ВИКИНГИ: Возрождение Древнего Ужаса.
Образ викингов, бесстрашных мореходов и воинов, захватил умы и сердца миллионов людей. Сейчас образ викингов популярен как никогда, Эпоху викингов изучают и реконструируют. Но не было ли вам интересно, с чего всё началось? Давайте будем честными и признаем правду, Эпоху Викингов изобрели историки 19-20 веков. Те самые мореходы жили и совершенно не знали, что они существуют в Эпоху Викингов. Для них это были совершенно конкретные события, связанные с правлением своих королей, а викинги были просто тем, что сейчас принято называть морская пехота, моряки или пираты. Они не были основным столпом скандинавского общества 8-11 веков. Они были лишь орудием. Но когда, в какой момент викинги захватили власть над прошлым и стали лицом целой эпохи?
ГОД ГОСПОДЕНЬ 1555
Началось всё, стоит полагать, в 1555 году. Олаус Магнус Готус (или Олаф Великий Готский), брат последнего католического архиепископа Упсалы Йоханнеса Магнуса написал свой труд Historia de Gentibus Septentrionalibus – «История Северных Народов» также известная как «Описание Северных Народов». Но что ещё произошло в 1555 году? 1555 год был годом богатым на события.
В начале года в свете религиозного противостояния в Германии был созван Аугсбургский рейхстаг. На нём протестанты, де-факто, отвергли власть Римско-католической Церкви. Рим и Габсбурги теряли своё влияние на Северную Европу. В сентябре того же года был подписан Аугсбургский мир, утвердивший принцип: Cuius regio, eius religio – «Чья власть, того и вера», разделивший Европу окончательно на католиков и протестантов. Половина Германии, Нидерланды, Скандинавия и Англия оказались официально признаны независимыми от воли Римского Папы. Пути германских народов вновь сошлись в общем противостоянии романскому католицизму.
Однако противостояние это проходило везде по-разному. В Англии в тот год протестантов начали сжигать на кострах по приказу королевы-католички Марии Кровавой. В Германии католики, напротив, капитулировали. В Италии, тем временем, ситуация была весьма нестабильной. Умер папа Юлий III и его место занял 222-й понтифик Марцел II, который умер спустя 22 дня после вступления в сан. Он хотел реформировать католическую церковь, но не смог. Его сменил папа Юлий IV, инквизитор, одним из первых указов которого было создание Римского еврейского гетто в июле 1555. Он был бескомпромиссен ко всему, что не укладывалось в рамки католицизма, и уж тем более к протестантам-северянам. На этом фоне в Италии пик популярности переживали идеи Маккиавелли, который проводил прямую аналогию между всеми германоязычными народами и готскими варварами. Эти идеи весьма хорошо стыковались с церковной историей, в которой готы и тевтоны были почти мистическими противниками Римской Церкви.
В Скандинавии же, пока ещё далёкой от религиозных войн, разгоревшихся в Германии и Англии, и интриг Италии, борьба за свободу от воли Папского государства приобрела иную форму. Она стала, в первую очередь, идеологической. Норвегия, однако, тогда в ней участия не приняла, будучи зависимой территорией Дании с 1536 года. Датчане тоже отнеслись довольно бесстрастно к перспективе религиозной борьбы; они официально перешли в лютеранство и далее были всецело увлечены делами в своих заморских владениях. Но шведы, вышедшие из Кальмарской Унии в 1536 году и возглавляемые амбициозным и энергичным Густавом I Васа, увидели возможность в этой ситуации.
Католичество в Швеции боролось за существование, но всё же к 1555 году было формальностью, наследием предыдущих 500 лет. Но коль скоро Швеция официально больше не была обязана подчиняться Римско-католической Церкви, то и историю Швеции теперь будут писать не монахи-бенедиктинцы из Германии, ни Адам Бременский и не англосаксонские путешественники, а сами шведы. Так в свет и вышел труд Олафа Магнуса, сообщавший множество ранее неизвестных подробностей об истории Скандинавии и, прежде всего, шведов.
СУМРАЧНЫЕ ГОРЫ СЕВЕРА
«История Северных Народов» была не первым трудом Олафа Магнуса, который открывал для всего мира Скандинавию. В 1539 году, спустя 3 года после обретения Швецией своей независимости от Дании, Олаф создал иной свой труд: Carta marina et Descriptio septemtrionalium terrarum ac mirabilium (Морская карта и Описание Северных Стран и их Чудес). На карте дано чрезвычайно много информации. Кроме того, она являлась одной из самых точных карт своего времени.
Проблема истории заключается в том, что её придумала Церковь. Античные хронисты, как правило, записывали только то, свидетелями чего они являлись сами, или о чём узнали от очевидцев. У них не было концептуальности или моральности. Церковь же, под влиянием Святого Писания, где рассказана вся История от Сотворения Мира и до его грядущего Конца, создала концептуальную историю, идею, что каждый народ имеет свои истоки и каждый придёт к концу, после которого будет Суд, и на Суде будут спрошены свидетельства о деяниях римлян или венгров, или данов и так далее. Отсюда, кстати, и названия такие: Gesta Romanorum, Gesta Hungarorum, Gesta Danorum. В сущности, это были записи именно деяний, которые оправдывают грехи: убийства христиан на войнах и т.п.. Основная идея была такова, что герои повествования карали грешников, а значит, не противоречили христианскому взгляду на властвование праведным мечом над грешными, впавшими в сатанинское искушение. Ведь католики верили, что деянием можно оправдаться и попасть в Рай. Протестанты же в это не верили. Только верующий попадёт в Рай, если будет к тому воля Бога, а его деяния не важны; если того требуют обстоятельства, можно даже убить. То есть, можно абсолютно всё.
Это чувство освобождения от вечных оправданий перед Папой и Богом служит стимулом к созданию новой истории. Нордической истории. На своей «Морской карте» Олаф приводит перечень народов, ведущих свой род из Скандинавии. Кроме привычных свеонов, данов, ругов, лангобардов, готов и прочих, в ряды нордических народов попали скифо-иранские аланы, авары, парфяне и самогеты, степные кочевники гунны, славяне, балты-сембы, легендарные киммерийцы, тюрки булгары, пикты, чья этническая принадлежность до сих пор вызывает много вопросов, фракийцы-даки, рыцари-ливонцы. Такова была новая история Севера. Не имея за плечами тысячелетий цивилизации, северяне противопоставляли порядку варварство и хаос, своё исконное наследие. Укрощённые христианизацией, северные хищники дождались подходящего момента сбросить с себя овечьи шкуры и дать волю инстинктам. Нужен был воодушевляющий пример. Поэтому в северяне были включены все народы, которые вторгались, опустошали, уничтожали и огнём и мечом проходились по Римской Империи. Посыл был предельно ясен, теперь от рук именно их потомков должны будут пострадать приемники Римских императоров – Римско-католическая Церковь и Габсбурги, к чему, в итоге, всё и свелось, спустя несколько десятилетий – Тридцатилетняя война началась как антикатолическая, а закончилась как антигабсбургская, и Швеция сыграла в ней не последнюю роль на равне с немецкими протестантами и отколовшимися от католического мира англичанами.
«Морская карта» стала введением в «Историю Северных Народов», в которой Олаф вытащил из мглы веков полуязыческие ритуалы и обычаи, предания и легенды, описание невероятных животных и монстров, подвигов и героев. Эта книга, написанная на латыни, захватила умы европейцев. В течение 110 лет она была переведена на итальянский, английский, голландский и немецкий языки и неоднократно издавалась. Однако по иронии судьбы, на шведский данное издание было переведено лишь в 1909 году, когда национализм вновь стал в Скандинавии одной из доминирующих систем мышления. Однако, пока что это не имеет значения, ведь именно тогда, в 1555 году, а не позднее, Олаф Магнус стряхнул пыль с образа язычника-викинга, расписал его новыми красками и вплёл его в новый уникальный мир вечно сумрачных гор европейского Севера, в чьих ущельях таилась ярость и ужас древних дней. Его труды по истории Скандинавии оставались главным авторитетом вплоть до последней трети 19 века. Так было положено начало «Викингскому Возрождению».