30-е

“Чайки” в Испании. Как успех иногда бывает очень вредным

Сделать из бомбардировщика стайера.

Проблемная система.

Preview

Проба пера и бензобака

Preview

Второй блин - комом.

Третий полёт - есть рекорд!

Выводы

Корнелиу Зеля Кодряну. «Нацизм с румынской спецификой или когда Партия выходит из-под контроля»

Краткий экскурс в румынскую историю

Preview

 Параллельно с этим, в начале 20 века, Румыния активно участвовала в дележе земель Балканского полуострова, воюя за них то с Османской Империей, то с соседями. Этот фестиваль гуро, названный Балканскими Войнами, унес жизни около 141 тысячи человек и посеял семена самых «теплых» и «нежных» чувств между жителями Балканского полуострова на следующую сотню лет.

Косвенно, Балканские войны стали одной из причин Первой Мировой Войны, подведя к «пороховой бочке Европы» фитиль — Австро-Венгрия, недовольная усилением Сербии, стала искать повод для войны с ней.

В общем, на Балканах как всегда было весело…

 Но очень скоро веселью придет конец, ибо на горизонте замаячила Первая Мировая Война. Здесь и начинается путь героя нашей статьи.

Preview

                           Корнелиу Зеля Кодряну a.k.a. «căpitanul», собственной персоной. Главный герой сегодняшней статьи

Ранние годы

 Корнелиу Зеля Кодряну родился в 1899 году в маленьком захолустном городке Хуши в семье лицейского преподавателя.

Начальную школу Корнелиу окончил в 1912 году и, по ее завершении, отправился продолжать обучение в Военной пехотной школе в городе Бакэу, которую окончил в 1916 году. В том же году Румыния вступает в Первую Мировую Войну, и Кодряну, ни минуты не медля, отправляется на фронт и даже успевает принять участие в нескольких сражениях в Трансильвании… Но долго на фронте наш герой не задержался — перед началом боя он был вызван к командиру полка и отправлен домой, ведь на тот момент юному Кодряну было всего лишь 17 лет, а командир полка не хотел брать на себя ответственность за пребывание несовершеннолетних на фронте.

Интересный факт: Кодряну-младший и Кодряну-старший воевали в одном пехотном полку, причем Кодряну-отец к тому времени уже дослужился до командира роты.

 Вернувшись с фронта в 1917 году, Корнелиу поступает в Военное пехотное училище, надеясь в скором времени вернуться на фронт.

В это время в России гремят Февральская и Октябрьская революции, ни одну из которых Кодряну не принял. В связи с вышеозначенными событиями, Румыния, в декабре 1918 года, была вынуждена подписать сепаратный Бухарестский мир — румынская армия, оставшаяся без поддержки русских войск, физически не могла продолжать ведение боевых действий.

Примерно в то же время по Румынии прокатывается волна забастовок и беспорядков, а в начале 1919 года в Румынии становится реальной угроза социалистической революции.

 Под влиянием этих событий, в Кодряну укрепляются антикоммунистические взгляды, к которым примешивается антисемитизм, сформировавшийся у Кодряну еще раньше, скорее всего, под влиянием отца. В итоге, Корнелиу становится сторонником теории о «мировом еврейском заговоре» (или, в просторечье, «жидобольшевизме»), созданном с целью разрушить Румынию, причем к антирумынским агентам Кодряну причислял вообще всех евреев, занимавшихся коммерческой деятельностью.

Начало политического пути или «Гвардейцы генерала»

 Рождение Кодряну, как политического деятеля свершилось во время его учебы в Ясском университете, где он, кстати, получил степень бакалавра юридических наук (диплом, впрочем, он так и не получил, но об этом ниже).

В этот период в жизни Кодряну происходят два важных события.

 Во-первых, Корнелиу завязывает дружбу с румынским ультраправым политиком и интеллектуалом Александру Константином Кузой, по совместительству являвшимся одним из профессоров Ясского университета.

Как и Кодряну, Куза был ярым антисемитом. Огромное влияние на взгляды Кузы оказал французский философ и дипломат Артур де Гобино, печально известный как теоретик «научного расизма» и автор 1400-страничного труда под названием «Эссе о неравенстве человеческих рас».

 Во-вторых, осенью 1919 года Кодряну присоединяется к Гвардии национального сознания — антикоммунистическому движению, основанному националистом Константином Панку.

Поначалу, это движение было очень маленьким — его численность насчитывала не более 40 человек. Но у маленькой Гвардии был большой союзник. Им являлся генерал Александру Авереску, который возглавлял популярное популистское движение под названием «Народная лига» (позже — Народная Партия).

Интересный факт: Авереску, ко всему прочему, занимал пост премьер-министра Румынии аж три раза, но… ни разу не продержался на должности даже года.

 При Авереску, в 1920 году ставшему (во второй раз) премьер-министром, Гвардия занималась, в основном, разгоном коммунистических демонстраций и проведением стычек со своими политическими оппонентами (что есть, по сути, одно и то же). Сидеть без дела Гвардии, занимающей проправительственную позицию, не приходилось — во время правления Авереску в Румынии обострились социальные проблемы, и желающих высказать правительству все, что они о нем думают было хоть отбавляй.

В одной из стычек, Кодряну со своими приятелями разгромили редакцию газеты «Опиния», и...через несколько дней, на одной из улиц, Кодряну пересекся с редактором той самой газеты! Между ними завязалась словесная перепалка, плавно перетекшая в ожесточенную дискуссию, с использованием таких весомых аргументов, как тумаки, пинки и затрещины. Вскоре об этих «дебатах» судачили все Яссы, а руководство Ясского университета поставило вопрос о немедленном исключении Кодряну. И быть бы нашему герою отчисленным, но за него заступился его друг Александру Куза, добившийся того, чтобы Корнелиу смог продолжить свое обучение. Ректорат, впрочем, в долгу не остался и, по окончании обучения Кодряну, попросту отказался выдавать ему диплом.

Интересный факт: за время обучения в Ясском университете Кодряну стал председателем Общества студентов-юристов, на заседаниях которых активно продвигал свои идеи на тему КНОР (Как Нам Обустроить Румынию, конечно же) и решения «еврейского вопроса».

Лига национальной христианской защиты или «Самый гуманный суд в мире!»

 В 1922 году Кодряну уезжает продолжать свое обучение в Германию, где он воочию узрел все «прелести» послевоенной разрухи — инфляции, дефицита продуктов и безработицы. Веймарская республика Кодряну не понравилась — антисемитское движение в Германии было слабым, а на демократическое правительство и вообще на эту вашу демократию, в целом, Корнелиу смотрел как на еврея.

Интересный факт: осенью того же года от одного рабочего Кодряну услышит о неком герре Гитлере — руководителе одной антисемитской организации Мюнхена. Впрочем, это уже совсем другая история…

 Лишь одно событие скрасит серые учебные будни Кодряну — в октябре 1922 года один довольно популярный итальянский журналист вместе с отрядом преданных читателей совершают небольшую прогулку по направлению к Риму, в результате которой они приходят к власти в Италии. Корнелиу был очень вдохновлен их примером и в будущем надеялся ему последовать.

                                                                  Тот самый журналист и благодарные читатели

 Не откладывая дел в долгий ящик, в декабре 1922 года, Кодряну принимает решение вернуться в Румынию, в Бухарест — там как раз разгораются студенческие протесты за отмену поправки в седьмую статью Конституции Румынии, по которой всем лицам еврейского происхождения предоставлялись полные гражданские права. Кодряну попытался организовать единое студенческое движение, но, попытка успехом не увенчалась, так как бухарестское студенчество было слишком разрозненным и неорганизованным, а вдобавок в Бухаресте у Кодряну вообще не было никаких связей.

 Впрочем, попыток создания нового политического движения Кодряну не оставил, и уже через несколько месяцев, в марте 1923 года, при поддержке Александру Кузы организовал Лигу Национальной Христианской Защиты. Символом нового движения стала свастика.

                                               Партийный флаг Лиги. Картинка изъята по требованию [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]

 Вообще, свастика становится отличительным знаком движений Кузы еще с 1921 года. Куза заявлял о сугубо румынской принадлежности этого символа, яростно отрицая любые обвинения в плагиате:

«Свастика связана с культом солнца. Она появляется в странах, населенных Пеласгической расой, её мы с самого начала находим в наших землях. Свастика является отличительным признаком арийской расы, эти знаки были найдены на нашей земле, будучи здесь с древних времен, свастика поэтому, в первую очередь, наша, румынская по своему происхождению от фракийских ариев... свастика является нашим национальным гербом. Крест — символ нашей веры, как и у всех христианских народов. Только вместе свастика и крест показывают все наше существо, наше тело и душу. Мы арийцы и христиане»© А. Куза

 Кодряну желал сделать Лигу крупной политической силой в Румынии. Сам он, помимо непосредственного руководства, выполнял и организационные задачи, такие как организация студенческих протестов и привлечение новых членов в ряды Лиги, тогда как Куза был идеологом движения.

 В сентябре 1923 года в городке Кымпулунг состоялся конгресс Лиги, где, помимо прочего, были затронуты вопросы о взаимоотношении румынского крестьянства и частных еврейских предпринимателей — крестьяне были недовольны заключением контракта о поставке леса между Православной Церковью и неким еврейским предпринимателем Анхаухом и хотели его отмены. Дабы донести свои требования до правительства, прямо на конгрессе была сформирована инициативная группа из тридцати человек, в число которых вошел и сам Кодряну, и отправилась в Бухарест, на беседу с тогдашним премьером Румынии Ионелом Брэтиану.

 В день приезда делегации, бухарестские студенты оказали им торжественный прием, на который заявилась полиция, попытавшаяся разогнать толпу и задержать делегатов. Но делегация задерживаться не хотела — уж очень они спешили встретиться с Брэтиану — и, решительно прорвав три кордона оцепления, скрылась.

 Долгожданная встреча с премьером состоялась лишь на третий день пребывания делегации в Бухаресте. Брэтиану, правда, согласился принять делегатов лишь после того, как Кодряну пригрозил силой выломать дверь в его кабинет. После встречи ряд членов делегации был задержан, а Кодряну принял решение перейти к «более решительным» действиям.

 «Более решительные» действия заключались в физическом устранении премьера Брэтиану и еще шестерых членов его правительства. Но если вы думаете, что замыслы Кодряну на этом заканчивались, то вы глубоко заблуждаетесь, так как он составлял целые списки людей, которых он считал предателями Румынии и замышлял уничтожить. Но планы Кодряну вновь провалились — на заговорщиков донесли.

 Как выяснилось позже, на Кодряну донес кто-то из членов Лиги. На допросе Кодряну сознался во всем, назвав ВСЕХ лиц, которых собирался убить, но добавил, что никогда не назначал точную дату своих действий, и…БЫЛ ОПРАВДАН! По румынским законам было невозможно привлечь к уголовной ответственности лиц, которые планировали преступление, но но при этом не назначили конкретную дату его совершения.

Воистину, румынский суд — самый гуманный суд в мире!

 Вообще, Кодряну по жизни был феерически везучим покемоном, что станет еще яснее в дальнейшем повествовании.

В мае 1924 года в пригороде Ясс проходило очередное собрание Лиги. Начальник полиции города Константин Манчу приказал разогнать это сборище, но члены собрания ответили отказом на требования полиции разойтись. Это вылилось в массовую драку, после которой Кодряну снова попал в изолятор на несколько дней, пока за него снова не вступился Куза и не попросил выпустить его. Кодряну пообещал отомстить.

 Его месть свершилась в ноябре. Кодряну, вооруженный пистолетом, ворвался в здание Ясского суда, где Манчу отвечал на вопросы по поводу майских событий и выстрелил в него. Константин Манчу скончался практически сразу, а Корнелиу сдался полиции на месте совершения преступления.

 Но его снова оправдали! На этот раз судебное заседание отличилось тем, что ВСЕ присяжные пришли на заседание суда с эмблемами Лиги Национальной Христианской Защиты и свастиками на одежде. Совещались же господа присяжные всего лишь около пяти минут.

Preview

                                                         Кодряну передает пламенный привет судьям и обвинителям

Легион Архангела Михаила

 После всех судебных разбирательств, Кодряну решил сделать небольшой перерыв в своей деятельности и уехал во Францию, тем более, что вскоре, после вынесения оправдательного приговора, Корнелиу, на радостях, женился на Елене Илиною. Помимо всего прочего, причиной отъезда Кодряну стали и нарастающие разногласия с Кузой по поводу устройства Лиги: Куза, хоть и являлся яростным антисемитом, но будучи человеком более интеллигентным, все же настаивал на решении «еврейского вопроса» более мягким правовым путем, тогда как Кодряну выступал за милитаризацию движения и силовые методы.

Preview

 Во Франции Корнелиу пробудет примерно два года, после чего вернется в Румынию и в 1927 году, окончательно рассорившись с Кузой, создаст новое, самое радикальное и, к несчастью, самое успешное свое детище — Легион Архангела Михаила.

Легион был закрытой организацией: его члены должны были проходить специальные обряды, доказывая верность Легиону и принося клятву верности его лидеру — Капитанулу (в переводе на русский — капитану).

 Ячейки Легиона назывались «гнездами». Члены Легиона следовали таким ценностям, как дисциплина и целеустремлённость. Некоторые легионеры соблюдали обет молчания. Идеология Легиона включала в себя элементы православного мистицизма, апокалиптические мотивы (например, члены Легиона считали, что рост насилия в мире — один из признаков скорого Второго Пришествия Христа) и культ смерти (выражалось это, главным образом, в готовности к вершению насилия и самопожертвованию во имя высшей цели).

 Кодряну также считал, что Легион должен заниматься моральным обновлением каждого человека, создавая «новых людей» (беря за основу, судя по всему, ницшеанского сверхчеловека):

«Люди по старой привычке спрашивают: «какую программу вы нам предлагаете?» Однако эта страна гибнет не из-за недостатка программ, а из-за недостатка людей. Наше мнение состоит в том, что главное не выдумывать остроумные программы, а создавать людей, новых людей!»© Корнелиу Зеля Кодряну

 Ну и конечно, куда же без антисемитизма? Легион активно включился в травлю и преследования несчастных евреев, устраивая еврейские погромы, и, ссылаясь на теорию о происхождении румын от римлян и даков, обвиняя их в…разрушении Римской Империи и желании уничтожить ее румынских потомков.

 Движение быстро завоевало популярность у крестьян и студентов, а также, ко всему прочему, пользовалось симпатиями и поддержкой Румынской Православной Церкви.

 В 1930 году движение обзаводится собственным боевым крылом, превзошедшим по известности даже сам Легион. Называлось оно «Железная Гвардия». Отличительной чертой формы гвардейцев стала темно-зеленая рубашка.

                                                                                 Флаг Железной Гвардии

 Как вы понимаете, румынское правительство не собиралось смотреть на всю эту вакханалию сквозь пальцы.

В 1932 году премьер Румынии Ион Дука вступает в открытую конфронтацию с Легионом, активно противодействую всем его инициативам, как в парламенте, так и вне его стен, а в 1933 году Дука смог добиться объявления Легиона вне закона. Легионеры обиделись и в ответ открыли сезон охоты на правительственных чиновников, апогеем которого стало убийство самого Дуки на вокзале в городке Синайя в декабре того же года.

Раскол в Легионе или «Румынский крестовый поход»

 Помимо отстрела чиновников, легионеры также воевали с…румынскими крестоносцами! Изначально, лидер «Крестового похода румынизма» Михай Стелеску состоял в Легионе Архангела Михаила, занимая там один из руководящих постов и, в некоторых аспектах, даже затмевал Кодряну! Тот, в свою очередь, давал Стелеску все более сложные и рискованные задания, в том числе и участие в организации убийства вышеупомянутого Иона Дуки.

 Именно это убийство (а точнее — поведение Кодряну после него) и стало камнем преткновения между ними. Стелеску был взбешен решением Кодряну «залечь на дно» после убийства, но, после первых же попыток критики, его исключают из Легиона. Стелеску ушел вместе с некоторыми другими высокопоставленными активистами движения Кодряну и создал свое движение, которое назвал «Крестовый поход румынизма».

 Крестоносцы начинают активно критиковать Кодряну в прессе, в частности, используя для этого слухи, что Кодряну скрывался от преследований у родственников Магды Лупеску (а она, между прочим, была любовницей Кароля II, монарха Румынии!) и довольно толсто намекая на то, что Легион-то властям продался! Крестоносцы, также, ставили под сомнение румынскую национальность Кодряну и небезосновательно утверждали, что Легион получает солидные средства прямиком из королевской казны…

 Конечно же, Кодряну не оставил бы подобную дерзость безнаказанной, и Стелеску, понимая это, дразнил Корнелиу, призывая гвардейцев «стрелять ему в грудь, а не в спину». Кодряну прислушался к своему бывшему соратнику, и, при убийстве Стелеску в 1936 году, гвардейцы не только изрешетили его тело пулями (всего в него выпустили от 120 до 200 пуль), но и изрубили его на куски.

Интересный факт: по одной из версий, после убийства Стелеску, исполнители решили ненадолго задержаться и станцевать на трупе жертвы, а, по слухам, заодно и перекусить ей.

Конец…немного предсказуем?

 После убийства Иона Дуки, Кодряну, как было сказано выше, вновь уходит в подполье, ожидая, когда все успокоится.

И на первый взгляд, кажется, что фортуна вновь благоволит Корнелиу — Самый Гуманный Суд В Мире™, в который раз подтверждает свое название, вынося оправдательный приговор, премьером заместо Дуки назначается симпатизирующий Легиону Георге Тэтэреску, а на выборах в парламент 1937 года движение Кодряну занимает 3-е место, одновременно являясь крупнейшим фашистским движением страны. Кароль II, однако, сильно опасался неуклонно росшего влияния Кодряну.

 И он таки смог обрушить Капитанулу все карты в 1938 году! Кароль, заручившись поддержкой армии, фактически, организовал в Румынии государственный переворот, распустив парламент и установив свою личную диктатуру. И первым делом, Кароль занялся окончательным решением железногвардейского вопроса.

 16 апреля 1938 года Кодряну вместе со многими другими руководителями Железной Гвардии были арестованы. Вскоре состоялся суд, где Кодряну были предъявлены обвинения в подготовке мятежа, убийствах, подстрекательстве к насилию и поджогах в общей сложности на 10 лет тюрьмы, причем Кодряну лишили даже права на защиту.

Кодряну был отправлен в тюрьму Дофтана, где и был убит в ночь с 29 на 30 ноября 1938 года, по официальной версии — при попытке побега.

Краткая хроника дальнейших событий

 Преемником Кодряну на посту руководителя Легиона стал Хория Сима. Легионеры отомстили за Капитанула, убив сначала министра внутренних дел Румынии, а затем, в 1939 году и очередного премьера Румынии Арманда Калинеску. Ну, так, за компанию.

Война Легиона и короля продолжалась, но конец ей положил генерал Ион Антонеску, сместив Кароля с престола в 1940 году и объявив себя «кондукатором» (то есть, вождем) Румынии. Он также сформировал национально-легионерское правительство, многие важные посты в котором заняли члены Железной Гвардии и Легиона.

Preview

                                                                              Ион Антонеску и Хория Сима

 Но у Симы и Антонеску не получилось мирно ужиться вместе. «Железная Гвардия» начала проводить политику террора. Проводились аресты интеллигенции, а над политическими противниками Гвардии, попавшими в тюрьмы ещё при короле, проводились расправы прямо в их камерах.

 Это не устраивало Антонеску, и, в январе 1941 года, он смещает с правительственных постов членов Легиона и Железной Гвардии. Те отвечают попыткой мятежа, окончившейся провалом и разгромом легионерского движения.

Наследие и память

 Несмотря на всю свою отмороженность и радикализм, фигура Кодряну и по сей день продолжает находить своих сторонников (не говоря уже о том, что при жизни, Кодряну был весьма почитаем интеллигенцией. Например, в числе его поклонников были Эмиль Чоран и Юлиус Эвола).

 Так, после свержения режима Чаушеску, очень многие политические группы стали называть себя приверженцами идей Кодряну, а в начале 2000-х годов кандидат в президенты Румынии Гиги Бекали и вовсе предложил канонизировать Кодряну.

Ныне же правопреемниками Легиона себя считают румынские партии «За Отечество» и «Новые Правые» (последние вообще считают Кодряну мучеником).

 Вариацию на тему «Если бы Кодряну пришел к власти» нам может предложить популярная фанатская модификация на стратегию Hearts of Iron 4 «Kaiserreich: Legacy of the Weltkrieg», повествующая нам об альтернативном пути развития исторических событий, в случае победы Германии в Первой Мировой Войне.

 И местный Кодряну таки имеет шансы объединить под своей властью все румынские земли и заставить Балканы «заплатить за проезд». Но режим «кондукатора» там, мягко говоря, не сахар… Впрочем, свой кружок преданных фанатов, как и в реальной жизни, есть и у него.

Preview

Preview

 А Легион, созданный Корнелиу, существует и по сей день, и, после смерти Симы в 1993 году, управляется коллегиально. Сейчас он, к счастью, не имеет никакого политического влияния и не устраивает убийств премьеров, погромов и чад кутежа на улицах румынских городов, являясь не более чем блеклой тенью самого себя времен своей бурной молодости… На этой ноте я, пожалуй, и завершу свой рассказ.

Железная Гвардия-тян прощается с вами!
_____________________________________

Автор: Кузнецов Назаров

Хьюи Лонг — «The Kingfish»

 А я продолжаю свой рассказ про легендарного губернатора Луизианы!

В предыдущей части мы остановились на том, как Хью Лонг завоевал кресло губернатора Луизианы, отобрав власть у «Новоорлеанской клики» и вернув власть в штате народу Луизианы. Окрепнув, Лонг решает, что пора двигаться дальше — пора выходить на федеральный уровень и вступить в схватку за кресло президента США… 

В Луизиане все спокойно?..

 Путь Лонга, как политика федерального масштаба начинается… с импичмента.

В 1929 году наша любимая "Standard Oil" вместе с тем, что осталось от разбитой Лонгом Новоорлеанской клики, предприняла попытку отстранить Хьюи Лонга от губернаторства по целому ряду обвинений, от серьезных до комичных: от злоупотребления государственными средствами до использования «оскорбительного языка». Импичмент Лонгу был одобрен в Палате представителей, но Сенат, в конечном итоге, встал на сторону Лонга, проголосовав против импичмента (хммм, кого же мне это напоминает?..)

 А началось все с того, что Лонг, как мы помним из первой части, ввел повышенные налоги на добычу нефти, чтобы оплачивать свои строительные и социальные программы, что ОЧЕНЬ СИЛЬНО «ПОНРАВИЛОСЬ» нефтяникам из Standard Oil.

На время процедуры импичмента, штат раскололся на сторонников и противников Лонга, а Standard Oil очень даже материально поддерживала вторых.

 Лонг ответил кампанией по всему штату, чтобы доказать, что Standard Oil и его политические оппоненты сговорились вновь захватить правительство штата, используя сфабрикованные против него обвинения.

Preview

                                                                                             Хьюи на связи

«Я был избран железнодорожным комиссаром Луизианы в 1918 году, и они пытались сместить меня в 1920 году. Когда в 1920 году им это не удалось, они предъявили мне обвинения в 1921 году. И когда я все это пережил и сумел стать губернатором в 1928 году, они снова попытались сместить меня в 1929 году»— Хьюи Лонг

 После провала импичмента Лонг устроил большую зачистку в правительстве луизианы, выведя из игры многих своих противников и заменив их своими сторонниками. Впрочем, в Луизиане у Лонга еще оставались влиятельные противники…

Дорога в Сенат

 После импичмента Лонг почувствовал, что земля под его ногами прочна, как никогда, и понял, что пора — пора выходить на новый уровень политической игры.

 В 1930 году Лонг выставил свою кандидатуру на выборы в Сенат США, назвав это референдумом по своей деятельности и пообещав, в случае поражения, уйти в отставку со всех постов.

 С конкурентом Хьюи повезло: его противником был Джозеф Рэнсделл, хлопковый плантатор и потомственный аристократ — ну просто вылитый персонаж с плакатов Лонга! Во время кампании Хью сыпал заявлениями по типу: «Уже много лет место сенатора Луизианы остается вакантным» или «Когда я буду в Вашингтоне, вы будете знать имя вашего сенатора». На выборах Лонг одержал победу, набрав около 60% процентов голосов.

  Но здесь перед Лонгом возникла другая проблема — по закону, он не мог занимать должности губернатора и сенатора Луизианы одновременно. Этим воспользовался противник Лонга — вице-губернатор Луизианы Пол Сир.

 Осенью 1931 года Сир попытался принести присягу в качестве и.о. губернатора Луизианы, однако Лонг воспрепятствовал этому, заявив, что он все еще остается губернатором Луизианы, так как он еще не принес присягу в качестве сенатора.

В эти дни в Луизиане состоялся практически государственный переворот в рамках одного штата. Сир попытался занять место губернатора, но Лонг в ответ на это попросту приказал ввести в столицу штата силы Национальной Гвардии. Гвардейцы заблокировали здание Капитолия и тупо не пустили туда Сира (все-таки, Лонга неспроста называли без пяти минут диктатором). Опираясь на верные ему силы, Лонг назначил своим преемником Элвина Кинга — своего верного сторонника. Верховный Суд, что характерно, встал на сторону Лонга, и в начале 1932 года Хьюи принес присягу в качестве сенатора США.

Preview

                                                                             Лонг прибывает в Вашингтон

 А в мае того же года на выборах губернатора Луизианы с разгромным результатом побеждает Оскар Аллен, один из ближайших соратников Лонга, в пользу которого, кстати, на этих выборах работала вся старая политическая машина штата (ну, точнее, то, что от нее осталось). Видимо, ослабленная новоорлеанская клика поняла, что позиции Лонга в Луизиане слишком прочны и решили таки договориться с ним.

Пусть я маленькая рыбешка в Вашингтоне, но зато я Царь-рыба в Луизиане!— Хьюи Лонг

Preview

                                                     Митинг в поддержку Аллена. Даже слон пришел его поддержать

На большой политической сцене…

 Хьюи Лонг прибыл в Вашингтон в январе 1932 года. По мере того как Великая Депрессия усугублялась, он произносил страстные речи в Сенате, обвиняя несколько влиятельных семей в концентрации большей части национального богатства Америки в их руках. Уже в своих первых выступлениях он обозначил себя как представителя «простых американцев» и критика эгоизма большого бизнеса, крупных банков и корпораций.

 И свои первые выступления в Сенате Хьюи посвятил именно опасности чрезмерной концентрации богатств в одних руках. Он считал, что именно это привело к Великой Депрессии и что из-за этого в США очень даже может вспыхнуть революция, подобная Октябрьской революции в России.

 Лонг активно критиковал президента Гувера за его слабость и неспособность сделать хоть что-то для выхода из кризиса, но после Лонг начал песочить вообще всех — и республиканцев, и сопартийцев-демократов — так как обнаружил, что в Конгрессе мало кто желает реальных изменений.

У нас есть официанты-республиканцы с одной стороны и официанты-демократы с другой стороны, но независимо от того, кто из официантов приносит вам блюдо, вся еда все готовится на одной и той же кухне — Уолл-Стрит.

 Близились президентские выборы 1932 года, и фаворит от Демпартии (впрочем, как и фаворит данных выборов, ибо я не сильно совру, если охарактеризую рейтинг Гувера как нулевой — Великая Депрессия не способствует росту политического рейтинга) был известен— им был деятельный и перспективный политик, член масонской ложи и губернатор Нью-Йорка, Франклин Делано Рузвельт.

        

Preview

 Лонг выступил в поддержку Рузвельта. Хотя сначала сыну Юга не очень-то хотелось поддерживать северянина, Лонга переубедили его единомышленники. Несмотря на то, что в будущем Лонг и Рузвельт станут непримиримыми соперниками, на тот момент это выглядело разумным шагом — «Новый Курс» Рузвельта был схож с предложениями Лонга, а сам Хьюи, несмотря на всю свою популярность, все-таки был новичком в федеральной политике США.

                                                                  Лонг произносит речь в поддержку Рузвельта

(Хотя Лонг позже будет утверждать, что Рузвельт просто украл и извратил некоторые его инициативы. Впрочем, и до этого мы дойдем…)

 Сам Рузвельт сначала тоже пытался наладить отношения с Лонгом. Но получалось не очень — сыграли роль как политические разногласия, так и личная неприязнь.

Показателен один случай:

Рузвельт как-то раз пригласил Лонга на званый ужин. Тот явился, но в гостях вел себя несколько…эпатажно — он резко высказывал свою позицию по тому или иному вопросу и критиковал позицию Рузвельта, если она ему не нравилась. В какой-то момент, престарелая мать Рузвельта шепотом спросила: «Кто этот ужасный человек?». Но Лонг услышал. И со словами «Похоже, в семье президента США гораздо больше сукиных детей, чем в моей!», покинул ужин.

В политике же, несмотря на то, что Лонг и Рузвельт сходились во мнениях по ряду социальных вопросов, также назревал крупный раскол.

В рамках Нового Курса, Рузвельт предполагал создание большого количества федеральных агентств для регулирования экономики, с чем в корне был не согласен Лонг, который выступал за сокращение бюрократического аппарата и призывал «не плодить орду паразитов».

 Лонг отстаивал интересы фермеров и мелких предпринимателей, рабочих и среднего класса, тех самых «простых американцев», которые хотели снижения налогов для простых людей и пошлин при справедливом распределении богатства с помощью прогрессивной шкалы налога.

Preview

                                                                          Лонг разговаривает с журналистами

 Рузвельт же, по мнению Лонга, шел в сторону не социализма, за что тогда его критиковали многие, а в сторону корпоративизма, то есть слияния государства и крупного капитала и усиления позиций американской олигархии, сдавал страну акулам Уолл-Стрит:

«Этот лживый человек обещал выгнать менял из храма, но вместо этого наводнил казначейство людьми Моргана!»— Хьюи Лонг в адрес Рузвельта

 Критика Лонга не была лишена оснований. Например, в 1933 году банковская система Америки была укрупнена, а крупнейшие банки США получили много кредитов и субсидий из бюджета.

 Лонг также не поддержал законы о регулировании промышленности, заявляя, что Рузвельт сажает на руководящие места в агентствах ставленников финансовых и промышленных магнатов:

« Президент Рузвельт предлагает регулировать деятельность финансистов с помощью федеральных агентств, руководимых финансистами. Мы могли бы с тем же успехом принять закон об искоренении гангстеризма и назначить его исполнителем Аль Капоне»— Хьюи Лонг, отрывок из речи «Наши несменяемые правители»

 По мнению Лонга, корень экономических бед в США лежал в монополизации производства, вызванной желанием финансовых воротил и магнатов полностью подчинить себе рынок. Контролируя как заводы, так и банки, они скупали газеты и радиостанции, сажали своих людей на государственные должности, постепенно превращая свободный рынок в олигополию, а США — в олигархию. Не в недостатках рыночной системы видел Лонг причины вопиющего неравенства в годы Великой Депрессии, но исключительно в дефектах законодательства, позволявших банкирам с Уолл-Стрит скупать бизнесы и создавать огромные империи с полным циклом производства, подобные японским дзайбацу. С помощью устранения этих пробелов в законодательстве, реформы антимонопольного законодательства и прогрессивного налогообложения сверхбогатств Лонг предлагал вернуть Америку простым американцам.

 После того, как реформы Рузвельта были одобрены, Лонг заявил, что Демократическая партия умерла.

Лонг начинал все больше досаждать Рузвельту и демократам. Против него вновь были инициированы проверки и расследования, которые, как и в прошлые разы, успехом не увенчались. Лонг также прочно контролировал Луизиану, а Юг, на секунду, в те времена был настоящей цитаделью демократов, и Лонг, пользуясь своей популярностью и авторитетом, имел очень неплохие шансы обрушить демократам все карты. Президент даже всерьез обдумывал возможность отправки федеральных войск в Луизиану для «восстановления демократии» (даааа, демократии…), на что, впрочем, не решился.

Preview

                                                                 Лонг произносит речь перед Конгрессом

 Лонг также решает повысить ставки и объявляет о том, что собирается выставить свою кандидатуру на пост президента США на выборах 1936 года.

Share Our Wealth — Every man a King! 

Но что же предлагал американцам Лонг, в противовес Новому Курсу Рузвельта?

 В одном из своих радио-обращений 23 февраля 1934 года Хьюи Лонг обнародовал свой план Share Our Wealth (или, на великом и могучем, «Разделим Наше Богатство»), программу, предназначенную для обеспечения достойного уровня жизни для всех американцев путем распределения национального богатства среди людей.

Согласно данным, что мы имеем, четыре процента американцев владеют 85 процентами богатств Америки.А еще более 70% жителей Америки не имеют достаточно средств, чтобы заплатить за долги, которые они имеют.Сколько мужчин когда-либо на барбекю позволяли одному человеку взять со стола то, что предназначено еще для 9/10 людей ?Единственный способ обеспечить едой всех людей - это заставить этого человека вернуться и заставить его вернуть часть того, что он даже не приготовил!Теперь у нас есть барбекю. Мы молились Всевышнему, чтобы мы отправились на пир. Мы стояли на коленях утром и ночью. Господь ответил на молитву. Он позвал всех на барбекю. «Приходите на мой праздник», - сказал он 125 миллионам американцев. Но Морган, Рокфеллер, Меллон и Барух подошли и взяли 85% всех блюд с общего стола !А теперь, как вы собираетесь прокормить остальных людей? Что же Морган, Барух, Рокфеллер и Меллон собираются делать со всей этой провизией? Они не могут сами съесть это, они не могут сами носить всю одежду, они не могут жить во всех домах.Дайте им яхты! Дайте им дворцы! Отправьте их в Рино и дайте им новую жену, когда они этого захотят, если они этого хотят. Но когда у них на благословленной Богом земле есть все, что они могут есть, и они могут носить все, что можно носить и они могут жить везде, и всех их дети и дети их детей могут делать тоже самое, тогда мы должны позвонить мистеру Моргану, мистеру Меллону, мистеру Рокфеллеру и сказать: "Вернись сюда, положи все что ты взял с этого стола, это тебе просто не нужно, оставь хоть что-то и для других американцев!"Вот это и есть наша программа.— отрывок из речи Хьюи Лонга «Share Our Wealth»

 Лонг предложил ограничить личные состояния 50 миллионами долларов (примерно 600 миллионов долларов в сегодняшних долларах) через реструктуризированный, прогрессивный федеральный налоговый кодекс и разделить полученный доход с общественностью через государственные льготы и общественные работы. В последующих выступлениях и работах он пересмотрел свой дифференцированный налоговый сбор на богатство свыше 1 миллиона долларов, чтобы капитализировать состояния в размере 5-8 миллионов долларов (или 60-96 миллионов долларов сегодня).

Программа Лонга также содержала в себе следующие предложения:

•Ограничение годового дохода для физических лиц до одного миллиона долларов каждый (около 12 миллионов сегодня)

•Ограничение размера наследства до пяти миллионов долларов каждый (около 60 миллионов сегодня)•Гарантированный годовой доход в размере $ 2000 (или одна треть от среднего дохода по стране) для каждой семьи•Бесплатное высшее образование и профессиональная подготовка

•Пенсии по старости для всех лиц старше 60 лет

•Льготы ветеранам (в особенности в области здравоохранения)

•Введение 30-часовой рабочей недели (или же введение 6-часового рабочего дня)

•Четырехнедельный отпуск для каждого работника

•Усиление регулирования товарного производства для стабилизации цен

 Между тем, крупные консервативные СМИ США критиковали программу Лонга, понося его как «деревенщину», «шута», «коммуниста», «социалиста» и «фашистского диктатора» (Мммм, какой разнообразный спектр…). Лонг заявил, что крупные газеты были пешками богатых финансистов Уолл-Стрит, которым угрожала его программа. Некоторые журналисты даже утверждали, что известный банк с Уолл-Стрит нанял фирму по связям с общественностью для размещения негативных историй о Лонге в СМИ.

 На основе своих идей Лонг стал создавать национальную организацию, которая, по его замыслу, должна была стать конкурентом двум основным американским партиям. Для того, чтобы заручиться поддержкой масс, он объявил о формировании общества «Share Our Wealth» под лозунгом «Каждый человек — Король!», и он призвал общественность писать ему, чтобы узнать о движении больше. Послание Лонга возымело огромный отклик. Кабинет Лонга в Сенате ежедневно заполнялся тысячами писем, что вынудило его нанять 32-х машинисток, которые работали круглосуточно. К апрелю 1935 года его офис в Сенате получал в среднем 60 000 писем в неделю.

Preview

 Лонг также выкупил полчаса времени на NBC, крупнейшей американской радиостанции 1930-х. В одном из выступлений он публично объявил о начале работы организации «Share Our Wealth». Лонг сказал, что в решающую стадию входит не только борьба за децентрализацию богатств в Америке, но и борьба за сам американский образ жизни, конституционность и демократию. Он считал, что концентрация богатств в руках нескольких сотен династий не сочетается с принципами Отцов основателей, а значит скоро Штаты могут стать диктатурой навроде Италии Муссолини.

 Иронично, что, несмотря на все речи, в которых Лонг вещал об опасности прихода фашизма на американскую землю, его все равно поносили как «фашиста» и «американского Муссолини». Газетчики такие газетчики…

 Помимо всего прочего, Хьюи начал издавать собственную федеральную газету «Американский прогресс», которая содержала выступления Лонга, его комментарии к программным тезисам и репортажи об удачной реализации и успехах его губернаторских программ в Луизиане. Тем, кто вступил в движение «Share Our Wealth», газету присылали бесплатно. Начав с тиража в 375 тысяч экземпляров, Лонг вскоре начал печатать полтора миллиона.

 К лету 1935 года по всей стране насчитывалось более 27 тысяч клубов разделения богатств, в которых состояло более 7,5 миллионов человек. Верные последователи Лонга встречались каждую неделю, чтобы обсудить и распространить его идеи и предложения. В клубах отсутствовали членские взносы, а их двери были открыты для всех рас. Сторонники сегрегации критиковали Лонга за то, что он хочет дать чернокожим право голоса. Лонг возразил, что движение имеет своей целью помощь всем бедным людям, и чернокожие не являются исключением – радикальный ход для тогдашней Америки (напоминаю, что законы Джима Кроу будут отменены только в 1964 году).

День, который изменил ход истории.

 В мае 1935 года Хьюи Лонг, совместно с Чарльзом Кофлином, Фрэнсисом Таунсендом, Джеральдом Л. К. Смитом, Майло Рено и Флойдом Б. Олсоном, начал планировать совместную кампанию против президента Франклина Д. Рузвельта на президентских выборах 1936 года.

 На июль 1935-го он запланировал масштабную агитационную поездку по всем штатам, сродни его поездкам по Луизиане в ходе губернаторской кампании. По итогам этого турне он написал книгу «Мои первые дни в Белом доме», где представил более детальный план своих социально-экономических преобразований.

 Мы также помним, что Лонг, даже будучи на посту сенатора, принимал активнейшее участие в делах своего родного штата, и поэтому он не мог не посетить Луизиану.

Preview

                                                            Лонг вместе с охраной в Капитолии Луизианы

 8 сентября 1935 года, Лонг посетил здание Капитолия Луизианы и уже направлялся к выходу, как вдруг к нему подошел некто Карл Вейс, врач-отоларинголог. Между Хьюи и Карлом завязался диалог.

Вдруг…

…Вейс выхватывает пистолет и стреляет в Лонга.

  Охрана отреагировала мгновенно — Вейса буквально превратили в решето. Лонга срочно повезли в больницу. По дороге он начал бредить и вопрошать «Почему? Почему?». В больнице Лонгу в экстренном порядке сделали операцию, но, к несчастью, так и не смогли остановить внутреннее кровотечение… Его состояние становилось все хуже…

10 сентября 1935 года Хьюи Лонг скончался. По иронии судьбы, роковой для Лонга стала пуля, выпущенная охранником в Вейса, но отрикошетившая и попавшая в Лонга.

«Боже, не дай мне умереть… Мне еще столько всего нужно сделать…»— Последние слова Хьюи Лонга

 Хьюи Лонг был похоронен на территории Капитолия штата. Более 200 000 человек отправились в Батон-Руж, чтобы почтить память легендарного губернатора (это число в восемь раз превосходило население Батон-Ружа). Преподобный Джеральд Смит произнес надгробную речь Лонга.

 Вдова Хьюи, Роуз Макконнелл, получила тысячи писем с соболезнованиями со всей страны. Она была назначена на место Хьюи в Сенате, а затем избрана на эту должность, что сделало ее второй женщиной, избранной в Сенат США.

Большая статуя Хьюи Лонга на территории Капитолия штата Луизиана изображает его достижения. Он также увековечен в статуе в Капитолии США.

Preview

Наследие

«А мы снова уйдём, чтобы держать ответ перед всемогущим Временем»— Роберт Пенн Уоррен, Вся королевская рать»

 После смерти Хьюи Лонга, его движение распалось. Джеральд Смит, ставший его новым лидером, предпринимал лихорадочные попытки сплотить и сохранить движение, но тщетно — на выборах 1936 года Франклин Делано Рузвельт одержал уверенную победу, оставив далеко позади своего соперника Уильяма Лемке, что заколотило последний гвоздь в крышку гроба движения «Share Our Wealth»…

 После смерти Хьюи Лонга, некоторая часть его политических наследников даже согласилась поддержать Франклина Рузвельта на выборах 1936 года в обмен на политические услуги. Рузвельт прекратил оказывать политическое давление на бывших сторонников Лонга, а в Луизиану были направлены миллионы долларов из федерального бюджета, хотя пока Лонг был жив, она получала очень небольшую помощь.

 Далее Джеральд Смит попытался провести ребрендинг движения, создав партию «Америка Превыше Всего» и выдвинувшись на президентские выборы 1944 года, но также потерпел сокрушительное фиаско.

Некогда единое, монолитное и мощное движение стремительно распадалось, радикализируясь и маргинализируясь.

В конечном итоге, от политического наследия Хьюи Лонга осталась лишь кучка маленьких праворадикальных партий, не имеющих практически никакого влияния даже на уровне штатов.

 Луизиану же, после смерти Лонга захлестнула волна коррупции — чиновники, которые обещали продолжать дело Лонга и разделить богатство с народом, вместо этого украли богатство, запятнав и опорочив движение.

Новый губернатор Луизианы Ричард Лече также был вовлечен в коррупционные схемы, что вскрылось в результате скандала в 1939 году.

 Впрочем, в 1939 году, после отставки Лече, над Луизианой забрезжил луч надежды, ведь пост губернатора занял Эрл Лонг — брат Хьюи.

 Эрл Лонг никогда не был замешан в преступлениях и стал чрезвычайно популярным политическим деятелем в своем штате, успешно баллотируясь на пост губернатора в 1948 и 1956 годах и продолжая дело, которое начал его брат.

 В общей сложности же, двенадцать членов семейства Лонгов вошли в политику и пользовались общественным доверием в течение десятилетий, без скандалов. Политическая династия Лонгов насчитывает двух губернаторов, трех сенаторов США, четырех конгрессменов, трех законодателей Штатов и других государственных и местных чиновников.

 В течение десятилетий после смерти Лонга, Луизиана оставалась разделенной между двумя различными политическими фракциями, сторонниками и противниками Лонга, на манер соперничества между демократами и республиканцами. Подобно качелям, обе стороны постоянно приходили к власти и теряли ее, что привело к созданию системы сдержек и противовесов, политическому балансу и действенному уравновешиванию между социальной ответственностью и ограничениями бюджетных трат.

И все-таки, кто же вы такой, мистер Хьюи Лонг?..

            

Preview

                                                                                         простите

 Споры о политической принадлежности Хьюи Лонга продолжаются и по сей день. Его фигура остается довольно популярной и нашла отражение в литературе, художественных и документальных фильмах, в музыке.

Почитатели Лонга есть и в России. Например, на небезызвестном ресурсе «Спутник и Погром» несколько лет назад выходила статья о Хьюи Лонге. Но статья СиП тиражирует ошибочное, по мнению автора этой статьи, мнение, популярное среди почитателей Лонга.

Сторонники этого мнения считают Лонга никем иным, как…

…предтечей Трампа!

История Лонга — история «среднего американца». Он поднялся из низов и его убили и раздавили медиа империи врагов. А через 71 год один парень взял картинки с зеленой жабой и отомстил. И за короля, и за всю его королевскую рать.— из статьи СиП-а

Preview

Но это не так. (далее следует субъективное мнение автора статьи) Возможно, политик Трамп имеет некие внешние сходства с политиков Лонгом. Например, предлагает вернуть Америку американцам. Но по сути своей, Трамп и Лонг противоположны.

 Главной угрозой для Соединенных Штатов, для тех принципов и устоев, на которых базировалась свободная и демократическая Америка считал концентрацию чрезвычайно большого количества капитала в руках узкого круга лиц, считая это прямой угрозой для демократического процесса в США.

 Выборы покупаются, карманные чиновники рассаживаются на ключевые посты, а голоса независимых СМИ тонут в огромном потоке голосов медиа-империй финансовых магнатов — вот чего боялся Лонг.

 Трамп же есть плоть от плоти американской олигархии и его победу на выборах вполне можно охарактеризовать как ночной кошмар Лонга. Думаю, что Лонг, увидев его в кресле президента США, выдал бы что-то наподобие «Да этот парень просто взял и купил себе кресло президента!»

Американский Гитлер?

 Так называли Лонга его многочисленные противники, некоторые так называют его и сейчас. Одной из популярных версий альтернативной истории США является союз Гитлера и Лонга и присоединение США к странам Оси…

 Припоминают Лонгу (впрочем, заслуженно) и его довольно авторитарный стиль управления и поддержку со стороны праворадикалов (Кофлин, а позже и Смит были антисемитами).

 Но вряд ли человек, который одним из первых в своей стране открыл свое политическое движение не только для белых, но и для чернокожих нашел бы общий язык с Гитлером.

Тем более, что Лонг приходил в ярость, когда его сравнивали с Гитлером. Последнего Хьюи называл глупцом и дураком (впрочем, когда-то также говорил и дедушка Бенито, не правда ли?)…

 Да, Лонга критиковали за то, что он делает это только для того, чтобы увеличить свою популярность, но, черт возьми, даже если это и так, то почему действия и инициативы, которые все равно принесли огромную пользу людям не могут быть оценены по достоинству? Пусть Лонг помог получить образование многим чернокожим Луизианы только из корыстных целей, но что же такого ужасного содержат в себе эти действия?

Во внешней политике Лонг и вовсе был сторонников изоляции и нейтралитета, выступая против участия США даже в Лиге Наций. Поэтому наиболее вероятная внешнеполитическая линия Америки Лонга — нейтралитет и невмешательство во Вторую Мировую Войну.

Кем же в конечном итоге является Хьюи Лонг?

На этот вопрос я хочу ответить фрагментом из статьи СиП. Фрагментом, с которым я целиком и полностью согласен:

Политическая карьера Хьюи Лонга пришлась на переломную эпоху. Американское государство начало семимильными шагами входить в XX век, превращаясь из гаранта конституции в разветвленную социально-экономическую машину, где истеблишмент стал контролировать не только ветви власти, но и рынок. В системе не оставалось места для надежд и чаяний «среднего американца», так любимого Хьюи Лонгом. Государство стало инструментом для элит, стремящихся к контролю всего, что только возможно. Лонга называли социалистом и фашистом, но не всеобщее равенство и не корпоративное государство его идеал. «Каждый человек сам себе король». Король, свободный от государственного регулирования и диктата монополий.Не эти ли слова являются описанием «Американской Мечты»?

Заключение

 А сегодня наследие Хьюи Лонга полностью мертво. Именно так. Оно похоронено под грузом истории и окончательно стало ее достоянием. В современной Америке нет каких-либо больших политических движений, провозглашающих себя наследниками Лонга. Хотя нужны ли они современной Америке — большой вопрос.

 Мы не можем знать, как бы сложилась история США и всего мира, если бы Хьюи Лонг стал президентом.

Но одно мы знаем наверняка.

В роковой день 8 сентября 1935 года, один выстрел навсегда изменил ход истории.

«Президент Лонг хотел разрушить гигантские плутократические кланы , ликвидировать рэкет ФРС и создать экономическую систему, которая предотвратила бы рост гигантской монополии, которая сыграла такую важную роль в разрушении нашей страны. Какой позор, что нам отказали в возможности, чтобы этот человек действительно смог воплотить в жизнь идеи, что он изложил в своей посмертно опубликованной работе "Мои первые дни в Белом доме". Америке нужен еще один Хьюи, пока не стало слишком поздно...»— «Share the Wealth: Huey Long vs Wall Street», Майкл Коллинз Пипер

Preview

__________________________

Автор: Кузнецов Назаров

Хьюи Лонг — «Вся королевская рать»

Preview

Как все начиналось…

Preview               Вот так тогда выглядел Нью-Йорк

Preview Строительство Бруклинского моста. Важная веха в истории США и строительной отрасли в целом, тащемта — по технологиям, которые использовались при строительстве моста, впоследствии будут построены чуть менее, чем все американские небоскребы того времени.

Ночной Нью-Йорк как квинтэссенция «Ревущих двадцатых». Кадр из «Великого Гэтсби»

И еще один символ 1920-х — Ford T, автомобильная индустрия в 1920-е также совершила резкий скачок, ее продукция становится все более доступной широким слоям населения. 350$ за машинку, говорите, мистер Форд?..

 Но процветание сваливается не на всех. В то время как индустриальный Север развивается все активнее, аграрные штаты Юга начинают все больше и больше отставать в своем экономическом развитии (тенденция идет еще с окончания Гражданской Войны, своими корнями уходя даже еще глубже, но сейчас не об этом). Ярким примером этого являлась Луизиана. В качестве иллюстрации — к концу 1920-х около 20% белого населения Луизианы были неграмотны. Белого населения, Карл, то есть ситуация с черным населением была еще хуже! На это накладывались такие милые вещи, как нищета, особенно среди сельского населения, наихреновейшая инфраструктура и рост социального напряжения (ККК и иже с ними машут ручкой!)…

Но мы забежали вперед…

 Пока что у нас идут 1890-е года, в 1894 году Рокфеллер стал первым американским миллиардером, а годом ранее в Луизиане, в городке Виннфилд, в семье фермеров родился мальчик, который много лет спустя будет неистово кошмарить и рокфеллеровскую Standart Oil, и другие крупные корпорации…

Знакомьтесь — Хьюи Пирс Лонг:

Preview

                                                   Маленький Хьюи (слева) со своим братом Эрлом и сестрой Люсиль

 Хотя родители Лонга были состоятельными по меркам штата фермерами, маленький Хьюи отчетливо видел царящую рядом бедность и нищету — вокруг хватало бедных, стоящих на грани разорения фермеров. Большинство фермерских семей жило в состоянии крайней бедности, выживая буквально на подножном корме, а перспектив выбраться из такого состояния было маловато — образование для детей фермеров было практически роскошью.

 Сам же Хьюи не шибко-то жаловал фермерский труд, предпочитая ему любое другие занятие. Маленький Лонг любил чтение и рос крайне любознательным ребенком:

«Ты же знаешь, Хью прыгнул бы в колодец, просто чтобы посмотреть, на что это похоже»Приписывается отцу Хьюи Лонга

 Вообще, родители Лонга, будучи людьми хорошо образованными, сильно стремились «вывести в люди» всех своих детей (которых, на секундочку, в семье было 9(!) человек).

 И, надо сказать, у них это прекрасно получилось — из их четырех сыновей и пяти дочерей двое сыновей стали губернаторами Луизианы (а один из них — сенатором США, догадайтесь, кто это был, хе-хе), один — конгрессменом США, еще один —окружным прокурором, а пятеро дочерей стали преподавателями (одна из них даже стала профессором университета).

Preview

 Семейство Лонгов на похоронах их матери Каледонии. Она, увы, не прожила столь долго, чтобы увидеть выдающиеся успехи своих потомков

 Сам же Виннфилд был оплотом философии популизма (нет, не в отрицательном его значении), которая ставила потребности простого человека над интересами корпораций и богатой элиты, чему НУ ОЧЕНЬ способствовала окружающая обстановка. Хьюи рос, слушая, как старожилы жалуются на коррумпированное и безразличное политическое руководство, которое управляло государством, и как все должно быть по-другому. И в юности Хьюи не стеснялся вмешиваться в эти дискуссии и высказывать свое собственное мнение.

 Еще один случай, серьезно повлиявший на взгляды Лонга в будущем, произошел, когда Хьюи было всего восемь лет.

В этом возрасте Хьюи был глубоко потрясен, став свидетелем того, как сосед его семейства потерял свою ферму на аукционе, организованном для оплаты долгов фермера.

 Стоя на ступеньках здания суда перед началом торгов, фермер умолял толпу не делать ставку на его дом, обещая рассчитаться с долгами, если у него будет достаточно времени, чтобы собрать еще один урожай. Никто в толпе не предложил свою цену.

Как раз в тот момент, когда шериф был готов объявить “никакой продажи”, некий безымянный кредитор сделал ставку и выиграл ферму, сделав фермера и его семью бездомными.

«У бедного фермера больше не было дома. Я был в ужасе. Я ничего не мог понять. Это казалось преступлением» — вспоминал Лонг

Впрочем, до большой политики пока еще далеко… Куда ведь без образования, правильно?

 А с образованием были проблемы — оно было дорогим и труднодоступным.

Семейство Лонгов и еще несколько семей прибегло к довольно оригинальному и популярному в те времена способу решения этой проблемы в луизианских семьях среднего достатка: они наняли «учителя по подписке» — оплатили услуги одного учителя для детей из их семей.

 И только в 11 лет Хьюи смог пойти в государственную школу, фактически, получив начальное образование дома.

В школе Хьюи обнаружил в себе выдающиеся способности спорщика и полемиста. Закончилось все, правда, спором с директором и исключением из школы…без справки о ее окончании.

Preview

Интересный факт: наверное, в знак признания его заслуг перед Луизианой, Хью Лонгу таки был вручен диплом об окончании обучения в школе…правда, уже посмертно… Ну, что ж, лучше поздно, чем никогда!

 Однако, умения Лонга в области споров и дебатов помогли ему почти поступить в университет — он выиграл место и стипендию в Луизианском университете на конкурсе дебатов в Батон-Руже, проводившегося этим самым университетом.

В Батон-Руже Лонг также впервые вкусил городскую жизнь и понял, НАСКОЛЬКО велика разница между городом и сельской местностью. Именно тогда он пообещал себе, что когда-нибудь он приведет в порядок и родной Виннфилд.

 Но почему же Лонг «почти» поступил в Луизианский университет?

Да потому, что, несмотря на гарантированное место в университете, у Лонга все еще не было денег на покупку учебников и оплату проживания. Поэтому, вместо учебы ему пришлось стать коммивояжером. Ну, это те парни, которые стучатся к вам в дверь и пытаются впарить вам пылесос Кирби. Все с чего-то начинали…

Preview

 Однако, через несколько лет, Лонг все же смог поступить (не без финансовой помощи одного из старших братьев) на юридический факультет Тулейнского университета в Новом Орлеане. Лонг проучился там всего лишь один год, но и этого хватило, чтобы он в 1915 году смог сдать специальный экзамен на адвоката и получить право на ведение адвокатской деятельности, к чему он и приступил, вернувшись в Виннфилд.

Начало карьеры

Из своего коммивояжерского опыта Лонг извлек несколько полезных вещей:

 Во-первых, Лонг показал себя хорошим переговорщиком и продавцом, а также понял, как производить на людей хорошее впечатление, научившись рекламировать и правильно преподносить себя.

 А во-вторых, что важнее, посещая дома людей, Лонг узнавал, как они живут и как с ними нужно общаться.

Все это сослужит ему очень хорошую службу в будущем.

А пока что Лонг, вместе со своей женой Розой Макконнелл, с которой он познакомился в 1913 году, возвращается в Виннфилд, где открывает свою адвокатскую контору.

 Вскоре Лонг стяжал славу защитника бедных людей, чем очень гордился и говорил, что «никогда не возьмется за дело, направленное против бедняка». А одним из его первых громких дел, стало дело против Виннфилдского банка…аккурат над которым и располагалась контора Хьюи!

 В 1918 году чета Лонгов переехала в Шривпорт. Там Лонг также продолжал представлять интересы мелких истцов против крупных бизнесменов и компаний, иногда защищая и простых работяг.

 Он не боялся бросать вызов всем крупным компаниям города, что только увеличивало его популярность среди простых людей и вызывало вполне конкретные чувства у сливок общества. Лонг даже пытался продавливать в законодательных органах штата реформы, которые могли бы улучшить благосостояние простых рабочих, благодаря чему он приобрел репутацию реформатора.

 Самым крупным делом Лонга стала защита одного из сотрудников Коммерческого Национального Банка от самого банка — банк подал в суд на работника за якобы сорванную сделку по выдаче кредита. Никто в Шривпорте, кроме Хьюи не брался за это дело. Хьюи принял этот вызов, лихорадочно работая, даже сняв для этого номер в гостинице на пару месяцев, чтобы свести к минимуму любые отвлекающие факторы. И он таки выиграл дело, отсудив своему клиенту 200 тысяч долларов и заработав себе аж 40 тысяч комиссионных, выплаченных банком. Он использовал эти деньги, чтобы построить дом для своей семьи в Шривпорте.

Хьюи мог бы стать очень успешным адвокатом, с его-то талантами. Но Лонг не был бы Лонгом, если бы не подался в политику…

Выход на сцену

                                  

Губернаторство

 Тем временем, уже наступил 1924 год, а в «ньюорлеанской клике» начались брожения — в 1920 году губернатором стал Джон Паркер, бывший прогрессист, перешедший к демократам. Вначале он действовал вполне себе в интересах новоорлеанской клики, но потом неожиданно начал наседать на Standard Oil и бороться с Ку-клукс-кланом. Отличная возможность для действий!

 На выборах губернатора Лонг использовал ту же тактику, что и в 1918 году — массово печатал и распространял плакаты и листовки, собирал митинги, ездил по штату и встречался с избирателями. Лонг также одним из первых стал активно использовать радио в целях агитации, покупая там рекламу и часто появляясь на различных шоу и программах.

                                                     

 Лонг также обожал давать своим оппонентам обидные и меткие погоняла, а ля: «индейкоголовый», «квадратные свистящие штаны» «перьевая метелка» и так далее, что зело доставляло сельской публике.

Но в 1924 году Хьюи, увы, не повезло. Победу одержал ставленник клики Генри Фукуа.

Интересный факт: существует мнение, что победу на выборах Лонгу помешала одержать хреновая инфраструктура Луизианы — из-за дождя сельские дороги размыло и многие избиратели Лонга тупо не смогли добраться до избирательных участков!

 Но Лонг не сдавался! Он повторил свою попытку в 1928 году в большем объеме — он исколесил весь штат, произнес более 600 речей, расширил масштабы агитации и составил более подробную избирательную программу. Тогда же впервые прозвучал его знаменитый лозунг — «Каждый человек — король!».

 Разумеется, газеты Луизианы травили его, но это только прибавляло Лонгу очков. Он говорил, что СМИ лгут, потому что он кандидат простых людей, а не корпораций.

И это дало результат — Лонг победил!

 Избрание Хьюи Лонга в 1928 году ознаменовало собой демократическую революцию в Луизиане, впервые в истории штата позволив простому человеку быть услышанным и реально влиять на правительство. Свергнув квази-аристократическую клику и отменив избирательный налог, Лонг предоставил более чем четверти миллиона граждан возможность проголосовать.

 На инаугурации Хьюи более 15 тысяч его сторонников собрались в столице штата, чтобы увидеть, как он примет присягу в качестве губернатора.

 Программа Лонга была популистской — он уделял огромное внимание перераспределению богатств, обещал решить проблему плохой инфраструктуры и безработицы, сделать образование доступнее.

Посмотрим же, что у него вышло…

Примечание: хотя Хью Лонг с 1932 г. стал сенатором США, он продолжал самым активным образом участвовать во внутренних делах своего штата, в реализации начатых во время его правления социальных программ, поэтому к результатам деятельности Лонга в штате будет уместно отнести все достижения за 1928- 1936 год.

 В 1928 году Луизиана имела всего около 500 км мощёных дорог, причём лишь 100 километров из них обслуживались штатом. Большинство "хайвеев", соединявших главные города, представляли из себя петляющие грязные дороги. Фермерам нелегко было добраться на рынки, иногда им приходилось целыми днями ждать, пока дорога подсохнет. Автомобили увязали в грязи, их вытаскивали с помощью лошадей.

 К середине 1931 года было построено свыше 3 тыс. км покрытых дорог всех типов. К 1932 году штат имел 8 тыс. км новых асфальтированных и мощёных дорог. Ещё через 4 года было построено уже 14,5 тыс. км новых дорог (За 4 года губернаторства Лонга суммарная длина хайвеев в Луизиане возросла с 400 до 3800 км).

Preview

Preview

                                                   

Как в СССР дизель делали

Preview

 В 1934 году в СССР был объявлен конкурс на лучший легкий быстроходный дизель. Многие иностранные производители с удовольствием приняли в нем участие, так как Советский Союз казался неплохим потенциальным рынком для их техники. Среди конкурсантов были известнейшие компании мира — «Sauber», (Швейцария), «Graf &Stift» (Австрия), MAN, «Bussing» (Германия), FIAT (Италия), «Renault», «Lilloise» (Франция), «Perkins», «Crossley» (Англия), «Hatz», «Laeng» (Венгрия по лицензии Мерседес). Сначала двигатели сравнивались по результатам стендовых испытаний, а затем в пробеге, причем непременным условием было то, что все моторы должны монтироваться на шасси советских грузовиков ЗИС-5, ЯГАЗ-5, ЯГАЗ-8.
В пробеге приняли участие 75 автомобилей и 280 участников, машины в течение месяца должны были пройти 4 157 км. Оба дизеля «Коджу» были установлены на машинах.

Preview

 После прохождения маршрута все автомобили испытывались на экономичность и динамические характеристики. Лучшими оказались «Perkins», «Thornycroft», MAN и «Sauber». Отечественный дизель получил шестое место. По экономичности «Коджу» занял шестнадцатое место, пропустив вперед многих конкурентов. Помимо всего испытали и пусковые качества моторов, т.к. считалось, что одно из слабых мест дизеля — затрудненный пуск. Здесь «Коджу» стал третьим.
 Первый приз по совокупности результатов конкурса завоевал дизель D-0540 фирмы MAN, второй — LC-3 фирмы «Lilloise», третий достался мотору OML-65, построенному компанией «Laeng». Советский двигатель призов не заработал, получив лишь свидетельство об участии в конкурсе. Однако советская пропаганда заявила о том, что советский дизель-мотор «не хуже иностранных».
 Итак, надо было выбирать, какой же двигатель пойдет в серийное массовое производство. И, на основании результатов было вынесено решение – естественно наш дизель «Коджу», обломайтесь иностранцы. Да, конечно, наши двигатели не были серийными, но их создатель, товарищ Бриллинг обещал, что еще чуть-чуть, еще вот-вот и дело пойдет.

 В мае 1935 г. в НАТИ начались работы по доводке «Коджу» под руководством инженера Н. Гончарова. Однако процесс немного затянулся из-за происков врагов народа… Как водится, с врагами боролись. В июне 1937 года сняли с должности директора Ярославского завода Василия Алексеевича Еленина. «Разоблачён враг народа, бывший директор завода Еленин. Еленин много напакостил заводу. Его вредительская подрывная деятельность была направлена главным образом на разрушение и вывод из строя станочного парка. Враг бил по самому ощутимому месту на заводе». Снятие директора не помогло, тогда под репрессии попали главный конструктор завода Алексей Семенович Литвинов и главный инженер Владимир Федорович Гайдукевич. В 1938 году всех врагов расстреляли, но двигатели упрощенной серийной конструкции все равно не желали устойчиво работать.

 Как писал Гончаров в статье «Советский автомобильный дизель «Коджу», опубликованной в журнале «За рулём» (№5 за 1939 год), всё было просто: «Подлые вредители, орудовавшие в ГУТАП и НАТИ, эту работу затянули, и лишь в 1938 году переконструированные под массовое производство „Коджу-НАТИ“ были представлены на государственные испытания». Испытания двигатель в конечном итоге прошёл, но практика показала, что советская промышленность не способна серийно выдавать сложные узлы и детали компактного дизельного двигателя отечественной конструкции. Было изготовлено несколько сотен единиц, но работали они плохо, выходили из строя часто и были очень ненадежными.

 В 1939 году в СССР решили, что хотели как лучше, но получается как всегда, и попытались закупить в проклятых штатах легкий ДжиЭмовский дизелек, естественно по лицензии, с импортными производственными линиями. Начались переговоры с американской фирмой об оснащении станками будущего моторного производства ЯГАЗ. Но тут товарищ Сталин объявил войну Финляндии, и в отношении СССР было объявлено «моральное эмбарго». И хотя товарищ Молотов язвил по этому поводу «наши отношения с США не улучшились, но, пожалуй, и не ухудшились», но переговоры по поставке двигателей зашли в тупик. Было принято решение попробовать скопировать те движки, которые завезли к нам на испытания, но это требовало времени, а в 1941 году началась ВОВ.

 На наши многочисленные легкие танки и самую массовую САУ СУ-76, вместо хорошего, недорогого дизеля вынуждены были вкрячивать спарки газовских бензиновых двигателей, что не добавляло технике надежности и создавало куче технических проблем. В 1943 году мы таки получили оборудование для сборки дизелей по ленд-лизу, но немецкая авиация очень удачно уничтожила строящийся в Ярославле завод по их сборке, и все осталось так, как и было. К слову, «двигательная история» уже в ходе войны стоила жизни еще одному конструктору – С.А. Гинзбургу, но это уже совсем другая история…