Результаты поиска потегустори
Дополнительные фильтры
Теги:
сториновый тег
Автор поста
Рейтинг поста:
-∞050100150200300400+
Найдено: 146
Сортировка:
Как я не пошел в армию, или «повесть альтернативщика».
Привет реакторчанам! Тут недавно наткнулся на пост товарища Dsw7, в котором он описал свою историю, связанную с «военкоматом и небольшим сумасшествием», в результате которой он получил свой заветный Военный билет. В посте я оставил свой комментарий, в котором упомянул так называемую Альтернативную гражданскую службу, предложил даже написать отдельный пост на эту тему, и некоторых пользователей это заинтересовало, ибо я сам сейчас являюсь так называемым «альтернативщиком»,и прохожу службу. В этом посте я постараюсь описать некоторые события, и дать хоть какое-то понятие о том, что-же такое альтернативная гражданская служба,поведаю о своей деятельности на службе. Надеюсь вам будет интересно прочитать мою писанину, и может для кого-то она окажется интересной и полезной. Думаю,что пост получится очень объемным, так что предупреждаю сразу – буков будет очень много. Ну что же, начнем.
Начну я, пожалуй, с самого определения Альтернативной гражданской службы (далее АГС). АГС – особый вид трудовой деятельности в интересах общества и государства, осуществляемый гражданами взамен военной службы по призыву. Право на отказ от военной службы по убеждениям (как пример - антимилитаризм, пацифизм, религиозные убеждения) –общепризнанное на международном уровне, закрепленное в Конституции РФ (ст59п3)и федеральном законе (ФЗ №113) «Об альтернативной гражданской службе», и является неотъемлемым (!) правом каждого (!) гражданина РФ. Гражданин может выбрать АГС в случаях если: 1) несение военной службы противоречит его убеждениям или вероисповеданию; 2) он относится к коренному малочисленному народу, ведет традиционный образ жизни,осуществляет традиционное хозяйствование и занимается традиционными промыслами.
Заявление должно подаваться до 1 апреля - гражданами,которые должны быть призваны на военную службу в октябре - декабре текущего года; до 1 октября - граждане, которые должны быть призваны на военную службу в апреле - июне следующего года. К заявлению прикладывается автобиография,характеристика с места учебы или работы, документы об образовании, также гражданин вправе указать лица, которые могут подтвердить достоверность доводов о том, что несение военной службы противоречит его убеждениям или вероисповеданию.
Я не буду описывать сейчас весь федеральный закон, все тонкости и правила, их очень много, а просто перейду к самому повествованию…
Часть 1. До начала службы.
Как и все в 16 лет, я встал на учет в военкомате. На тот момент я учился еще в школе, и, как и все, на полном серьезе думал получить среднее образование.По приезду в военкомат на меня, тогда еще школяра, оформили все необходимые бумажки, и отправили проходить медицинскую комиссию, на которой выявили недовес, и проблемы со зрением, выдали пачку актов, и отправили на доп.обследование. Это был мой первый визит, дальнейшие муки продолжались еще 4 года, каждый призыв снова акты, снова комиссии. Я тогда уже учился в технаре, ибо средняя школа оказалась чем-то не моим. Тогда я еще не думал о службе, у меня действовала отсрочка по учебе, и я с головой ушел в учебу, в результате чего закончил тех почти с отличием. На 4 курсе, когда тема призыва стала для меня как нельзя актуальной, я начал думать, как бы мне обезопасить себя от казармы,тогда-то я и вспомнил про АГС, это был мой выход из сложившейся ситуации.Загоревшись этой идеей, я начал рыскать по интернету в поисках информации,изучил Конституцию, федеральный закон, написал свою автобиографию, заявление по убеждениям, приложил характеристику, короче собрал пакет необходимых документов.К слову сказать, в военкомате были как-то разочарованы моим поступком, я исправно посещал комиссии, никуда не бегал, а тут на тебе – заявление на АГС. Когда пришло время призыва, я явился в отделение, дождался комиссии, на которой должны были вынести решение о моем прошении проходить АГС. В первый раз комиссия мне просто отказала, ссылаясь на то, что я поздно подал заявление, что на самом деле было не так. После заседания я просто ушел из военкома, ибо у меня не забирали никаких документов, и меня там ничего не держало (уже в тотдень я должен был получить повестку). После защиты диплома в техе, я решил продолжать обучение и поступил в ВУЗ, но военком добрался до меня и там. Оказалось, что военкомат одобрил мое заявление на прохождение АГС, и они ждут меня для вручения предписания на убытие к месту прохождения службы. Прибыв в отделение, я ознакомился с бумагами, и договорился о дате убытия.
Часть 2. Убытие.
Явившись в отделение в назначенную дату, я получил все свои документы необходимые для службы: предписание об убытии,учетную карту, и удостоверение гражданина проходящего альтернативную службу(оно заменяет приписное удостоверение). Вот так выглядят эти корочки:
Учетная карта,выдаваемая гражданам, указанным в статье Федерального закона "Об альтернативной гражданской службе", является основным документом учета прохождения гражданином альтернативной гражданской службы.
Удостоверение, выдаваемое гражданам, указанным в статье Федерального закона"Об альтернативной гражданской службе", является документом,подтверждающим прохождение гражданином альтернативной гражданской службы.
На следующий день я прибыл на место прохождение своей службы. Пришел в отдел кадров для оформления на работу, отдал необходимые документы. Работаю я, кстати, санитаром в больнице, дальше расскажу чуть больше о своей должности и работе. «Альтернативщики»не выбирают себе работу и место работы, это делают за них, и все это пишется в предписании - где и кем ты будешь работать. Оформлялся я как полноценный работник, с трудовым договором на срок прохождения службы (21 месяц),заработной платой соответствующей занимаемой должности (ставка + коэффициенты/надбавки +премия, есть и аванс в конце месяца, ЗП в начале месяца), отпусками и прочими плюшками. И тут начинаются положительные стороны этого вида службы, а именно: я зарабатываю деньги, у меня идет трудовой стаж, я абсолютно свободен (я могу съездить на выходные/праздники домой к родителям и друзьям, а после работы могу заниматься своими обычными делами), я одеваюсь как хочу; я ем что хочу; хожу как хочу; не живу в казарме; не отдаю воинское приветствие и т.д.
Часть 3.Прохождение службы.
А теперь подробнее о моей службе/работе. Я занимаю должность санитара, работаю с лежачими/плохо ходящими пациентами, у которых диагноз в подавляющем большинстве – ИГМ. ИГМ –инфаркт головного мозга. Инфаркт головного мозга по-другому называется ишемическим инсультом (к слову о таких умных словах, работая в больнице можно прокачать скилл медицины, ну так…для себя, в рамках общего развития).
В комментариях интересовались службой «альтернативщика», условиями, бытом, взаимоотношениями,итогом, и я постараюсь как-то ответить на эти вопросы. С чего начинается мой рабочий день: Каждое утро я встаю в 6 часов утра, одеваюсь, завтракаю, и добираюсь до больницы. На работе переодеваюсь в санитарский костюм. Смена начинается как у всех в 8 часов утра. Далее, с утра я выношу в отдельный корпус желтые пакеты с отходами класса Б, и контейнер с анализами, которые нужно сдать на исследования. После этого занимаюсь работой в отделении – уход за больными(одеть/переодеть/«поменять»), перевод из отделения в отделение, отвожу пациентов на обследования (на сидячих или лежачих каталках), хожу забирать результаты исследований и анализов (в лаборатории); в основном моя работа проходитна ногах, это беготня туда-сюда в течении дня по всей больнице, до 4-х часов.Работаю я в чисто женском коллективе. Сами условия работы хорошие, как коллектив, так и взаимоотношения, хотя я встречал одну мадаму вне нашего отделения, которая негативно отнеслась к тому факту что я прохожу АГС, начались высказывания типа: «Наши дети служили, а эти тут косят, старикам жопы подтирают.» Ну и все в таком духе, но это был единственный случай, остальные относятся к такому явлению нормально (плюс меня зачастую считают студентом медицинского института). По поводу быта и жилья – живу я в квартире, хотя мне предлагали общагу; быт никак не изменился, живу, как и раньше, хоть и в другом городе, для меня это все просто работа, я работаю с 8-ми до 4-х часов, пять дней в неделю, субботу и воскресенье отдыхаю.
Часть 4.Заключение и итоги.
На данный момент я отслужил не так уж и много, и что я могу сказать об альтернативной гражданской службе... Для меня АГС действительно стала выходом, ибо армию я бы вряд ли потянул,мне бы было очень-очень сложно, армия не для меня. С прохождением АГС, моя жизнь никак не изменилась, военком просто дал мне работу, такую же работу, как и любая другая (это всяко лучше,чем податься в бега и схлопотать статью; лучше, чем валяться в психушке, и получить диагноз который может просто стать клеймом на оставшуюся жизнь), на которой я зарабатываю деньги, думаю и устраиваю свою дальнейшую жизнь, причем не теряя года этой самой жизни.
Все, что я описал,это только мое мнение. Может те, кому светит в будущем призыв, те кто имеет свои убеждения, противоречащие военной службе, и готов их отстаивать,задумаются в пользу АГС, несмотря на все плюсы и минусы, это тоже выход, причем полностью законный, закрепленный в Конституции. Я никого, ни к чему не принуждаю, и не навязываю, это просто моя история, которой я решил поделиться.
Надеюсь вы продержались и дочитали все это до самого конца, оставляйте свои комментарии,будет интересно почитать что вы об этом думаете, и быть может тут есть другие«альтернативщики», которые поделятся своей историей и мнением относительно АГС,пожалели ли они о своем выборе, или нет.
Что ж, у нас в школе была комнатка со шкафчиками для одежды, и один из них стоял отдельно ото всех. Даже не знаю, пользовался ли им кто-либо, поскольку на нем были одни и те же неизменные наклейки и замок с тех пор как я поступил и был в этой школе. Когда начался семестр, то кто-то стал этот шкафчик постоянно передвигать. И с каждым разом это становилось все более странным.
Директор был сильно разозлен, узнав об этом. Он назвал тех, кто был замешан в этом, незрелыми и бессовестными. И какова была реакция этих ребят? Превратить всю эту ситуацию в мем, конечно же!
И это только половина из всего этого, люди продолжают постить новое, пока я пишу это.
Кто-то даже видео сделал. (Прим.пер.: там была ссылка нерабочая, так что выкладывать ее не буду.)
Подобные вещи заставляют меня меньше расстраиваться из-за того, что я такой дебильный мемчиколюб.
(прим.пер.: Если кто не знал, то в англоговорящем сегменте интернета (На Тумблере в частности) любители мемасиков и прочих Смишьных Картинок называют себя этаким мусором, отбросами общества и даже грешниками. Большинство, конечно, это говорит в шутку, но в последнее время я все больше встречаю, так скажем, странных личностей, которые по настоящему уверены в том, что они самые что ни на есть ничтожества, поскольку засирают интернет тоннами глупых картинок и не в силах это прекратить. Вот такие вот дела)
-Продолжение в комментах-
Директор был сильно разозлен, узнав об этом. Он назвал тех, кто был замешан в этом, незрелыми и бессовестными. И какова была реакция этих ребят? Превратить всю эту ситуацию в мем, конечно же!
Кто-то даже видео сделал. (Прим.пер.: там была ссылка нерабочая, так что выкладывать ее не буду.)
Подобные вещи заставляют меня меньше расстраиваться из-за того, что я такой дебильный мемчиколюб.
(прим.пер.: Если кто не знал, то в англоговорящем сегменте интернета (На Тумблере в частности) любители мемасиков и прочих Смишьных Картинок называют себя этаким мусором, отбросами общества и даже грешниками. Большинство, конечно, это говорит в шутку, но в последнее время я все больше встречаю, так скажем, странных личностей, которые по настоящему уверены в том, что они самые что ни на есть ничтожества, поскольку засирают интернет тоннами глупых картинок и не в силах это прекратить. Вот такие вот дела)
-Продолжение в комментах-
В тот весенний день у меня разболелась рука. Полгода назад, будучи в командировке в Москве, я неудачно упал. В итоге перелом лучезапястного сустава, гипс, в котором я работал все два месяца командировки. Перелом сросся идеально, не болел, не беспокоил, и вот на тебе! На любое движение большим пальцем — болезненный щелчок, стоит потянуться спросонья — адская боль. Печатать текст на сенсорном экране телефона стало невозможно. И так две недели. А в этот проклятый день я проснулся от боли и понял: велика моя глупость, а отступать некуда. Придется идти к костоправу.
Будучи немного с бодуна, я оставил автомобиль на стоянке и поехал маршруткой. Взяв талон, я посмотрел номер кабинета. Ага, пятьсот седьмой, значит, пятый этаж.
Поднялся я на лифте. Двери, открывшись на пятом этаже, предоставили моему взору две приколоченные доски, перекрывающие выход. Сматерившись на тупых джамшутов, я пролез под досками и осмотрелся. Дверь напротив выбита, окна зияют пустыми рамами, по полу ветер гоняет листву, хотя на дворе весна. Давненько я не был в нашей поликлинике, лет десять, если не больше. Перелом, и то лечил в Москве. В суровые девяностые здесь веселее было. Видимо, ремонт прошел с применением нанотехнологий. Хотя, может, мне на другой этаж? Нет, на валяющейся двери написано «540»...
По полу пробежала крыса, и я брезгливо отошел к лифту. «Может, ну его на фиг, — подумал я, — эту вашу бесплатную медицину?».
Там, где должна была находиться кнопка вызова лифта, густым слоем была наложена шпатлевка. Черт с ним, решил я, спущусь пешком, но сначала поищу травматолога, а потом сразу к главврачу. Такой беспредел в лечебном учреждении — уму непостижимо.
В коридоре стоял запах тухлятины, прелых листьев и сгнивших матрасов. И ни одного человека. Некоторые кабинеты были распахнуты, другие — наглухо затворены. Вот ворюги! А ведь первый этаж сверкает пластиком — белые потолки, пластиковые окна, наманикюренная регистраторша сверкает фарфоровой улыбкой... Ох, показушники. Сделали для комиссий, а выше не пускают, сразу в сауны. Я зло сплюнул на лежащую под ногами дверь с надписью 512. Значит, по логике, мой кабинет рядом.
За поворотом я увидел людей. Ну, наконец-то! Все смирно сидели на ублюдочных лавочках из кожзама и обреченно смотрели в стену. Человек десять, кажется.
— Кто к травматологу крайний?
Бородатый мужик с огромными кустистыми бровями ответил глухим прокуренным голосом:
— Все к патологоанатому.
Он повернул голову и посмотрел на меня пустой глазницей с мерзко сочащейся кровью. Кровь сочилась из многочисленных ожогов и порезов сквозь дыры в одежде. С моей стороны, прикрытое волосами, свисало полуоторванное ухо. Да его на каталке в реанимацию надо, а он в очереди сидит. Вот тебе и бесплатная медицина. Докатились. Сдерживая рвотные порывы, я пробормотал:
— Да, братишка, патологоанатом тебе в самый раз.
Я еще раз осмотрел очередь. Кто-то изрезанный, кто-то обгоревший, у одной женщины вместо ног обрубки, из которых хлещет кровь. Бабушка рядом заботливо придерживает вываливающиеся кишки... Да с таким не живут, а они сидят, как ни в чем не бывало, только что хвори не обсуждают.
Я переспросил:
— В пятьсот седьмой есть кто?
Молчание. Оно и логично. Я б с такими болячками тоже особо не болтал бы.
Намереваясь обматерить ленивого эскулапа, я дернул дверь и застыл. Мужчина в белом костюме покачивался на веревке, весело выпучив глаза и высунув язык. «Ходяков Игнат Юрьевич», — гласил бейджик. На моем талоне значилась та же фамилия.
— Вылечил руку, называется, — мой голос от страха и злости дал петуха. — Гребаный бардак!
Надо найти хоть кого-нибудь, чтобы помогли тем доходягам, чтобы сняли доктора, вызвали полицию... Да хоть что-то сделать!
Захлопнув за собой дверь, я понял, что один я уже никуда не пойду. У меня началось что-то, близкое к ступору и к истерике одновременно. Я осмотрел еще раз толпу калек и с моей стороны с краю увидел красивую брюнетку в темно-красном платье и с добрыми глазами. На вид она была целая. А это уже плюс. Я плюхнулся рядом с ней.
— Слушайте, девушка, как вас зовут? — мой голос дрожал.
— Алевтина.
— Меня Леша, — и тут меня прорвало. — Аля, я сойду с ума, мне нужен хоть один нормальный человек, врач там или медсестра, или, на худой конец, долбаная уборщица баба Клава, ворчливая, полная, знающая все на свете, и чтобы она не придерживала кишки и не болталась в петле под потолком! Я боюсь. Пойдем со мной!
— Я не могу. У меня ноги не ходят. Еще с утра садилась в маршрутку, а сейчас не ходят. И, к тому же, — она кивнула на очередь, — скоро наши врачи придут.
— Да пока они придут, тут все передохнут! — я успокоился и облокотился на стену. — Аль, ты куришь?
— Курю.
Решив, что от сигарет обстановка хуже не будет, я достал початую пачку и протянул ей.
Очередь оживилась:
— Молодой человек, а можно мне?
— И мне.
— Я б тоже не отказалась...
Пройдя по рукам, пустая пачка полетела в угол.
Да, надо что-то решать, думал я, затягиваясь горьким дымом.
Из-за угла вышли два здоровых мужика с каталкой, скальпелями, ножами и прочим инструментом. Оба — в светло-зеленых костюмах. Очередь устало и как-то обреченно посмотрев на них продолжила тянуть сигареты.
— Алексей, — девушка нервно потушила окурок, — мне страшно, я не хочу это видеть.
— Да что ж бояться? Сейчас всем помогут, а потом и нам подскажут выход, — начал я ее успокаивать и осекся. Одноглазый бородач, бывший первым в очереди, разделся и лег на каталку: глаза закрыты, руки по швам. А врачи деловито начали его вскрывать. Вот уже вскрыта грудная клетка, руки сортируют внутренности по тазикам...
И я понял: это не просто врачи. Это патологоанатомы. Безумные патологоанатомы, вскрывающие живых людей.
Я зашептал:
— Аля, Алечка, валим отсюда, пока не поздно...
— Мне нельзя, мне туда, — она показала на маньяков. — Побудь со мной, ты живой, тебя не тронут. А мне страшно.
Это ее «ты живой» меня окончательно разозлило:
— Твою мать! — зарычав, я взвалил девушку на плечо. Спина тут же испачкалась чем-то липким, просачивающимся сквозь красное платье на груди. Стараясь не думать, что это, я рванул по коридору прочь из этого ада.
Входная дверь была закрыта. Все, приплыли.
Раздался скрип, из ближайшего кабинета выглянул двухметровый мужик, не иначе, ряженый. Все тело покрывала шерсть, на голове рога, а вместо носа пятачок. «Интересный костюм», — подумал я отстраненно.
— Эй, рогатый! — черт оглянулся. — Помоги дверь открыть.
— Тебе открою, тебе здесь не место, а девушку оставь.
— Брось шутить, а то перекрещу, — не знаю, почему я вспомнил эту фразу. То ли Гоголя перечитал, то ли Высоцкого переслушал, но рогатый пожал плечами и одной рукой сорвал амбарный замок.
— А девку оставь, пожалеешь. Ей в котел пора.
— Леша, — раздался жалобный голос. — Бросьте, вам жить надо...
По лестнице поднимались еще двое. Поняв, что это ни хрена не ряженые, я самым натуральным образом обгадился, а черт с лестницы произнес:
— Мы тебя не тронем, а вот Алевтину оставь.
— Хрена вам под воротник, — злобно зарычал я и рванул обратно.
Паталогоанатомы разделывали бабушку, а рядом вертелся висельник в белом халате и канючил:
— Ребят, меня, вообще-то, вне очереди надо, я ж медработник.
Увидев его, просто так расхаживающего с веревкой на шее, я чуть повторно не наложил в штаны.
Забежав в пятьсот седьмой, я рванул к распахнутому окну. А там, на улице, на свободе, заканчивалась осень и раздавался запах тлена. Я не знал раньше, как он пахнет. Так вот, тлен пахнет прелой листвой, землей и спиртом. И легкий запах тухлого. На облезлых деревьях сидело воронье. И куда делась весна, радовавшая меня буквально час назад?
Я снял Алевтину с плеча, вынул свой брючной ремень и пояс ее платья, мокрый от крови. Я решил ни за что не отдавать ее монстрам, спасти во что бы то ни стало, пусть и ценой своей жизни. Я никогда не был героем, убегал даже от уличных драк в детстве, но сегодня я понял: ради нее стоит умереть.
Привязав девушку к себе так, чтобы она была впереди меня, спиной ко мне, я поковылял к окну.
— Леша, оставьте меня, не надо...
— Заткнись и слушай, — я был уставший и злой, мой голос дрожал от страха. — Сейчас мы отправимся в полет. И не вздумай пошевелиться, угробишь обоих. А тебе здесь не место. У тебя глаза красивые.
С грузом на груди я взгромоздился на окно, встал в полный рост, лицом к двери, и прыгнул спиной вниз. У меня нет шансов выжить, но мое тело смягчит падение девушке, и, может, она сходит потом на мои поминки. Главное, упасть спиной.
Долгие секунды полета я видел блеклое небо и белоснежного мужика с огромными пушистыми крыльями. Он ухватил нас за пояса, следом подлетел второй такой же, потом третий, и я почувствовал, что мы летим вверх и вправо. Если есть черти, то почему бы не быть ангелам, подумал я.
— Самопожертвование — высшее проявление любви, — услышал я неимоверно добрый мягкий голос. — Ты спас...
Потом меня вырубило.
Очнулся я в больнице, на этот раз в нормальной. Оглядев себя, я обнаружил, что забинтовано почти все тело. На ноге гипс, рука перевязана, грудь что-то сдавливает.
— Где Алевтина?
Надо мной склонилось лицо в маске:
— Какая Алевтина? Вам отдыхать надо.
Сзади раздался второй голос:
— Маш, как его зовут?
Ответил я сам:
— Соболев Алексей Петрович.
— Во втором боксе ваша Алевтина. Тоже Лешу спрашивала. Вас, наверно.
— Жива? — я задал самый глупый вопрос.
— Жива, жива, еле вытащили, отдыхайте, после поговорим.
— С меня коньяк, — я с облегчением откинулся на подушку.
Через две недели я уже мог перемещаться на костылях, кое-где начали проходить ожоги. И хотя врачи ворчали, все время я проводил у постели Алевтины. А через месяц она приехала ко мне в палату на инвалидной коляске.
Друзья принесли мне ноутбук, и я прочитал про ДТП, в которую угодила наша маршрутка. Пьяный водитель «КамАЗа» размазал нас по асфальту. Что-то загорелось, случился пожар. Из девяти пассажиров микроавтобуса выжили только двое — я и Алевтина. Оба водителя погибли. Я пролистывал фото с места происшествия и узнавал людей, сидящих в той очереди. Бровастый бородач был виновником ДТП, бабушку выбросило на асфальт, по пути распоров ей живот. Кстати, Ходяков повесился в то утро от несчастной любви, правда, не в кабинете, а у себя дома. Об этом я узнал из разговоров медперсонала.
Меня выписали через четыре месяца. Алевтина выехала через полгода на инвалидной коляске. На ней же моя будущая жена въехала в ЗАГС.
Как-то после нескольких операций, прогуливаясь по парку уже на своих ногах, Алевтина рассказала мне о том, что было с ней. Ее воспоминания полностью совпадали с моими, за исключением одного момента. Ей, как и остальной очереди, дали направление в морг.
— Знаешь, как мы тебе завидовали, — она вздохнула. — Ты-то был живой..
Будучи немного с бодуна, я оставил автомобиль на стоянке и поехал маршруткой. Взяв талон, я посмотрел номер кабинета. Ага, пятьсот седьмой, значит, пятый этаж.
Поднялся я на лифте. Двери, открывшись на пятом этаже, предоставили моему взору две приколоченные доски, перекрывающие выход. Сматерившись на тупых джамшутов, я пролез под досками и осмотрелся. Дверь напротив выбита, окна зияют пустыми рамами, по полу ветер гоняет листву, хотя на дворе весна. Давненько я не был в нашей поликлинике, лет десять, если не больше. Перелом, и то лечил в Москве. В суровые девяностые здесь веселее было. Видимо, ремонт прошел с применением нанотехнологий. Хотя, может, мне на другой этаж? Нет, на валяющейся двери написано «540»...
По полу пробежала крыса, и я брезгливо отошел к лифту. «Может, ну его на фиг, — подумал я, — эту вашу бесплатную медицину?».
Там, где должна была находиться кнопка вызова лифта, густым слоем была наложена шпатлевка. Черт с ним, решил я, спущусь пешком, но сначала поищу травматолога, а потом сразу к главврачу. Такой беспредел в лечебном учреждении — уму непостижимо.
В коридоре стоял запах тухлятины, прелых листьев и сгнивших матрасов. И ни одного человека. Некоторые кабинеты были распахнуты, другие — наглухо затворены. Вот ворюги! А ведь первый этаж сверкает пластиком — белые потолки, пластиковые окна, наманикюренная регистраторша сверкает фарфоровой улыбкой... Ох, показушники. Сделали для комиссий, а выше не пускают, сразу в сауны. Я зло сплюнул на лежащую под ногами дверь с надписью 512. Значит, по логике, мой кабинет рядом.
За поворотом я увидел людей. Ну, наконец-то! Все смирно сидели на ублюдочных лавочках из кожзама и обреченно смотрели в стену. Человек десять, кажется.
— Кто к травматологу крайний?
Бородатый мужик с огромными кустистыми бровями ответил глухим прокуренным голосом:
— Все к патологоанатому.
Он повернул голову и посмотрел на меня пустой глазницей с мерзко сочащейся кровью. Кровь сочилась из многочисленных ожогов и порезов сквозь дыры в одежде. С моей стороны, прикрытое волосами, свисало полуоторванное ухо. Да его на каталке в реанимацию надо, а он в очереди сидит. Вот тебе и бесплатная медицина. Докатились. Сдерживая рвотные порывы, я пробормотал:
— Да, братишка, патологоанатом тебе в самый раз.
Я еще раз осмотрел очередь. Кто-то изрезанный, кто-то обгоревший, у одной женщины вместо ног обрубки, из которых хлещет кровь. Бабушка рядом заботливо придерживает вываливающиеся кишки... Да с таким не живут, а они сидят, как ни в чем не бывало, только что хвори не обсуждают.
Я переспросил:
— В пятьсот седьмой есть кто?
Молчание. Оно и логично. Я б с такими болячками тоже особо не болтал бы.
Намереваясь обматерить ленивого эскулапа, я дернул дверь и застыл. Мужчина в белом костюме покачивался на веревке, весело выпучив глаза и высунув язык. «Ходяков Игнат Юрьевич», — гласил бейджик. На моем талоне значилась та же фамилия.
— Вылечил руку, называется, — мой голос от страха и злости дал петуха. — Гребаный бардак!
Надо найти хоть кого-нибудь, чтобы помогли тем доходягам, чтобы сняли доктора, вызвали полицию... Да хоть что-то сделать!
Захлопнув за собой дверь, я понял, что один я уже никуда не пойду. У меня началось что-то, близкое к ступору и к истерике одновременно. Я осмотрел еще раз толпу калек и с моей стороны с краю увидел красивую брюнетку в темно-красном платье и с добрыми глазами. На вид она была целая. А это уже плюс. Я плюхнулся рядом с ней.
— Слушайте, девушка, как вас зовут? — мой голос дрожал.
— Алевтина.
— Меня Леша, — и тут меня прорвало. — Аля, я сойду с ума, мне нужен хоть один нормальный человек, врач там или медсестра, или, на худой конец, долбаная уборщица баба Клава, ворчливая, полная, знающая все на свете, и чтобы она не придерживала кишки и не болталась в петле под потолком! Я боюсь. Пойдем со мной!
— Я не могу. У меня ноги не ходят. Еще с утра садилась в маршрутку, а сейчас не ходят. И, к тому же, — она кивнула на очередь, — скоро наши врачи придут.
— Да пока они придут, тут все передохнут! — я успокоился и облокотился на стену. — Аль, ты куришь?
— Курю.
Решив, что от сигарет обстановка хуже не будет, я достал початую пачку и протянул ей.
Очередь оживилась:
— Молодой человек, а можно мне?
— И мне.
— Я б тоже не отказалась...
Пройдя по рукам, пустая пачка полетела в угол.
Да, надо что-то решать, думал я, затягиваясь горьким дымом.
Из-за угла вышли два здоровых мужика с каталкой, скальпелями, ножами и прочим инструментом. Оба — в светло-зеленых костюмах. Очередь устало и как-то обреченно посмотрев на них продолжила тянуть сигареты.
— Алексей, — девушка нервно потушила окурок, — мне страшно, я не хочу это видеть.
— Да что ж бояться? Сейчас всем помогут, а потом и нам подскажут выход, — начал я ее успокаивать и осекся. Одноглазый бородач, бывший первым в очереди, разделся и лег на каталку: глаза закрыты, руки по швам. А врачи деловито начали его вскрывать. Вот уже вскрыта грудная клетка, руки сортируют внутренности по тазикам...
И я понял: это не просто врачи. Это патологоанатомы. Безумные патологоанатомы, вскрывающие живых людей.
Я зашептал:
— Аля, Алечка, валим отсюда, пока не поздно...
— Мне нельзя, мне туда, — она показала на маньяков. — Побудь со мной, ты живой, тебя не тронут. А мне страшно.
Это ее «ты живой» меня окончательно разозлило:
— Твою мать! — зарычав, я взвалил девушку на плечо. Спина тут же испачкалась чем-то липким, просачивающимся сквозь красное платье на груди. Стараясь не думать, что это, я рванул по коридору прочь из этого ада.
Входная дверь была закрыта. Все, приплыли.
Раздался скрип, из ближайшего кабинета выглянул двухметровый мужик, не иначе, ряженый. Все тело покрывала шерсть, на голове рога, а вместо носа пятачок. «Интересный костюм», — подумал я отстраненно.
— Эй, рогатый! — черт оглянулся. — Помоги дверь открыть.
— Тебе открою, тебе здесь не место, а девушку оставь.
— Брось шутить, а то перекрещу, — не знаю, почему я вспомнил эту фразу. То ли Гоголя перечитал, то ли Высоцкого переслушал, но рогатый пожал плечами и одной рукой сорвал амбарный замок.
— А девку оставь, пожалеешь. Ей в котел пора.
— Леша, — раздался жалобный голос. — Бросьте, вам жить надо...
По лестнице поднимались еще двое. Поняв, что это ни хрена не ряженые, я самым натуральным образом обгадился, а черт с лестницы произнес:
— Мы тебя не тронем, а вот Алевтину оставь.
— Хрена вам под воротник, — злобно зарычал я и рванул обратно.
Паталогоанатомы разделывали бабушку, а рядом вертелся висельник в белом халате и канючил:
— Ребят, меня, вообще-то, вне очереди надо, я ж медработник.
Увидев его, просто так расхаживающего с веревкой на шее, я чуть повторно не наложил в штаны.
Забежав в пятьсот седьмой, я рванул к распахнутому окну. А там, на улице, на свободе, заканчивалась осень и раздавался запах тлена. Я не знал раньше, как он пахнет. Так вот, тлен пахнет прелой листвой, землей и спиртом. И легкий запах тухлого. На облезлых деревьях сидело воронье. И куда делась весна, радовавшая меня буквально час назад?
Я снял Алевтину с плеча, вынул свой брючной ремень и пояс ее платья, мокрый от крови. Я решил ни за что не отдавать ее монстрам, спасти во что бы то ни стало, пусть и ценой своей жизни. Я никогда не был героем, убегал даже от уличных драк в детстве, но сегодня я понял: ради нее стоит умереть.
Привязав девушку к себе так, чтобы она была впереди меня, спиной ко мне, я поковылял к окну.
— Леша, оставьте меня, не надо...
— Заткнись и слушай, — я был уставший и злой, мой голос дрожал от страха. — Сейчас мы отправимся в полет. И не вздумай пошевелиться, угробишь обоих. А тебе здесь не место. У тебя глаза красивые.
С грузом на груди я взгромоздился на окно, встал в полный рост, лицом к двери, и прыгнул спиной вниз. У меня нет шансов выжить, но мое тело смягчит падение девушке, и, может, она сходит потом на мои поминки. Главное, упасть спиной.
Долгие секунды полета я видел блеклое небо и белоснежного мужика с огромными пушистыми крыльями. Он ухватил нас за пояса, следом подлетел второй такой же, потом третий, и я почувствовал, что мы летим вверх и вправо. Если есть черти, то почему бы не быть ангелам, подумал я.
— Самопожертвование — высшее проявление любви, — услышал я неимоверно добрый мягкий голос. — Ты спас...
Потом меня вырубило.
Очнулся я в больнице, на этот раз в нормальной. Оглядев себя, я обнаружил, что забинтовано почти все тело. На ноге гипс, рука перевязана, грудь что-то сдавливает.
— Где Алевтина?
Надо мной склонилось лицо в маске:
— Какая Алевтина? Вам отдыхать надо.
Сзади раздался второй голос:
— Маш, как его зовут?
Ответил я сам:
— Соболев Алексей Петрович.
— Во втором боксе ваша Алевтина. Тоже Лешу спрашивала. Вас, наверно.
— Жива? — я задал самый глупый вопрос.
— Жива, жива, еле вытащили, отдыхайте, после поговорим.
— С меня коньяк, — я с облегчением откинулся на подушку.
Через две недели я уже мог перемещаться на костылях, кое-где начали проходить ожоги. И хотя врачи ворчали, все время я проводил у постели Алевтины. А через месяц она приехала ко мне в палату на инвалидной коляске.
Друзья принесли мне ноутбук, и я прочитал про ДТП, в которую угодила наша маршрутка. Пьяный водитель «КамАЗа» размазал нас по асфальту. Что-то загорелось, случился пожар. Из девяти пассажиров микроавтобуса выжили только двое — я и Алевтина. Оба водителя погибли. Я пролистывал фото с места происшествия и узнавал людей, сидящих в той очереди. Бровастый бородач был виновником ДТП, бабушку выбросило на асфальт, по пути распоров ей живот. Кстати, Ходяков повесился в то утро от несчастной любви, правда, не в кабинете, а у себя дома. Об этом я узнал из разговоров медперсонала.
Меня выписали через четыре месяца. Алевтина выехала через полгода на инвалидной коляске. На ней же моя будущая жена въехала в ЗАГС.
Как-то после нескольких операций, прогуливаясь по парку уже на своих ногах, Алевтина рассказала мне о том, что было с ней. Ее воспоминания полностью совпадали с моими, за исключением одного момента. Ей, как и остальной очереди, дали направление в морг.
— Знаешь, как мы тебе завидовали, — она вздохнула. — Ты-то был живой..
Инквизиция
Помню мне было тогда лет 11, моему братану 7: тот самый возраст, когда воображение работает на всю катушку и ты, начитавшись рыцарских романов Вальтера Скотта уже бежишь мастерить себе деревянный меч или пролистнув Конана Дойла ищешь преступника, пользуясь честно сворованной у дедушки лупой. Ничто не предвещало беды, до тех пор пока наш дядя, заядлый приколист , подсунул нам - неокрепшим умам где-то надыбанный "Молот Ведьм" в красивом кожаном переплете с пожелтевшими страницами и с кучей отметок на полях.Он предполагал, что мы увидев картинки (к слову очень детально прорисованные гравюры) с воплями выкинем её к чёртовой матери, но он ошибся.Для нас эта книга была как Библия, мы вгрызались нещадно в её строки, особое внимание уделяя записям , сделанным карандашом на полях. Мы свято верили, что это труд великого инквизитора, который был доверен нам, чтобы мы продолжили его дело. Когда весь трактат был проштудирован от корки до корки, мы решили воспользоваться знаниями и открыть охоту на ведьм.На лето нас всегда отвозили к бабушке в село А..в, то самое место где сделав пару шагов за забор ты уже оказываешься в голой степи и свободен как ветер. Весь год шла подготовка к охоте-деньги с завтраков уходили в копилку на инструментарий для пыток, разрабатывались методы поимки и т.п. И вот настал час Х. Родители уехали в поездку в Австрию, сбросив нас у бабушки и спустя какое то время двое доблестных инквизиторов, вооружившись всем хламом, который можно найти в мастерской деда, начали поиск жертв. Ввиду малого опыта в поимке еретиков и ведьм, было решено вначале истребить гнездо крыс, как "источник порчи и заразы,распространяющий миазмы на всю округу", а заодно попробовать свои силы. Каждая крыса/мышь/животноенейм было поймано нами и засунуто в клетки из под кроликов, оставшиеся еще тогда, когда дед их разводил. Когда все клетки были забиты до отказа, начался процесс "судилища".
Далее картина:место действия - сарай где хранится солома, дерево и разный хлам, который не влезает в мастерскую. В земляной пол вбиты колышки к которым привязано по 1 грызуну из клетки, перед ними стоит один парень,одетый в здоровенные широкие штаны, кожаные сапоги не по размеру, в черном плаще и широкополой высокой шляпе держа в руках импровизированный факел и бутылку с сп**женным у деда бензином стоит рядом с мелким дитёнком, замотанным в белую простыню наподобие тоги, с толстенной книгой в руке, которую он еле держит. Дитёнок нараспев читает псалмы и Отче наш, после чего первый обливает каждую крысу бензином и эффектно, "по-киношному" бросает в них факел. Всё загорается быстрее чем предполагали два наивных дебила, и пламя спалив всех грызунов дотла начинает перекидываться на весь сарай.Два остолопа с воплями бегут в дом к дедушке и бабушки, где сбивчиво и воплями начинают им обьяснять что " у вас сарай немножко горит", после чего с матюками и вполями вся кодла бежит тушить сарай, т.к. стоит жаркое лето и если сгорит сарай- сгорит весь участок. С помощью шланга, кучи тазов с водой и какой-то матери всё к счастью удалось потушить, ничего серьезно не пострадало, кроме нервов предков и наших с братом задниц, после того как выяснилось чем мы занимались в сарае.
Итого: книгу у нас отобрали, дяде были выписаны пиз**ли, чтобы больше тот не мусорил детям мозги, а нас к спичкам и всему огнеопасному не подпускали года 2. Но к тому моменту мы уже решили поиграть в другую игру.
Ган-ката IRL
Евгений, 26 лет. Огнестрельные бои – моя болезнь! Всю жизнь, сколько я себя помню, я всегда с восхищением относился к различному роду стрелкового оружия. Среди моих игрушек в детстве никогда не было роботов или радиоуправляемых машинок, вместо них – автоматы и револьверы, от которых я был без ума. Надо отдать должное моему отцу – майору милиции, который и привил мне эту любовь к оружию. Я так увлекся оружием, что забил на уроки и женский пол (ввиду чего я до сих пор заядлый девственник), я был увлечен исключительно своим хобби, я оттачивал стрелковое мастерство на пневматических винтовках и пистолетах, которые отец конфисковывал у малолеток. Отец очень надеялся, что я тоже буду милиционером, как и он, но только в городе, где реально есть на ком применить оружие, а не в нашем захолустном поселке в 3000 жителей. Я не хотел разочаровывать отца, поэтому твердо решил для себя, что буду оперативным сотрудником милиции, да и мне самому это нравилось. В 2003 году я посмотрел просто пиздатый фильм с охуительными боевыми сценами на пистолетах: «Эквилибриум». Этот фильм, ребята, стал моей библией! Я пересматривал его сотни раз, пытаясь заучить приемы принципиально нового способа ведения ближнего огнестрельного боя, называемого «ган-катой». Я по вечерам уходил из поселка в поле, где часами напролет повторял движения главного героя, пытаясь постичь мастерство владения пистолетами в стиле ган-каты. Сначала пистолеты в моих руках симулировали муляжи, которые не способны были стрелять, но потом я подкопил себе на 2 новеньких пневматических пистолета американской фирмы «Gletcher», которые полностью повторяли по внешнему виду пистолет «ТТ». На них я продолжил свои занятия в поле! Я залазил на стога сена и палил из стволов во все стороны, как будто я сам «грамматон-клерик». Однажды вечером, когда я шел в поле на стог, мне пришлось применить ган-кату против стаи бездомных собак, которые замученные голодом и затянувшийся зимой, озверели до такой степени, что стали бросаться на людей. Сначала я не хотел вступать с ним в конфликт, побежал к стогу сена, чтобы залезть на него повыше от них. Но я не успел, и они окружили меня. Я взвел затворы на своих ТТ и как грамматон клерик стал отчаянно щенить одичавших дворняг, с 2-х рук, с геометрической четкостью, не единого промаха! Что не выстрел, то собачий визг и одним врагом меньше. Собаки, поймавшие свинец, тут же убегали, трусливо поджав свои хвосты, а я, искусный стрелок, вошедший в раж, продолжал щенить псов до того момента, пока они не разбежались все! Это была моя первая победа над реальным противником, угрожающем моей жизни, которого я одолел, и позволила мне это сделать именно ган-ката. Я понял, что пистолеты – это продолжение моего тела, а ган-ката – смысл моей жизни, поэтому после окончания школы, когда я поступил а школу МВД и поехал жить в город, я взял пистолеты с собой, чтобы защитить себя и свою честь, а ган-ката поможет мне в этом. Но один неприятный случай, который произошел со мной на 1-м курсе, подставил под сомнение эффективность ган-каты на пневматическом оружии. Дело было так. Однажды, будучи уже студентом и городским жителем, я упражнялся в стрельбе в городском парке. Когда я настрелявшись двинул домой, то нарвался на толпу нерусских. Хачи это были или чурки я не знаю, в их помесях я не разбираюсь, но их агрессивные действия по отношению к русскому человеку не оставили сомнений, что без пиздюлей мне от них не уйти. Когда они стали толкаться и окружили меня, я этого и ждал чтобы вытащить стволы из карманов, в круге мне удобнее всех их сложить. Я вытащил стволы, и за какие-то 5-7 секунд набил их тощие узкогрудые тела металлическими шариками, 2 обоймы по 18 шариков спустил в чуркобесов. Их визги и вопли от моих попаданий уже через несколько секунд перешли в дикие крики ярости и грязный, неебической силы мат! Как они меня тогда отпиздили, мать моя женщина, мне так хуево никогда в жизни не было!!! Они пинали меня толпой в 11 душ, а я как помятый мешок с говном валялся у них под ногами, не в силах чего либо сделать. Отпиздив меня, они пустили мне кровь, ковырнув ножом щеку, забрали у меня все деньги, а также самое дорогое – мои стволы… Сейчас это дела давно минувших дней, я почти не вспоминаю об этом, но и забыть о том случае не могу, т. к. извлек из него большой урок для себя: «ган-ката, бесспорно эффективный стиль ближнего боя, но он приемлем только тогда, когда в ваших руках ОГНЕСТРЕЛЬНОЕ, а не пневматическое оружие!! Если ты ввязался в друку не на жизнь, а на смерть, то ты должен стрелять не так, чтобы было больно, а так, ЧТОБЫ УБИТЬ!!!».
хз вообще , может продать как сценарий ?
В 1942 году Император Японии Хирохито, восхищенный доблестью пилота штурмовой авиации Германии Ганса Руделя, подарил ему настоящий самурайский меч. Рудель, будучи человеком неординарным и талантливым, потопившим 2 крейсера, нашел императорскому подарку применение: проделал в днище своего пикирующего бомбардировщика прорезь, и вставлял в нее меч, когда пролетал на бреющем полете над пехотной колонной противника. За один заход он умудрялся разрубать напополам до полусотни вражеских солдат.
p.s. Ганса сбивали 32 раза, и есть мнение, что все эти разы он наталкивался мечом на крепкий череп советского прапорщика, после чего немецкая боевая машина зарывалась носом в землю.
Вы прочитали краткое содержание моего сна
Работаю в супермаркете админом, стою на кассе покупаю себе обед, на параллельной кассе наблюдаю картину, дедушка старенький считает мелочь, покупает 5 булочек и бутылочку пива безалкогольного, считает мелочь, не хватает 50 коп. но кассирша нормальная пропускает, дает чек. Он внимательно читает чек, что-то подсчитывает. Не знаю, может, пытается понять где ошибся или поменялась цена, кароч жалко мне вдруг его так стало. Взял и незаметно сунул ему в кармашек куртки 20 грн. :З Ну отошел в сторонку стою наблюдаю, интересна же как он обрадуется. А он даж не заметил, вышел с магазина и пошаркал домой, я даж за ним на улицу вышел, проводить взглядом. Толька собрался вернуться к себе, как, вижу - у него двадцатка выпадает, с кармашка, плохо видно запихнул ее я, ему. Рядом мужик проходил, увидел, подобрал ее и к дедуле, мол -дедушка вы уронили! Я замер. Дедушка таааак смоооотрит внимательно на мужика – на двадцатку, снова на мужика и чт-ото решает в уме видно. Ну и говорит -нет сынок, это не моя. – Ну как не ваша дедушка я видел как она у вас выпала. А я стою в сторонке, смотрю. Не долго спорили дедуля взял ее, и искренне поблагодарил мужика. Вот только за что именно благодарил он его знал только я. Такой вот рабочий день. Конец. (Не убивайте меня грамар наци, нет времени проверять орфографию куча работы)
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме (+146 постов - )
Наши любимые теги
Tea Patriarch
Anime Artist
EGS халява
Epic Games Store
BasedBinkie
artist
Cycle Circle
artist
MiSide
nsfw
DifmanM
nsfwartist
mikimakey
nsfw
floradaria
nsfw
Топ комментов
А бывает, комменты лучше постов. Смотрим топ тредов и вникаем!
Отличный комментарий!