновь услышал странный шум, исходящий из странной квартиры. Шепот. Помехи. Теперь я знал, что телевизора там никакого нет, да и смотреть его некому. Любопытство взяло надо мной верх. Я открыл входную дверь и вошел внутрь. Шум не прекратился. Я медленно и осторожно обошел всю территорию. Голые стены и ничего. Более того, на слух я не мог определить, откуда исходит пугающий звук. Он просто был. Был везде. Он угнетал.
Той ночью я внезапно проснулся от резкой волны страха. Почему-то даже тогда я понимал, что это чувство исходит из той чертовой квартиры. Поднялся, подошел к двери и поглядел в глазок. Пару секунд ничего не происходило, и я уже собирался пойти спать, но... Удар. В квартире напротив что-то упало. Да вот только падать там было нечему. Удар повторился, теперь громче. Потом еще громче. И наконец, нечто ударилось в дверь. Зашуршала падающая штукатурка. Тогда я сидел на кухне и пил водку, как ты сейчас. А там что-то опять стучало.
Вообще, я мог больше даже не заходить в ту квартиру. Делать мне там было нечего, во всяком случае до тех пор, пока не найдутся желающие купить этот источник ночных шумов. Но меня туда тянуло. Просто нестерпимо.
В то время у меня началась бессонница. Я крутился в постели, считал овец, но заснуть не мог. Ходил на работу, как сомнамбула. В те дни я чувствовал себя очень плохо.
В какой-то момент, не помню точно когда, мне пришла безумная, казалось бы, мысль. А что если переночевать в той квартире? Посмотреть на источник шума? Я вроде бы понимал, что идея странная и глупая, но сдержать себя не мог. Взял раскладушку, одеяло и отправился в квартиру напротив. Как только я вошел внутрь, я ощутил необыкновенный прилив энергии. Мне стало лучше. Душа моя пела. В воздухе просто ощущалось спокойствие. И чего боялся, подумал я. Поставил раскладушку, лег и заснул. Проспал как младенец. Впервые за много дней.
Был ли шум? Да не знаю я. Если и был — меня то не разбудило. На следующий день я стал перетаскивать некоторые свои вещи в новое место жительства. Ночевать буду тут, думал я, пока покупателей не найду. В дневное время обитал в старой квартире, а спать приходил в новую. И всегда высыпался.
Постепенно я стал замечать, что все больше и больше провожу времени в странной квартире. Там я чувствовал себя действительно, как дома. До тех пор, пока не проснулся ночью от шума.
На кухне что-то стучало. В тот момент я не испытывал страха, казалось, квартира не позволяет мне бояться. Встал с раскладушки, заглянул на кухню. Ничего. Стук продолжался. Было ощущение, что исходит он от самих стен. Что-то там, внутри, стучало, давая о себе знать. Мол, не один ты здесь живешь, не один.
Потом я стал замечать, что вещи в квартире самопроизвольно меняют свое положение. В один день раскладушка оказалась у противоположной стены. В другой день я обнаружил ее на кухне. Мелкие вещи и вовсе перемещались по сто раз за день. Оставлю телефон на столе — найду на подоконнике, и так далее. Но почему-то меня это по-прежнему не пугало.
Однажды случилось так, что я отравился. Купил что-то некачественное в магазине или еще что — не знаю. Весь день мучился от нестерпимых болей в животе. К ночи поднялась температура. Само собой, идти спать в другую квартиру у меня сил просто не было. В ту ночь я опять проснулся от страха. Нет, не от страха — от нестерпимого ужаса. Бросился в прихожую и прильнул к дверному глазку. Дверь квартиры напротив ходила ходуном. Ее трясло от ударов настолько сильных и громких, что задрожало стекло в окне на этаже. Помимо ударов я слышал неразборчивое бормотание. Даже сейчас я могу сказать, что таких звуков человек издавать не может. Это была неземная, неестественная речь.
В тот момент я будто прозрел, в секунду осознав, что я спал в этой квартире не один раз. Как я мог находиться в этом ужасе? Почему не ощущал тревоги? Квартира не давала, понял я. Ее устраивал тот факт, что я жил в ней. Она, скорее всего, хотела этого. Или не сама квартира, а нечто, живущее в ней. И теперь это нечто недовольно, что я не пришел спать, как обычно.
Мне стало жаль Нину. Я даже представить не мог, каково приходилось ей жить в этом кошмаре.
Утром я побоялся заходить в чертово жилище. Решил выйти на улицу и заглянуть в окно. Занавески покойной я снял, так что ничего не должно было мешать. Схватился за подоконник, подтянулся и посмотрел сквозь стекло. Мои вещи были разбросаны. Книжки лежали где попало, из некоторых вырваны страницы. На полу валялся чайник с кухни. Какой-то стакан разбит вдребезги.
А на моей раскладушке кто-то спит. Некто или нечто лежит, с головой накрывшись одеялом. Последнее мерно приподнимается и опускается в такт медленному дыханию.
Следующие три дня в страшную квартиру я не заходил. Покупатели тоже не объявлялись. И чувствовал я себя ужасно. Меня дикой силой тянуло в пугающее место. Опять не спалось, товарищи по работе участливо спрашивали, не болен ли я. Должно быть, выглядел я плохо.
Я не выдержал. Просто открыл дверь и вошел туда. Знакомое чувство покоя заполнило мою больную душу. Я ощущал настоящую эйфорию.
С тех пор, я живу здесь. В этой квартире. Даже вещи многие перенес. Стук по ночам часто беспокоит, но я знаю, что если уйду — мне будет хуже.
Андрей достал очередную сигарету и затянулся. Он отвернулся от меня в сторону окна и молчал. Я собирался с мыслями.
- Слушай, Андрей, - тишину нарушил мой голос. - То, что ты мне рассказал сейчас — это очень странно и все такое... Я не знаю, что сказать.
- Да неважно это уже. Мне просто нужно было выговориться. Я же никому об этом не говорил, - Андрей сел за стол и внимательно посмотрел на меня. - Знаешь что? А ведь покупателей так и не было до тебя. Да и ты то не сам ко мне обратился, а я сделал предложение.
- Я пока не отказываюсь, но мне просто надо подумать. Может, зайду через пару дней? - я пожал руку другу и встал.
Вернее, хотел встать. У меня резко поплыло в голове, зрение затуманилось и я упал на колени.
- Анд-дрей, ч-что зза чрт? - язык мой еле шевелился во рту.
- Помнишь, я вначале сказал, что у тебя будет время на ответ? Так вот — я солгал.
Андрей молча смотрел на меня спокойным взглядом. Затем взял со стола бутылку водки и вылил ее содержимое в раковину.
- Знаешь, что я думаю? - сказал он, выкидывая пустую бутылку в окно. - Эта квартира или то, что здесь обитает, питается людьми. Не в прямом смысле, оно пьет, что ли, нашу энергию, силы или вроде того. Ты видишь же, каким я стал? Такой была и Нина. Этой дряни нужны люди. Нужны жильцы.
Водка. Он отравил водку. Я из последних сил пытался подняться с пола, но конечности меня не слушались. Тогда я медленно пополз к входной двери.
- Да ты не дергайся, - успокаивающе произнес Андрей. - Не выйдет. Полежишь немного без сознания, ничего плохого с тобой не произойдет.
Мой бывший друг присел рядом со мной на корточки.
- Ты меня извини. Не было другого выхода. Я отсюда просто так уйти не могу. Замена нужна. Прости, дружище. Проваляешься с денек, потом сам уже не захочешь уходить отсюда. Я то знаю. Или оно не захочет.
Андрей медленно встал и направился к входной двери. На прощание обернулся, кинул ключи мне под нос.
- Держи. Теперь живешь здесь. Теперь это твоя квартира.
Перед глазами стало темно, и я отключился.

Квартира номер 48

Я живу в простой московской пятиэтажке в квартире под номером 47. Соседствует со мной, естественно, квартира, на двери которой чуть-чуть косо висит жёлтая табличка с числом 48. Именно об этой квартире и пойдёт речь.
И нет, опережая вопросы — в этой квартире, насколько я знаю, за всю её сорокалетнюю историю никто не умирал. Люди, которые в ней жили, не жаловались на странные шумы и видения или на то, что стулья в ней сами собой скользят по полу. По всем признакам это среднестатистическая однокомнатная квартира со всеми удобствами, идеальное обиталище для одиноких молодых (и не очень) людей. Собственно, даже среди местных жильцов она не пользуется дурной репутацией, никаких баек и легенд «о нехорошей квартире» здесь отродясь не было. Если подумать, то я, наверное, первый и единственный, кто заметил, что в квартире номер 48 происходит что-то неладное — и то лишь из-за того, что живу в непосредственной близости от неё.
Живу я в этом доме двадцать восемь лет, и за это время у квартиры сменилось шесть жильцов. Учитывая, что квартира ещё с советских времён была съемной, это не так уж много. Но обстоятельства, при которых выселялся каждый из арендаторов, были примечательными.
Когда я только переехал в квартиру 47, соседнюю квартиру занимал благообразного вида пенсионер в очках — типичный советский интеллигент. Как и было положено образованному человеку тех лет, он выписывал кипу газет и журналов, и я часто встречал его на лестнице, когда он спускался к почтовому ящику. Мы с ним здоровались и перекидывались иногда парой фраз о погоде и футбольных матчах (мы оба яро болели за «Спартак»). Где-то года через два я заметил, что поток корреспонденции для пенсионера стал чахнуть — никаких больше толстых журналов и профильных изданий, только практически обязательные для каждого уважающего себя гражданина «Правда» и «Известия». Потом почтальон перестал носить и их, и почтовый ящик квартиры 48 опустел. В тот период, когда «Правду» ещё доставляли, я видел иногда своего соседа в подъезде, и его внешний вид ясно давал понять, что у человека большие нелады со здоровьем. Ну что ж, возраст у него был преклонный, медицина у нас сами знаете какая, так что мне оставалось только посочувствовать ему. Потом я перестал его видеть — казалось, пенсионер не выходит даже в магазин за продуктами, не выносит мусор. Через пять лет после моего заселения он окончательно уехал куда-то — по слухам, на деревню, и в тот последний раз, когда я видел его при отъезде, он произвёл на меня тягостное впечатление. Впалые серые щеки, потухшие глаза, абсолютно белые волосы клочьями, дрожащие руки, комплекция дистрофика — это была лишь бледная тень полноватого энергичного старичка, с которым я знакомился пять лет назад.
После него квартира пустовала пару месяцев, потом в неё заселился молодой рабочий. С ним мне особого контакта установить не удалось — молодой человек вечно куда-то спешил и был себе на уме, уходил рано утром и возвращался поздно вечером. Это поначалу. Прошла пара лет, и он начал проводить внутри своей квартиры гораздо больше времени. Кое-кто шушукался, что он крупно провинился на работе и его уволили. Постепенно стало ясно, что бывший рабочий крепко прикладывается к бутылке: когда я его в кои-то веки замечал в подъезде или около дома, в его руке всегда была авоська либо с большой банкой пива, либо с бутылкой «Русской водки». Я ещё удивлялся, откуда у него средства на регулярную выпивку и оплату аренды, если он практически безвылазно сидит в квартире. Внешний вид у парня, как у всякого стремительно деградирующего алкоголика, преображался не в лучшую сторону: грязная мятая одежда, постоянный перегар, болезненная худоба, круги под глазами, отёчная кожа... За пять лет он постарел буквально на четверть века. Потом и вовсе умер — подрался ночью в очереди за очередной бутылкой горькой, и его там пырнули ножом.
Следующим жильцом был мужчина средних лет. Примечателен он был тем, что ездил на огромном чёрном «джипе» с тонированными стеклами (к тому времени стояла середина девяностых, и подобный транспорт вполне однозначно указывал на то, к какой касте принадлежит его владелец). Про него я ничего определённого сказать не могу. Вроде бы какие-то торговые ларьки он держал, которых тогда в городе было как грибов после дождя, попадал в больницу после разборок с «братками», водил к себе женщин лёгкого поведения... У меня тогда были собственные серьёзные проблемы, и за жизнью соседей я особо не следил. Но за те пять лет, которые коммерсант жил в квартире 48, он тоже таял, как спичка. На исходе его пребывания там розовощекий молодчик с бульдожьим взглядом обернулся едва ковыляющим по ступенькам трясущимся доходягой, чьи жидкие волосы сыпались с головы на каждом шагу. Оно, конечно, можно попенять на нервную профессию и последствия тех самых больничек, но...
После того, как «новый русский» пропал бесследно (точных обстоятельств, увы, не знаю), квартира пустовала недолго. На этот раз это была женщина с ребенком лет пяти. Говорили, что она бухгалтер. Днём она ходила на работу и оставляла ребенка одного — видимо, на детский сад не хватало денег или же очередь была длинная, как обычно. И что бы вы думали?.. Через два года, когда ребенку пришла пора ходить в школу, она уволилась с работы и стала сидеть дома, да и ребенка отказалась пускать в школу. К ней наведывались работники социальных служб, так она устроила им такой скандальчик, что всё было слышно через стену в моей квартире. Потом они ещё несколько раз приходили, но в итоге, похоже, решили махнуть рукой — во всяком случае, ребёнок так и не пошёл в первый класс. В остальное время, когда женщину не трогали, в квартире было всё спокойно, ребёнок не кричал, мать не пила и мужиков не водила. Так продолжалось несколько лет, потом однажды в моё отсутствие (дело было летом, я был на югах в отпуске) соседи услышали громкий плач и вызвали милицию. Те вскрыли дверь квартиры и увидели, что женщина без сознания лежит в горячей ванне. Ишемический инсульт. Её, как мне сказали впоследствии, откачали, но она слишком долго оставалась без медицинской помощи и окончательно в себя не пришла — проще говоря, стала инвалидом, прикованным к постели. Что стало с ребёнком, отдали ли его в детдом или нашлись родственники, согласные его усыновить, не знаю — но Фёдор Андреевич с 45-й мне рассказал, что сама Галина (та женщина) выглядела прямо-таки живым трупом, причём ни на какой инсульт это списать было нельзя: восковая кожа, дряблое лицо, какие-то язвы на руках и на шее, вес — кило максимум сорок...
Именно после этого четвёртого жильца и красочного рассказа Андреича у меня в голове, что называется, щелкнуло. Последовательность событий сложилась в жутковатый ряд, и я принял решение в дальнейшем пристально следить за тем, что творится в квартире 48.
Пятым был ещё один пенсионер-одиночка. Впрочем, на этом его сходство с тем тихим вежливым интеллигентом из восьмидесятых заканчивалось. Это был желчный сгорбленный старикан маленького роста, постоянно что-то ворчащий себе под нос и провожающий любого встретившегося ему на пути человека злобным взглядом своих сверкающих глаз. Вроде бы он был не совсем русским, а каких-то восточных кровей, но не суть. Старик был глуховат и по вечерам включал на полную громкость телевизор, чем мешал спать и страшно раздражал меня. В ответ на любые претензии он разражался крикливым карканьем, мол, он будет жаловаться туда и сюда, что обижают старого больного человека и ущемляют его права. В общем, сосед был пренеприятный, и, наблюдая в последующие четыре года его ускоренное дряхление, я не испытывал особой жалости. За это время он стал с трудом передвигаться при помощи трости, полностью облысел, у него выпала половина зубов, к тому же он стал практически слепым. Собственно, слепота и стала причиной того, что его в итоге увезли в дом престарелых — сам себя обслуживать старый хрыч уже больше не мог. Когда его выносили, он громко матерился и клял весь свет, начиная с санитаров и заканчивая неблагодарными родственниками, которые решили сжить его со свету, отправив гнить в доме престарелых.
Последний на сегодняшний день жилец обитает в квартире уже почти четыре года. Это молодая девушка-студентка, которая приехала откуда-то из глубинки и успешно поступила в ВУЗ. Но числится ли она там по сей день — за это я ручаться уже не могу. Когда я впервые увидел её — свежую, красивую, только делающую шаг во взрослую жизнь, — у меня упало сердце. Собравшись с духом, я однажды вечером постучался к ней в дверь и рассказал всё, что знаю о квартире, которую она заняла, и посоветовал ей подыскивать себе другое жилище. Однако это юное создание, видимо, посчитало меня за сбрендившего старикана и только посмеялось. Нет, конечно, она пообещала «что-нибудь предпринять», но то лишь чтобы отвязаться от меня. На деле она как жила, так и живёт там до сих пор. Вот разве только на учёбу ходить с некоторых пор перестала. И опять же встаёт вопрос, как она оплачивает аренду — и вообще, кто владелец этой странной квартиры? Я за все двадцать восемь лет хозяина ни разу не видел: жильцы заселялись и покидали квартиру исключительно самостоятельно.
* * *
На днях перед майскими праздниками на лестничной клетке я увидел свою соседку. Редкий случай, надо сказать — она практически исчезла из виду ещё полгода назад. Выглядела она хуже некуда. Лицо осунулось, скулы заострились, глаза стали какими-то выпученными, в них проступали красные прожилки. Во время короткого разговора со мной было хорошо слышно, как она постоянно скрипит зубами. Мне её вид напомнил какую-нибудь наркоманку. Кто её знает, может, она и вправду стала наркоманкой.
— С вами всё в порядке? — спросил я.
— Да, всё хорошо, — ответила она нервно, пытаясь пройти мимо.
— Вы плохо выглядите. Помните, что я говорил вам тогда, несколько лет назад, про вашу квартиру?
— Помню, — она посмотрела на меня с такой неприкрытой злобой, будто я нанёс ей страшное оскорбление. — Так вы дадите мне пройти?
— Простите, — я отодвинулся в сторону. — И всё-таки лучше бы вам съехать, пока не поздно.
Она сделала пару шагов в сторону своей квартиры, потом остановилась и обернулась, услышав мои слова. Лицо её напоминало скелет.
— Мне там хорошо, — сказала она. — Нет никакой причины съезжать. Вы не представляете, КАК там хорошо.
После этого она подошла к двери квартиры, повозилась немного с замком, гремя ключами, потом вошла, захлопнула дверь и двинула железный засов с той стороны. Я несколько секунд тупо смотрел на криво приколоченную желтую табличку с номером 48, потом вздохнул и пошёл к себе.

Тёмный наволок

Было это в начале 90-х. Меня, мелкого третьеклассника, как обычно, отправили на лето в деревню к бабке с дедом. Деревня была не такая уж убогая, ибо Крайний Север (кто был в глубинке Архангельской области, тот поймет). Старинные, деревянные двух— и трехэтажные дома, большой двор, коровы, куры. Деревня стояла на берегу реки у устья Белого моря, на ближайшие 250 километров ничего толком нет, глушь глушью. Но туда я ехал с удовольствием — компьютера ведь тогда не было, а тут можно гулять с местной шпаной, спать, смотреть по телевизору смешного Ельцина и бабкины сериалы. Бабка с дедом тоже хорошие были, хозяйственные, жили относительно небедно, да и мы всем помогали. Дед вообще как царь жил, имел снегоход с лодкой моторной, что не у каждого колхозника было. Мужик он был с большой буквы. Огромного роста, сажень в плечах, жилистый, с бело-черной бородой и громким басом, он не выглядел на свой восьмой десяток. Еще глаза у него не было, фрицы выбили. На праздниках в пиджаке на елку новогоднюю был похож, весь в медалях. Вояка, прям Один одноглазый. Песни всегда пел и шутки шутил.
Так вот, решил дед, как обычно, к избе в тайгу ехать, да и меня взял, чтобы жизни учился — рыбу ловить и силки ставить. Сели с утра на лодку, всё собрали, бабка еды наложила. Путь долгий был, день плыть. Погода отменная была, комары на реке не донимали. Дед все шутил про какие-то цацки мясистые, которые я хватать должен, когда девушку мечты увижу. Понесло старого — уж лучше про войну рассказывал бы, но он этой темы избегал всегда, говорил, мал те ужасы знать. Следов людей на берегах не было, лишь вдоль берега иногда попадались всякие бочки да бревна.
Где-то к вечеру мы приблизились к большой крутой излучине. На высоком берегу виднелись какие-то старые развалины — видно было, что давно здесь кто-то жил. Дед насторожился, говорит, мол, место это опасное и зовется «Темный наволок». Погода, как будто услышав деда, резко поменялась, заморосил дождь, тучи налетели. Рябь на воде быстро переросла в неплохую такую качку. Я малой был, плавать не особо умел и боялся сильно, держался за деда, как за дерево, просил его причалить. Дед молчал и лишь прибавлял скорости на моторе. Дальше ветер совсем осмелел, лодку шатало только так. Вода заливала днище. Я начал плакать. На душе как будто пусто стало, страх непонятно чего появился. Дед, хоть и был свиду невозмутим, но было видно, что тоже не в себе. Попытки плыть дальше были оставлены, и мы причалили к берегу. Надо было спрятаться от дождя и ветра, благо вдалеке виднелся покошенный сарай. Дед уже открыто нервничал, глаз его единственный бегал из стороны в сторону, а руки дрожали. Он как будто хотел что-то сказать, да не мог. Привязав лодку, мы направились к сараю. Внутри ничего почти не было — старые сети, жестяные пустые банки да ржавая лопата. Снаружи уже вовсю шла буря. Дед расстелил брезент, достал термос, чтобы налить чаю, но руки его ходили ходуном. Я всерьез забеспокоился. Начал спрашивать, что с ним, а он лишь невнятно что-то бормотал, как я понял, про проклятое место. Затем он посмотрел на меня с дикой усталостью — такого взгляда у деда я раньше не видел, — и сказал, что ему что-то плохо, и он вздремнет, и потом в путь дальше, а там и погода стихнет. Положил рядом, предварительно зарядив, ружье и наказал не уходить никуда и чуть что будить его. Спустя некоторое время на меня накатила дикая усталость, я честно пытался бодрствовать, но вместо этого впал в какой-то непонятную дрему.
Проснувшись, я не сразу понял, что что-то произошло. На улице вроде бури не было, стояла ночь. Дед лежал, как лежал. Я решил его разбудить, но не смог. Дед не дышал. Вот тут-то меня взяла паника. Я испугался до смерти. Один в тайге, ночь, дед никак не реагирует. Взяв всю волю в кулак, решил искать помощь. Подняв еле как ружье (вдруг волки или еще что), я побежал к лодке. Тут я понял, что пространство как будто изменилось: небо отсвечивало багровым светом, ветра не было совсем. Река была абсолютно обездвижена, а в носу ощущался запах гари, звуки слышались не как обычно. Это все выглядело, как настоящий кошмар. Посмотрев на вершину берега, я увидел деревянную церквушку. Готов был поклясться, что ее днем не было. В церквушке горел свет. Я побежал туда, бросив ружье. Приблизившись, я услышал голоса — они читали молитву. Открыв дверь, я увидел множество людей: женщины, дети, старухи и мужчины. Они не обратили на меня внимания. Смотрели на икону и молились. Выглядели они странно — одежду такую я видел только в старых бабкиных семейных фотографиях. На женщинах платки, платья, дети в рубахах, мужчины в черных зипунах. Я начал просить их о помощи. Все обернулись и посмотрели на меня. Две женщины подошли ко мне и взяли за руки, мужчины закрыли за мной дверь на засов. Я кричал, говорил, что деду моему нужно помочь, но они не слушали. Они привели меня к иконе и сказали молиться. Их речи действовали на меня странно, как гипноз. Не знаю почему, но я начал что-то бормотать про Иисуса, хотя никогда Библию даже не открывал, о деде забыл и погрузился в какое-то забытье. Женщины и старухи начали говорить, что мы все очутимся в Раю, что Бог нас ждет, а Антихрист не получит наши души. Я не понимал, что происходит, да и не хотел. Слова людей из молитв плавно превращались в рыдания, дети начинали кричать. Мужчины стояли с каменными лицами, беззвучно читая молитву. И тут резко наступила гробовая тишина. В дверь церквушки начали ломиться, причём с каждым разом все сильнее и сильнее. Я не знал, кто ломится, но это было страшно. Женщины и дети заорали в истерике. Мужчины оцепенели на месте. Один из них вдруг взял свечу и решительно кинул ее в охапку сена в углу. В помещении мгновенно начался пожар. Никто не бежал, все смотрели на распространяющийся огонь, и я понял, что они решили сжечь себя и меня заодно вместе с ними. Подумал бежать, но понял, что женщины вцепились в меня намертво. Огонь все приближался, люди начинали гореть и истошно кричать. Дверь в это время еле держалась от натиска ударов извне. Меня объял нечеловеческий страх. Огонь, дым, непонятные люди, решившие себя и меня сжечь заживо, да ещё и в церковь ломился настоящий Антихрист. Я начинал терять сознание. Но тут дверь в помещение была выбита, и на меня сквозь огонь и дым надвинулось непонятное огромное существо. Через слезы я увидел, что в руке у него огромный топор, и он двигался именно ко мне. Рука замахнулась в ударе, я зажмурил глаза, готовый к смерти, но тут удар, и что-то брызнуло. Оцепенение закончилось. Я открыл глаза и увидел мертвых старух, что держали меня. Повернув голову, я увидел человека. Покрытый копотью, с искаженным в дикой ярости одноглазым опаленным лицом и с окровавленной лопатой в руках стоял мой дед. Взяв меня за подмышки и прижав к груди, спасая от огня, он помчался вон из церкви, отгоняя лопатой обступающих нас горящих людей. Стоял гул: «Антихрист! Антихрист!». Кольцо одержимых людей сжималось. Дед дрался отчаянно, ничего не видя, я слышал звук лопаты, дробящей кости, и мощный дедовский мат. Чудом выбравшись из церкви, дед побежал со мной к берегу, и больше я ничего не запомнил…
Проснулся я в райцентре в больнице. Медсестра сказала, что у меня отравление угарным газом и ожоги дыхательных путей. Меня нашли рыбаки в лодке за 50 километров от «Темного наволока», без сознания и укрытого брезентом. Спустя несколько дней нашли и деда — он полулежал-полусидел в том же месте, в котором я его оставил перед выходом из сарая. Никакой церкви там не было, лишь давно заросшие обугленные бревна. Моей истории о «Темном наволоке» милиция из райцентра не поверила, как и мои родители — списали на шок. Лишь участковый и рыбаки, нашедшие меня, перекрестились.
Бабку мы забрали с собой из деревни, деда похоронили. Когда я повзрослел, бабушка уже почти при смерти рассказала историю, о том, как сотрудники НКВД в 20-х годах хотели увести из тайги и культурно просветить местных старообрядцев, пытались взять силой, но те заперлись в своей церкви и сожгли себя заживо, думая, что на землю явился Антихрист. Потушив пожар и разобрав пепелище, они нашли еле живого ребенка. Это был мой дед.
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме мракопедия (+24 постов - мракопедия)