И потом все завертелось
у ремарка в каждом романе бухают, то кальвадос, то конину, а в триумфальной арке такое чувство главные герои алкаши. А так романы годные рекомендую, но так я и не понял роль бухла в его романах, не дорос чо
Не только бухают, но и жрут. "Ах я бедный еврей эммигрировал в америку", а потом он сука каждый день куда-то ходит, что-то жрет, пьет и кадрит мамзелей.
вырезка из давнего текста
у меня даже оригинал еще сохранился
Как бы рассказали "Красную шапочку"
Стилизация как образец синекдохического дискурса.
Как бы рассказали "Красную шапочку"
Эдгар По
На опушке старого, мрачного, обвитого в таинственно-жесткую вуаль леса, над которым носились темные облака зловещих испарений и будто слышался фатальный звук оков, в мистическом ужасе жила Красная Шапочка.
Эрнст Хемингуэй
Мать вошла, она поставила на стол кошелку. В кошелке было молоко, белый хлеб и яйца.
- Вот, - сказала мать.
- Что, - спросила её Красная Шапочка.
- Вот это, - сказала мать, - отнесешь своей бабушке.
- Ладно, - сказала Красная Шапочка.
- И смотри в оба, - сказала мать, - Волк.
- Да.
Мать смотрела, как её дочь, которую все называли Красной Шапочкой, потому
что она всегда ходила в красной шапочке, вышла и, глядя на свою уходящую
дочь, мать подумала, что очень опасно пускать её одну в лес; и, кроме того,
она подумала, что волк снова стал там появляться; и, подумав это, она почувствовала, что начинает тревожиться.
Ги де Мопассап
Волк её встретил. Он осмотрел её тем особенным взглядом, который опытный
парижский развратник бросает на провинциальную кокетку, которая всё ещё
старается выдать себя за невинную. Но он верит в её невинность не более её
самой и будто видит уже, как она раздевается, как её юбки падают одна за
другой и она остаётся только в рубахе, под которой очерчиваются сладостные
формы её тела.
Виктор Гюго
Красная Шапочка задрожала. Она была одна. Она была одна, как иголка в
пустыне, как песчинка среди звезд, как гладиатор среди ядовитых змей, как
сомнабула в печке...
Джек Лондон
Но она была достойной дочерью своей расы; в её жилах текла сильная кровь
белых покорителей Севера. Поэтому, и не моргнув глазом, она бросилась на
волка, нанесла ему сокрушительный удар и сразу же подкрепила его одним
классическим апперкотом. Волк в страхе побежал. Она смотрела ему вслед,
улыбаясь своей очаровательной женской улыбкой.
Ярослав Гашек
- Эх, и что же я наделал? - бормотал Волк. - Одним словом обделался.
Оноре де Бальзак
Волк достиг домика бабушки и постучал в дверь. Эта дверь была сделана в
середине 17 века неизвестным мастером. Он вырезал её из модного в то время
канадского дуба, придал ей классическую форму и повесил её на железные петли, которые в своё время, может быть, и были хороши, но ужасно сейчас скрипели. На двери не было никаких орнаментов и узоров, только в правом нижнем углу виднелась одна царапина, о которой говорили, что её сделал собственной шпорой Селестен де Шавард - фаворит Марии Антуанетты и двоюродный брат по материнской линии бабушкиного дедушки Красной Шапочки. В остальном же дверь была обыкновенной, и поэтому не следует останавливаться на ней более подробно.
Оскар Уаильд
Волк. Извините, Вы не знаете моего имени, но...
Бабушка. О, не имеет значения. В современном обществе добрым именем
пользуется тот, кто его не имеет. Чем могу служить?
Волк. Видите ли... Очень сожалею, но я пришел, чтобы Вас съесть.
Бабушка. Как это мило. Вы очень остроумный джентльмен.
Волк. Но я говорю серьёзно.
Бабушка. И это придаёт особый блеск Вашему остроумию.
Волк. Я рад, что Вы не относитесь серьёзно к факту, который я только что Вам
сообщил.
Бабушка. Нынче относиться серьёзно к серьёзным вещам - это проявление дурного вкуса.
Волк. А к чему мы должны относиться серьёзно?
Бабушка. Разумеется к глупостям. Но Вы невыносимы.
Волк. Когда же Волк бывает несносным?
Бабушка. Когда надоедает вопросами.
Волк. А женщина?
Бабушка. Когда никто не может поставить её на место.
Волк. Вы очень строги к себе.
Бабушка. Рассчитываю на Вашу скромность.
Волк. Можете верить. Я не скажу никому ни слова (съедает её).
Бабушка. (из брюха Волка). Жалко, что Вы поспешили. Я только что собиралась
рассказать Вам одну поучительную историю.
Эрих Мария Ремарк.
Иди ко мне, - сказал Волк.
Красная Шапочка налила две рюмки коньяку и села к нему на кровать. Они
вдыхали знакомый аромат коньяка. В этом коньяке была тоска и усталость -
тоска и усталость гаснущих сумерек. Коньяк был самой жизнью.
- Конечно, - сказала она. - Нам не на что надеяться. У меня нет будущего.
Волк молчал. Он был с ней согласен.
у меня даже оригинал еще сохранился
Как бы рассказали "Красную шапочку"
Стилизация как образец синекдохического дискурса.
Как бы рассказали "Красную шапочку"
Эдгар По
На опушке старого, мрачного, обвитого в таинственно-жесткую вуаль леса, над которым носились темные облака зловещих испарений и будто слышался фатальный звук оков, в мистическом ужасе жила Красная Шапочка.
Эрнст Хемингуэй
Мать вошла, она поставила на стол кошелку. В кошелке было молоко, белый хлеб и яйца.
- Вот, - сказала мать.
- Что, - спросила её Красная Шапочка.
- Вот это, - сказала мать, - отнесешь своей бабушке.
- Ладно, - сказала Красная Шапочка.
- И смотри в оба, - сказала мать, - Волк.
- Да.
Мать смотрела, как её дочь, которую все называли Красной Шапочкой, потому
что она всегда ходила в красной шапочке, вышла и, глядя на свою уходящую
дочь, мать подумала, что очень опасно пускать её одну в лес; и, кроме того,
она подумала, что волк снова стал там появляться; и, подумав это, она почувствовала, что начинает тревожиться.
Ги де Мопассап
Волк её встретил. Он осмотрел её тем особенным взглядом, который опытный
парижский развратник бросает на провинциальную кокетку, которая всё ещё
старается выдать себя за невинную. Но он верит в её невинность не более её
самой и будто видит уже, как она раздевается, как её юбки падают одна за
другой и она остаётся только в рубахе, под которой очерчиваются сладостные
формы её тела.
Виктор Гюго
Красная Шапочка задрожала. Она была одна. Она была одна, как иголка в
пустыне, как песчинка среди звезд, как гладиатор среди ядовитых змей, как
сомнабула в печке...
Джек Лондон
Но она была достойной дочерью своей расы; в её жилах текла сильная кровь
белых покорителей Севера. Поэтому, и не моргнув глазом, она бросилась на
волка, нанесла ему сокрушительный удар и сразу же подкрепила его одним
классическим апперкотом. Волк в страхе побежал. Она смотрела ему вслед,
улыбаясь своей очаровательной женской улыбкой.
Ярослав Гашек
- Эх, и что же я наделал? - бормотал Волк. - Одним словом обделался.
Оноре де Бальзак
Волк достиг домика бабушки и постучал в дверь. Эта дверь была сделана в
середине 17 века неизвестным мастером. Он вырезал её из модного в то время
канадского дуба, придал ей классическую форму и повесил её на железные петли, которые в своё время, может быть, и были хороши, но ужасно сейчас скрипели. На двери не было никаких орнаментов и узоров, только в правом нижнем углу виднелась одна царапина, о которой говорили, что её сделал собственной шпорой Селестен де Шавард - фаворит Марии Антуанетты и двоюродный брат по материнской линии бабушкиного дедушки Красной Шапочки. В остальном же дверь была обыкновенной, и поэтому не следует останавливаться на ней более подробно.
Оскар Уаильд
Волк. Извините, Вы не знаете моего имени, но...
Бабушка. О, не имеет значения. В современном обществе добрым именем
пользуется тот, кто его не имеет. Чем могу служить?
Волк. Видите ли... Очень сожалею, но я пришел, чтобы Вас съесть.
Бабушка. Как это мило. Вы очень остроумный джентльмен.
Волк. Но я говорю серьёзно.
Бабушка. И это придаёт особый блеск Вашему остроумию.
Волк. Я рад, что Вы не относитесь серьёзно к факту, который я только что Вам
сообщил.
Бабушка. Нынче относиться серьёзно к серьёзным вещам - это проявление дурного вкуса.
Волк. А к чему мы должны относиться серьёзно?
Бабушка. Разумеется к глупостям. Но Вы невыносимы.
Волк. Когда же Волк бывает несносным?
Бабушка. Когда надоедает вопросами.
Волк. А женщина?
Бабушка. Когда никто не может поставить её на место.
Волк. Вы очень строги к себе.
Бабушка. Рассчитываю на Вашу скромность.
Волк. Можете верить. Я не скажу никому ни слова (съедает её).
Бабушка. (из брюха Волка). Жалко, что Вы поспешили. Я только что собиралась
рассказать Вам одну поучительную историю.
Эрих Мария Ремарк.
Иди ко мне, - сказал Волк.
Красная Шапочка налила две рюмки коньяку и села к нему на кровать. Они
вдыхали знакомый аромат коньяка. В этом коньяке была тоска и усталость -
тоска и усталость гаснущих сумерек. Коньяк был самой жизнью.
- Конечно, - сказала она. - Нам не на что надеяться. У меня нет будущего.
Волк молчал. Он был с ней согласен.
спасибо ... это такой баян, что не грех стряхнуть с него пыль и сыграть.
Там еще были другие авторы, помнится.
Там еще были другие авторы, помнится.
Друг, лови плюс! Пусть и боян, но охуенный!
Вот вам отрывок из Толстого, в стиле Лавркафта:
Черный, КАК САМА БЕЗДНА, вечер Анны Павловны был пущен. ВЕРЕТЕНА СУДЬБЫ с разных сторон равномерно и не умолкая шумели, ПОДОБНО МОНОТОННОМУ ЖРЕЧЕСКОМУ ЗАКЛИНАНИЮ, ЧТО ХУЛИТ ДРЕВНИХ, КАК САМА ЖИЗНЬ, БОГОВ . Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, НАПОМИНАЮЩЕМ О ДРЕВНИХ ИЗОБРАЖЕНИЯХ МАТЕРИ-БОГИНИ, ЧЬИ ЧЕРНЫЕ ВОЛОСЫ ОПЛЕТАЮТ ПОЛНОЕ ТЕЛО несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат ИЗ АРКХЭМА; в другом, молодом, — красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская, ЧЕЙ СМЕХ ПРОБУЖДАЛ В ГОСТЯХ ЦИКЛОПИЧЕСКИЕ ВИДЕНИЯ АПОКАЛИПТИЧНЫХ В СВОЕЙ МИСТИЧЕСКОЙ МЕРЗОСТИ АБСОЛЮТОВ КОСМОСА. В третьем — МОРТЕМАР и Анна Павловна.
Виконт был миловидный УРОЖЕНЕЦ СРЕДНЕЙ АЗИИ, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно, считавший себя ПРЕДСТАВИТЕЛЕМ ОПАСНЕЙШЕГО ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СУЩЕСТВА КУЛЬТА, ЧТО ОЖИДАЕТ ПРИХОДА СО ЗВЕЗД ДРЕВНИХ БОЖЕСТВ, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрдотель подает как нечто ТРАНСЦЕДЕНТАЛЬНО-ЕСКХАТОЛОГИЧЕСКОЕ, тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной, СЛОВНО ПОДЗЕМЕЛЬЯ АВСТРАЛИИ, кухне, так в нынешний ПРОТИВОЕСТЕССТВЕННЫЙ В СВОЕМ НЕПРИЯТИИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ВЕЧЕР Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата ИЗ АРКХЭМА, как что-то СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОЕ ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ. В кружке МОРТЕМАРА заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского, КОТОРЫЙ ОБРАТИЛСЯ В КАМЕНЬ, ПРОЧИТАВ В ТРУДАХ АЛЬ-ЗАХРЕДА ЗАПРЕЩЕННЫЕ ПРОКЛЯТИЯ ДРЕВНИХ КУЛЬТОВ ВОСТОКА. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего, ОСКОРБЛЯЮЩЕГО МОРАЛЬ И ЗАКОНЫ ПРИРОДЫ, ЛЮБОПЫТСТВА и что были особенные причины озлобления ГТХАТАНАТХОА.
— Ан, флаг'х къята ман'д вон, — сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как отзывалась эта фраза, — Йе! Козел С Миллионом Младых!
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся ОДНИМИ ГЛАЗАМИ, ОДИН ВЗГЛЯД КОТОРЫХ МОГ СВЕСТИ С УМА И ОБРАТИТЬ В ПАНИКУ ЦЕЛУЮ ДЕРЕВНЮ СЕВЕРОАМЕРИКАНСКИХ ИНДЕЙЦЕВ. Анна Павловна сделала ОККУЛЬТНЫЙ круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
— Гла'тъя аз льеэрху, — шепнула Анна Павловна одному. — Аль-Хазред глуи в'дан , — проговорила она другому. — Йеа, клтван , — сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как СИЯЮЩИЙ БОГОХУЛЬНОЙ ТЬМОЙ ЦИКЛОПИЧЕСКИЙ ОБЕЛИСК, ЧЬЕ ВЕЛИЧИЕ ЗАТМЕВАЕТ ВСЕ ДОСТИЖЕНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ РАСЫ.
Черный, КАК САМА БЕЗДНА, вечер Анны Павловны был пущен. ВЕРЕТЕНА СУДЬБЫ с разных сторон равномерно и не умолкая шумели, ПОДОБНО МОНОТОННОМУ ЖРЕЧЕСКОМУ ЗАКЛИНАНИЮ, ЧТО ХУЛИТ ДРЕВНИХ, КАК САМА ЖИЗНЬ, БОГОВ . Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, НАПОМИНАЮЩЕМ О ДРЕВНИХ ИЗОБРАЖЕНИЯХ МАТЕРИ-БОГИНИ, ЧЬИ ЧЕРНЫЕ ВОЛОСЫ ОПЛЕТАЮТ ПОЛНОЕ ТЕЛО несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат ИЗ АРКХЭМА; в другом, молодом, — красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская, ЧЕЙ СМЕХ ПРОБУЖДАЛ В ГОСТЯХ ЦИКЛОПИЧЕСКИЕ ВИДЕНИЯ АПОКАЛИПТИЧНЫХ В СВОЕЙ МИСТИЧЕСКОЙ МЕРЗОСТИ АБСОЛЮТОВ КОСМОСА. В третьем — МОРТЕМАР и Анна Павловна.
Виконт был миловидный УРОЖЕНЕЦ СРЕДНЕЙ АЗИИ, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно, считавший себя ПРЕДСТАВИТЕЛЕМ ОПАСНЕЙШЕГО ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СУЩЕСТВА КУЛЬТА, ЧТО ОЖИДАЕТ ПРИХОДА СО ЗВЕЗД ДРЕВНИХ БОЖЕСТВ, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрдотель подает как нечто ТРАНСЦЕДЕНТАЛЬНО-ЕСКХАТОЛОГИЧЕСКОЕ, тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной, СЛОВНО ПОДЗЕМЕЛЬЯ АВСТРАЛИИ, кухне, так в нынешний ПРОТИВОЕСТЕССТВЕННЫЙ В СВОЕМ НЕПРИЯТИИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ВЕЧЕР Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата ИЗ АРКХЭМА, как что-то СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОЕ ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ. В кружке МОРТЕМАРА заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского, КОТОРЫЙ ОБРАТИЛСЯ В КАМЕНЬ, ПРОЧИТАВ В ТРУДАХ АЛЬ-ЗАХРЕДА ЗАПРЕЩЕННЫЕ ПРОКЛЯТИЯ ДРЕВНИХ КУЛЬТОВ ВОСТОКА. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего, ОСКОРБЛЯЮЩЕГО МОРАЛЬ И ЗАКОНЫ ПРИРОДЫ, ЛЮБОПЫТСТВА и что были особенные причины озлобления ГТХАТАНАТХОА.
— Ан, флаг'х къята ман'д вон, — сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как отзывалась эта фраза, — Йе! Козел С Миллионом Младых!
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся ОДНИМИ ГЛАЗАМИ, ОДИН ВЗГЛЯД КОТОРЫХ МОГ СВЕСТИ С УМА И ОБРАТИТЬ В ПАНИКУ ЦЕЛУЮ ДЕРЕВНЮ СЕВЕРОАМЕРИКАНСКИХ ИНДЕЙЦЕВ. Анна Павловна сделала ОККУЛЬТНЫЙ круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
— Гла'тъя аз льеэрху, — шепнула Анна Павловна одному. — Аль-Хазред глуи в'дан , — проговорила она другому. — Йеа, клтван , — сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как СИЯЮЩИЙ БОГОХУЛЬНОЙ ТЬМОЙ ЦИКЛОПИЧЕСКИЙ ОБЕЛИСК, ЧЬЕ ВЕЛИЧИЕ ЗАТМЕВАЕТ ВСЕ ДОСТИЖЕНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ РАСЫ.
Кавальдос! С Ремарком именно он ассоциируется)
Кальвадос говоришь? Триумфальную арку я тоже читал.
Давно не читал.. а вообще один из любимых писателей. Надо перечитать на досуге... Любимое произведение - "Черный обелиск".
Кстати, а на вкус оказался дрянью. Все мечтал попробовать, а как попробовал, был разочарован.
Шишка встала
Кстати кто-то из наших фантастов-писателей так же "А если бы Красную Шапочку". Кажется Лукьяненко, и он пародировал свои же произведения.
Ага, Лукьяненко.
Интерпритация "Красной Шапочки" под миры его сочинения.
Интерпритация "Красной Шапочки" под миры его сочинения.
Лукьяненко копи-пастер, какое там сочинение?, он преукрашает и пересказывает своими словами чужие книги, фильмы и рассказы.
Например?
Возьмем хотя бы "Лабиринт Отражений" подскажи, откуда содрано?
"Дозоры" откуда?
Мир "Империи Грез" откуда слизан?
Хоть 1 пруф приведи.
Помнится он сам говорил, что для конкурса написал "Пастор Андрей, корабельный мулла, по совместительству – Великое воплощение Абсолютного Вакуума", а потом оказалось, что до него идея была придумана и написана Гарри Гаррисоном в цикле "Билл - герой галактики".
Так что если хочешь привести этот пример - не утруждай себя.
Возьмем хотя бы "Лабиринт Отражений" подскажи, откуда содрано?
"Дозоры" откуда?
Мир "Империи Грез" откуда слизан?
Хоть 1 пруф приведи.
Помнится он сам говорил, что для конкурса написал "Пастор Андрей, корабельный мулла, по совместительству – Великое воплощение Абсолютного Вакуума", а потом оказалось, что до него идея была придумана и написана Гарри Гаррисоном в цикле "Билл - герой галактики".
Так что если хочешь привести этот пример - не утруждай себя.
http://lurkmore.to/%D0%9F%D0%B5%D0%B9%D1%81%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C
Дай ссылку на лурк, покажи, что плохо разбираешься в предмете?)
Ну, лурку читать - себя не уважать. Все с тобой понятно.
Ремарк Охуенен!
Чтобы написать коммент, необходимо залогиниться